Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального готовит не только отличных специалистов по расследованиям. Военная подготовка сотрудников в этой организации, которая, кстати, включена в реестр иностранных агентов, тоже, видимо, на высоте. Обороноспособность России под угрозой, и спасти нас могут только первоклассные бойцы, воспитанные ФБК.

Чем еще объяснить историю Руслана Шаведдинова? Не самый известный из сотрудников Навального настолько оказался необходимым российской армии, что пришлось организовывать целую спецоперацию, чтобы призвать его на срочную службу. Квартиру взяли штурмом сотрудники СК, они же и похитили Руслана. Мобильный оператор Yota по приказу сверху заблокировал симкарту активиста. Спецборт Министерства обороны доставил супер-солдата к месту службы — аж на Новую Землю. Без учебки, без какой-либо предварительной подготовки: кто в ФБК работал, уже ко всему готов.

Телевизор Руслана Шаведдинова. Как наказать оппозиционера службой в армии и попутно что-нибудь у него украсть

И если столько сил и средств тратится на то, чтобы заполучить в армию одного единственного бойца, значит, плохи у армии дела. И даже как-то сомневаться начинаешь — а правдивы ли рассказы о безусловном нашем военном превосходстве и неотразимом супероружии?

Ладно, на самом деле, смешного тут, конечно, ничего нет. Законного, кстати, тоже. Московский военный комиссариат ссылается на решение суда. Из-за призыва Шаведдинов судился и проиграл. Но это не дает никому права на штурм квартиры и похищение человека. По закону, требуется начать процедуру призыва снова, в случае повторного уклонения — завести уголовное дело. Теоретически, можно даже приговорить уклониста к реальному сроку вместо срочной службы. Но похищать все-таки нельзя. Пока почему-то нет закона, позволяющего похищать неприятных властям людей. Вполне возможно — помним, где живем, — что депутаты ГД сделают из истории с Шаведдиновым свои выводы, и такой закон примут, но это вопрос будущего.

Досадная, в общем, недоработка законодателей, что тут скажешь.

Алексей Навальный и Руслан Шаведдинов в Перми. Фото Evgeny Feldman/REUTERS/Scanpix/LETA

Случай с Шаведдиновым — безумный, абсурдный, и одновременно — вполне укладывающийся в основные политические тренды уходящего года. Обычная акция устрашения, очередной пример точечного террора, мало ли мы их видели. Страдает один, а пугают многих. В депрессивных регионах теперь, говорят, мальчишки в очередь выстраиваются, чтобы попасть в армию. Не отслужив срочную, не получишь шанса стать контрактником, а служба по контракту для многих молодых мужчин в России — едва ли не единственная возможность получить работу с приемлемой зарплатой. Но в больших городах, где возможностей для нормальной человеческой жизни и достойной самореализации все-таки побольше, для тех, кто рукой на себя не махнул, армия, как и в советские времена, — главное пугало. Рассказы о высокоточном оружии, конечно, звучат увлекательно, но время от времени попадающие в федеральный эфир новости о событиях в армии популярности ей тоже не добавляют. Рапортовать о победе над дедовщиной военные, похоже, поторопились.

Их там нет, её там нет. Почему Кремль отказывается реагировать на дедовщину в армии и как изменилось отношение россиян к армейской службе за последние 20 лет

И вот теперь городская молодежь получает вполне доходчивую телеграмму: если полезете в политику, то дорог у вас целых две (мы ведь свободная страна, и у человека всегда есть выбор). Выбор такой — либо тюрьма, либо армия, которая хоть и лучше тюрьмы, но не то, чтобы сильно.

И чтобы эту мысль до молодых смутьянов донести, государство ничего не жалеет. Готово даже на террористическую спецоперацию со взятием заложника. А для вящей наглядности Шаведдинова, по сообщению Алексея Навального, и содержат, как в тюрьме: к нему приставлен специальный человек, который постоянно за ним наблюдает, и ему уже объяснили, что возможности позвонить домой у него не будет никогда.

Инструментарий точечных репрессий расширяется до предела, буквально, по принципу Плюшкина: «Есть веревочка — давай сюда и веревочку». Если в дело оправдания репрессий вовлечен даже Совет по правам человека при президенте РФ  (как все-таки смешно теперь звучит это пафосное название), то почему институт армейского призыва не может работать на репрессии? Чем регулярная армия хуже государственных правозащитников?

Осенний призыв. Фото Kirill Kukhmar/TASS/Scanpix/LETA

Но это все понятно, это, простите, даже банально. Среди новостей о Шаведдинове по-настоящему поразило меня вот что: по утверждению пресс-секретаря Навального Киры Ярмыш, сотрудники СК, взламывавшие квартиру, зачем-то украли из нее телевизор.

Всегда забирают компьютеры и телефоны — к этому мы привыкли. Но телевизор — это загадка. Тут требуются какие-то специальные объяснения.

Возможно, дело — в тлетворном влиянии Голливуда. В тамошних фильмах, если надо показать народный бунт или массовые беспорядки, в кадре обязательно окажется мужчина, который выносит из разгромленного магазина именно телевизор. «Правоохранители» (извините, но тут без кавычек не обойтись), вовлеченные в процесс борьбы против политических прав, подозреваю, понимают все-таки, что делают, и ассоциируют себя именно с такими разбойниками. И работать стараются в соответствии с поведенческими моделями, навязанными им разлагающей западной кинопропагандой.

Или все ровно наоборот: ощущают они себя воинами света, и стремятся защитить от врага, спасти, вызволить из плена главную опору путинской власти. То есть, телевизор. Не должен сотрудник организации — иностранного агента нечистым своим взглядом сквернить святыню.

Объяснения возможны разные, вывод один: политическая деятельность вне контролируемого государством загончика для клоунов — преступление. И любая государственная структура сгодится, чтобы за это преступление покарать. 

Ну и попутно у вас могут что-нибудь украсть, конечно, как без этого.