Российская оппозиция за рубежом в последнее время тратит много сил на споры о выборах президента России, которые должны состояться 17 марта 2024 года. 3 сентября прошла встреча Михаила Ходорковского и Максима Каца, которые обсуждали «мартовский плебисцит» 2024 года. Краткие итоги этого рандеву Ходорковский подвёл фразой: «Ожидающих очередного раскола в демократической оппозиции просьба не беспокоиться».

30 сентября Максим Кац обнародовал свой план по выработке единой стратегии всех противников Путина во время президентской кампании. Энтузиазма у потенциальных союзников Каца план не вызвал. Особенно резко против выступило руководство ФБК, поскольку Кац призвал свою «паству» активно воздействовать на соратников Алексея Навального, дабы принудить их к началу переговоров о совместных действиях.

Первая встреча лидеров наиболее серьёзных оппозиционных структур, намеченная Кацем на 8 октября, не состоялась, хотя, по его словам, Михаил Ходорковский был готов принять в ней участие. Лидеры ФБК наотрез отказались. Ещё до обнародования Кацем своей инициативы Алексей Навальный резко выступил против очередного объединения оппозиции.

Тем не менее споры вокруг этой темы не утихают. 8 октября вместо встречи лидеров оппозиции состоялись дебаты Максима Каца и Майкла Наки в эфире телеканала «Дождь». Политик защищал свой план, политический блогер критиковал не только его, но и политические приёмы Каца. В конце дебатов симпатии зрителей склонились в сторону Каца (60 на 40), но вряд ли подобный итог приблизил оппозицию к единству.

На этом фоне неожиданно выглядит инициатива организации «Ковчег», которая занимается помощью за рубежом тем, кто бежал из России после начала войны. Четыре месяца назад «Ковчег» стал отдельно развивать новый проект «Первым рейсом». Это попытка создания сообщества россиян, которые готовы вернуться в страну после падения режима Путина, чтобы строить новое, демократическое общество. Задачами проекта, который осуществляется при поддержке «Антивоенного комитета России», стали обучение эмигрантов демократическим практикам и подготовка правовой базы для новой попытки переустройства России.

Несколько недель назад руководители «Ковчега» объявили о создании «Нашего штаба», который планирует принять участие в президентских выборах. Речь идёт о полноценной кампании, с выдвижением антипутинских кандидатов и попыткой их регистрации, сбором подписей и агитацией.

Главным вкладом в предвыборную кампания антипутинского кандидата — если таковой, конечно, найдётся — может стать сбор подписей в его поддержку. По российским законам самовыдвиженец должен собрать 300 000 подписей в различных регионах страны. Кандидат от партии — 100 000 подписей. Граждане России за рубежом имеют полное право оставить свой автограф на подписном листе. Не говоря уже про участие в информационной поддержке агитационных мероприятий в соцсетях или волонтёрскую работу в call-центрах. Учредители «Нашего штаба» рассчитывают не только на эмигрантов, но и на тех, кто находится в России.

Координатор «Ковчега» и «Нашего штаба» Анастасия Буракова в интервью журналу «Спектр» рассказала о концепции нового проекта, о возможностях совместных действий с другими оппозиционными группами, об отношении к плану Каца и о том, кто может стать кандидатом «Штаба» на выборах.

Анастасия Буракова. Фото burakovaforpresident/Instagram

— Изучив сайт «Нашего штаба», можно прийти к выводу, что концепция этого проекта — мобилизация и объединение демократической оппозиции как в России, так и за рубежом. При этом главное не победа, а участие в выборах. Это так?

— Действительно, концепция примерно такая. Мы за время работы «Ковчега» встретили огромное количество неравнодушных людей, которые раньше не были замечены в политическом активизме, но после начала войны выступали с антивоенной позицией. Они хотят в чём-то участвовать.

Более того, когда у нас только появилась идея организации «Нашего штаба», мы в «Ковчеге» провели предварительный опрос — насколько люди готовы участвовать, например, в избирательной компании, если будет кандидат, который отражает их взгляды, который стоит на антивоенных позициях. Большинство людей оказались готовы помогать. Часть из них, правда, не понимают, чем они могут быть полезны, потому что у них не было опыта участия в выборах.

Конечно, ни у кого нет иллюзий. Выборы в России, в особенности федеральные, — это «выборы» в кавычках, о чём мы открыто заявляем. Мы не тешим себя иллюзиями, что увидим демократического антивоенного кандидата в бюллетене, но если мы не будем давить на систему, то получим озвученные 85% поддержки Путина без единого шанса показать, что миллионы людей против. Наш подход заключается в том, чтобы создать давление, потому что к федеральным выборам всегда приковано общественное внимание и следующая такая возможность будет нескоро.

Мы видим, что общество в апатии, распространены настроения типа «ничего нельзя сделать, осталось только терпеть, а сколько терпеть — неизвестно». Мы хотим преодолеть эту мантру бездействия, которая, в том числе и Кремлём, внушалась россиянам десятилетиями, и перейти к активному действию. Плюс продемонстрировать чувство плеча: люди часто атомизированы и думают, что тех, кто стоит на антивоенных позициях, тех, кто против режима Путина, мало. На самом деле это не так.

Перед запуском проекта мы предварительно общались с несколькими русскоязычными сообществами, которым идея очень понравилась. Они, например, готовы организовать сбор подписей в своих городах. Мы общались с активистами в России, которые тоже не намерены сдаваться без боя и признать, что всё потеряно. «Наш штаб» действительно проект, который мобилизует людей и показывает, что нас много. Он создаёт точку давления на власть.

— По вашим словам, кандидат от демократической антивоенной оппозиции не попадает в бюллетень для голосования. Не вызовет ли это новую волну разочарования среди участников вашего проекта?

— У нас перед глазами пример Беларуси 2020 года, когда Лукашенко решил допустить оппозиционного кандидата, чтобы снизить градус общественного напряжения. Все видели, что это обернулось глобальной демонстрацией отсутствия поддержки режима Лукашенко. Я не могу исключить, что кого-то решат допустить [как кандидата оппозиции] на будущие выборы. Например, чтобы немного выпустить пар — с учётом того, что в Кремле уверены в тотальном контроле над ситуацией и в папочках туда приносят данные об очень высокой поддержке Путина.

Понятно, что подписной фильтр придуман для того, чтобы контролировать, кого допускать до выборов, а кого нет. Здесь мы можем в условиях уже даже не авторитарного, а тоталитарного режима показать, что готовы с ним бороться и что нас много. Показать это в том числе и людям в России, которые часто отрезаны от большого количества источников информации с помощью блокировок. Не соглашусь, что это пораженческая стратегия. Скорее речь идёт о побуждении людей к действию. Это демонстрация того, что нас много и мы готовы бороться.

— Есть впечатление, что вы с соратниками хотите сделать определенный задел на будущее, поскольку в марте 2024 года жизнь не закончится, а режим не падёт. Это так?

— Конечно, невозможно при помощи легитимных процедур снести тоталитарный режим, который складывался десятилетиями, собрал вокруг себя лояльных людей и репрессирует граждан за слова и мнения. Тем не менее мы своими действиями постепенно можем показывать всем, что есть возможность бороться. Потихоньку привлекая на свою сторону большее количество людей, преодолевая их апатию, мы в итоге сможем победить.

— Все координаторы «Нашего штаба» представляют организацию «Ковчег». Входит ли она в «Антивоенный комитет России» или «Российский комитет действия»?

— Нет, «Ковчег» — это самостоятельный проект. «Антивоенный комитет» нас поддержал на начальном этапе, когда мы только запускались. Он помог с арендой шелтеров на первый месяц, помог в информационном плане, помог с адвокатами.

— То есть «Наш штаб» не связан ни с какой влиятельной российской оппозиционной группой за рубежом?

— Да, не связан. Пока он держится на нашем энтузиазме. У нас есть команда, которая занимается сайтом. Есть волонтёры с большим опытом избирательных кампаний, но из соображений безопасности мы не можем обнародовать эту информацию. Пока это вообще инициатива, основанная на волонтёрстве. По большей части мы планируем опираться на русскоязычные диаспоры, с которыми очень много общаемся в рамках «Ковчега». Мы помогаем им, они — нам.

Если говорить про сбор подписей за рубежом и про агитацию, мы рассчитываем на людей, которые уехали из России, но создали антивоенные, гражданские проекты. Мы таких много знаем. У нас на сайте уже собрано, по-моему, больше 270 инициатив, с которыми мы в том или ином виде коммуницируем. Существует достаточно большое активное комьюнити, на которое мы можем опереться.

— Сейчас идет бурная дискуссия по поводу предложения Максима Каца об участии оппозиции в выборах. Он предлагает использовать оппозиционные медийные ресурсы для широкой пропаганды против Путина в преддверии выборов. Деятельность «Нашего штаба» укладывается в эту концепцию?

— Наши усилия не противоречат концепции ни одной из оппозиционных сил. В других форматах мы тоже готовы участвовать, если это будут, например, медийные компании. У «Ковчега» относительно неплохие медийные ресурсы.

Мобилизация людей в рамках подписной кампании, преодоление апатии людей ничем не противоречат информационной кампании против Путина, в том числе и приуроченной к выборам. Единственное, что мы не сторонники идеи бойкота, но пока я не слышала ни от кого такого предложения.

— Если кто-то призовёт к бойкоту выборов, не получится ли, что антипутинский демократический электорат окажется расколот перед 17 марта 2024 года?

— Позиция «Ковчега» в том, что мы никого, кто придерживается схожих с нашими идеологических взглядов, не критикуем. Все имеют право на своё мнение, на своё понимание того, как бороться, поэтому если кто-то будет такую идею продвигать — пожалуйста. При этом мы стоим на позиции участия, потому что действие лучше бездействия и когда ты ничего не сделал, то точно проиграл.

— Правильно ли я понимаю, что «Наш штаб» готов сотрудничать со всеми антивоенными и антипутинскими группами, комитетами и движениями?

— Да, конечно. Мы в «Ковчеге» со всеми коммуницируем, со всеми дружим и стараемся помогать по мере сил и возможностей любым инициативам, проектам, политическим силам. По линии «Нашего штаба» мы тоже готовы кооперироваться со всеми нашими идеологическими сторонниками, со всеми, кто стоит на антивоенных позициях.

— Кто бы мог стать оптимальным кандидатом в президенты от вашего «Штаба»? Из тех, кто юридически может принять участие в выборах, конечно.

— В условиях, когда оппозиционных политиков с собственной аудиторией посадили, выдавили из страны, оставшихся внутри запугивают посредством новых репрессивных законов, кандидатом может быть любой смелый человек с антивоенной позицией, разделяющий демократические ценности.

Справка журнала «Спектр»

До нынешней осени «Ковчег» занимался в основном помощью эмигрантам. Весной 2022 года организация открыла коливинги в Стамбуле, Ереване, Варшаве, Алматы, Актобе и Астане. Там людям, переходившим границу, предоставлялась возможность пожить бесплатно первое время, пока они не приходили в себя и не подыскивали подходящее жильё. Некоторые коливинги уже закрылись из-за прекращения массовой эмиграции, но некоторые ещё действуют. Сейчас на сайте организации можно найти себе партнёров по аренде жилья.

Волонтёры проекта оказывали и оказывают эмигрантам юридическую и психологическую помощь, в том числе экстренную. Они организовали обучение иностранным языкам тех, кто в этом заинтересован. У «Ковчега» сегодня 600 волонтёров-преподавателей. Проводятся различные вебинары, на которых желающие могут получить полезные знания по релокации в другие страны, по возможностям получения образования, поиска работы.

«Ковчег» сотрудничает с различными общественными инициативами, которые помогают россиянам покинуть страну, если им угрожают мобилизация, призыв в армию или преследование за их гражданскую активность. Объединение поддерживает рабочие контакты с такими проектами, как «Идите лесом», «Призыв к совести», «На кривой козе», «Вывожук», «Школа призывника», «Движение сознательных отказчиков от воинской службы» и др.

В Ереване и Стамбуле открыты «Ресурсные центры „Ковчега“». Это постоянно действующие площадки, на которых волонтёры и все желающие организуют дискуссии, лекции, образовательные проекты, встречи эмигрантов. Центры служат местом реализации различных антивоенных инициатив. В Ереване, например, 10 октября состоялся вечер писем политзаключённым в рамках солидарности с читинскими анархистами, а 13 октября — просмотр запрещённого в России фильма «Айта» якутского режиссёра Степана Бурнашёва. 

Для общения со своими подопечными «Ковчег» поддерживает постоянную работу почти 50 чатов, которые объединяют российских эмигрантов по географическому принципу — от Новой Зеландии и Аргентины до Норвегии и Канады. На сегодняшний день на них подписано более 125 000 человек.