В первый день вторжения России в Украину к острову Змеиный в Чёрном море, где находились украинские пограничники, подошли российские корабли. Россияне с крейсера «Москва» приказали воинам Измаильского пограничного отряда сдаться. Ответ украинского военного «русскому военному кораблю» вошёл в историю и стал мемом. После отказа бойцов россияне нанесли мощный ракетный удар по острову, уничтожив всю инфраструктуру.

25 февраля 2022 года, получив информацию, что на Змеином могут быть погибшие и раненые, к острову c гуманитарной миссией направилось гражданское судно «Сапфир», для помощи пострадавшим. Вместе с экипажем на судне был и одесский капеллан, священник Василий Вырозуб. Вскоре его и ещё 20 членов экипажа «Сапфир» взяли в плен российские военные. Отец Василий провёл в неволе 70 дней. Он рассказал «Спектру» об адских пытках, четырёхдневном голоде в карцере-«резинке» и о том, как военные РФ пытались выведать у него «точное месторасположение Степана Бандеры».

Отец Василий Вырозуб — священник Православной церкви Украины и настоятель Свято-Троицкого гарнизонного храма Одессы. Он стал одним из первых капелланов в Украине, который вместе с активистами побывал на Майдане в 2014 году, а уже потом оказался на передовой как волонтёр. Первый день вторжения России в Украину капеллан встретил в Одессе.

—Я в четыре часа утра услышал «прилёты» — были три очень сильных, — вспоминает о. Василий. — Первым делом поехал заправить машину. Про запас налил ещё две канистры топлива: в очереди на заправке в полпятого утра было уже много людей. Потом позвонил знакомому военному. Он сказал, что россияне начали наступать со всех сторон. Уже из храма позвонил своим друзьям: мы решили организовать местную территориальную оборону. Делали «коктейли Молотова»: я выливал из винных бутылок церковный кагор в канистру, а в бутылки заливал масло и бензин…

Утром 25 февраля о. Василию позвонил один из украинских военных и спросил, сможет ли тот поехать на остров Змеиный, чтобы эвакуировать 13 тел — как тогда считали, погибших украинских моряков и двух смотрителей маяка. Священник сразу согласился. Вместе с ним отправились ещё двое капелланов — Александр Чоков и Леонид Болгаров, а также врач Иван Тарасенко.

Василий Вырозуб на фоне спасательного судна «Сапфир». Фото из личного архива / Spektr. Press

— Я сказал, что поеду однозначно. Также я пригласил двух других капелланов. Еще нам нужен был врач, потому что мы не знали, в каком состоянии могли быть тела и, возможно, выжившие… В 11 утра мы стояли уже на борту поисково-спасательного корабля «Сапфир». Врач Иван тогда спросил меня: «Когда мы вернёмся обратно?», я говорю: «До вечера вернёмся»…», — смеётся капеллан.

Вместо этого участники спасательной миссии оказались в многодневном российском плену. Они даже на остров Змеиный не смогли сойти.

— Мы получили команду с крейсера «Москва» остановиться. Иначе нас грозили расстрелять. Около десяти вечера на борт с обыском явились российские спецназовцы. Нас всех вывели на палубу, поставили на колени, руки за голову. Около четырех часов длился обыск: искали оружие и какие-то документы. Потом начались допросы. Мы сказали, что приехали за телами. А они орали: «Вы что, сумасшедшие, вы хоть понимаете, куда вы приехали, какие тела, зачем они вам нужны?» Мы им старались объяснить, что в каком бы состоянии не было тело, изувечено оно или нет, по нашей христианской традиции мы должны его похоронить, — рассказывает Вырозуб.

Согласно Женевской конвенции 1949 года о защите гражданского населения во время войны капелланы отнесены к разряду некомбатантов (то есть это персонал, не участвующий в боевых действиях): вражеская сторона не имеет права брать их в плен.

— Нас сразу идентифицировали как священнослужителей. Я был одет в подрясник. У нас в «Дии» (украинское мобильное приложение — Ред.) был документ, что мы — капелланы. Еще у меня было соответствующее бумажное удостоверение, — говорит отец Василий.

Тем не менее, у священника активно интересовались, в каком отделе СБУ он работает.

— Я отвечал, что, конечно, ни в каком СБУ я не работаю. Когда они просматривали фотографии в моём телефоне, нашли снимки, где я стою рядом с [Дмитрием] Ярошем (лидер «Правого сектора» в 2013−2015 годах — Ред.), [Алексеем ]Неижпапою (командующий Военно-морскими силами Украины с июня 2020 года — Ред.), [Игорем] Воронченко (главный инспектор Министерства обороны Украины с июня 2020 года — Ред). Они орали: «Глянь, с какими людьми ты стоишь! И ты говоришь, что в СБУ не работаешь?» За эти фото меня потом в плену сильно били, — признаётся Вырозуб.

После обыска российский офицер достал мобильный телефон и показал видеоролик, из которого следовало, что все моряки и смотрители, которые были на острове Змеином, живы и находятся в плену в Севастополе. Отец Василий не верил, что моряки живы, пока не увидел их собственными глазами в плену в Крыму. По мнению капеллана, дезинформация о смерти украинских моряков была обнародована российской стороной. Вырозуб считает, что взяв в плен живых моряков, оккупанты таким образом набирали обменный фонд военнопленных.

Василий Вырозуб. Фото из личного архива / Spektr. Press

По словам священника, отношение российских военных к украинцам было вначале относительно толерантным, потому что «россияне верили в скорую победу».

— Когда я спросил, что они дальше будут с нами делать, они ответили: «Сейчас будет команда — либо вас должны отпустить, либо до окончания «спецоперации» вы в Крыму побудете». Я говорю: «Так ваша «спецоперация» может длиться полгода-год». А один мне отвечает: «Ты что, поп, сумасшедший? Какой год? 7−8 дней! Не больше». Вот насколько они были уверены, что за неделю оккупируют Украину.

Когда стемнело, священников и врача завели в кают-компанию. На следующий день, сняв с «Сапфира», на буксирном корабле «Шахтёр» их перевезли в оккупированный Севастополь, где посадили на военно-морскую гауптвахту. Там одесситов разделили: трёх священников отправили в одну камеру, а врача бросили в одиночку.

— Нас сразу обыскали, раздели догола, забрали какие-то вещи и начались допросы. По два-три в сутки. Каждый допрос длился по два-три часа. Одни и те же вопросы: «На какую разведку работаешь, с каким заданием пришёл на Змеиный?» Нас также заставляли записать видеоролик, где бы мы все сказали, что не хотим возвращаться на родину, а украинские военные должны сдаться, — рассказывает о. Василий.

Первую неделю трёх священников вообще не выводили на улицу, держали в камере. Там же был и туалет — неогороженная дырка в полу. Только на седьмой день начали по одному выводить на улицу, на пять минут. Вырозуба не били, но, по его словам, «давили психологически».

Шебекино. Встреча с генералом

Спустя еще 11 дней священников и врача перевезли в казарму, где находились морпехи со Змеиного, а также экипаж «Сапфира». Потом их всех, около 200 человек военных и гражданских, отвезли в Севастополь и отправили самолетом в Россию. Люди думали, что их везут на обмен, но вышло совсем иначе. Их привезли в фильтрационный лагерь для пленных — попросту, в охраняемый палаточный городок на окраине Шебекина Белгородской области. Поставили всех на колени возле палаток, под дулами автоматов — так они и простояли всю  ночь, пока россияне проводили учет. 

 — Температура в Шебекине была минус 22, зуб на зуб не попадал… В этом лагере и началось: конвоиры и прикладами нас били, и собак натравливали… По имени-фамилии нас не называли. Спрашивают меня: «Как зовут?» Я в своем подряснике ему отвечаю: «Отец Василий». А он прикладом по животу меня ударил и орёт: «Ты что, не понял? Нет у тебя теперь фамилии, твой номер 27!». Каждому в лагере давали номер… Во время допросов уже начали бить, начали пытать — страшно было!

Капеллан вспоминает, что вместе с коллегами пытался морально поддерживать пленных, собирал их каждое утро на молитву. Священники молились вслух «за Украину, за её волю, за честь, за славу, за народ, за победу украинского войска над противником, за возвращение всех пленных». Когда охрана слышала «за свободу и независимость нашего государства», начинала стучать дубинками по стене камеры, требуя от узников   разговаривать по-русски.

Фото из личного архива В. Вырозуба / Spektr. Press

В последний день пребывания капеллана в Шебекине в его палатку пришел российский военный с генеральскими погонами, в сопровождении личной охраны. Представился как «заместитель министра внутренних дел РФ генерал Александр Кравченко».  

- Ты — батюшка? — спросил генерал у Вырозуба

- Да.

- Какой церкви — нормальной или ненормальной? — «пошутил» Кравченко.

- Нормальной церкви. Украинской церкви.

- Раскольники вы все, — резюмировал Кравченко. — Ну, как вас тут кормят?

- Дома намного лучше, — ответил капеллан.

- Не надо жаловаться! — крикнул генерал. — Сейчас вы были бы в Украине под обстрелами, а здесь находитесь под защитой сильной Российской Федерации!

После этого Вырозуба вместе с остальными пленными посадили в автозаки и  отвезли в СИЗО — в город Старый Оскол Белгородской области.

«Где Бандера — сбежал»?

В старооскольском СИЗО их уже ждали конвоиры. Пленных сфотографировали, приказали раздеться, постригли и переодели в тюремные робы. Некоторых били резиновыми дубинками. Затем начались допросы — первое время они тоже происходили по 2−3 раза в день. 

— Во время одного из допросов меня на полном серьёзе спросили, владею ли я информацией о местонахождении Степана Бандеры? Я говорю: «В смысле?». А они: «Ты что, тупой?» Я ответил, что знаю, где Бандера, но и весь мир знает: он в Мюнхене. А они: «Убежал?» У меня сперва была мысль, что они таким глупым вопросом хотят меня психологически как-то запутать, но на самом деле этот вопрос они озвучивали из допросного листа, даже не задумываясь, — смеётся капеллан.

В конце марта Вырозуба впервые отправили в карцер — голым. Посадили в так называемую камеру-«резинку», стены которой покрыты резиной.

— Это было страшнее всего. Комната 2,5 на 4 метра, вся резиной обита. Ни канализации, ни воды, ни окон. Раздевали догола — и стоишь там! Это, по сути, подвал. Градусов 8 там было. Холодно очень. Четверо суток я пробыл там без еды и воды. Уставал стоять — становился на колени. Причем нужно понимать, что и до меня там были люди, которые, извините, испражнялись там же. И теперь я в этих экскрементах — стою и сижу… Кроме того, меня из этой «резинки» периодически выводили на допросы, били током, руки заламывали, ставили на растяжку… А потом надевали простыню, чтобы закрыть голое тело, — и опять на «резинку»…

По признанию капеллана, именно четыре дня в «резинке» без еды и под пытками были для него самыми страшными. «Пить очень хотелось, губы высыхали, — вспоминает священник. — Когда били меня по голове, я кровью из носа мочил губы, чтобы хоть какая-то влага была… В те дни я уже прощался с жизнью. Я был готов идти «туда». Но у Бога были другие планы на меня».

В первый же день в карцер к капеллану приходили два российских майора, приказывали «дать показания». Отец Василий спросил, какая информация им нужна. Майоры ответили, чтобы он сам подумал об этом, и ушли. 

На следующий день издевательства и побои продолжились. Во время допроса один из майоров ударил священника в челюсть так, что тот отлетел к стене. Затем четверо военных стали растягивать о. Василия за руки и за ноги с обеих сторон. Не выдержав боли, священник крикнул: «Стоп, хватит! Я вспомнил генерала…». Один из сотрудников СИЗО радостно закивал: «Я знал, что поп расколется!». Военные побежали включать видеокамеру, чтобы записать его показания.

— Так вот, — продолжал Вырозуб, уже на камеру. — Генерал России Кравченко пообещал, что с моей головы ни один волос не упадёт, потому что я под защитой сильной Российской Федерации… И я, пацаны, не знаю, что делать. Как мне перед ним показаться лысым?  

По словам капеллана, оккупанты изменились в лице. «Они мгновенно опустили руки. У них такой страх перед начальством! Вот откуда этот палач мог знать этого генерала? Я понял, что уловка сработала».

Страшно ругаясь, сотрудники СИЗО остановили запись. «Сука, этот поп еще нам угрожает!» — говорил один. Тем не менее, Вырозуба отпустили из пыточной. Его заставили пройти полиграф, а затем отправили ещё на 15 суток в камеру-одиночку.

— В России, где так любят говорить о духовности и православии, ко мне как к капеллану было особенно жёсткое отношение, — замечает о. Василий. — Я не был для них православным. Даже после многочисленных допросов и прохождения полиграфа, где меня постоянно спрашивали, работаю ли я на СБУ, один российский контрразведчик мне говорил: «Я не понимаю смысла твоей должности. Зачем ты в этой армии, если не сотрудничаешь с СБУ?» То есть для них церковь — это филиал ФСБ. Они заменили православную веру на «русский мир».

Освобождение

Военные РФ держали Василия Вырозуба в СИЗО в течение апреля 2022 года. В то же время они освободили двух священников — Александра Чокова и Леонида Болгарова, а также врача Ивана Тарасенко, сидевших с Вырозубом в одной камере.

5 мая 2022 года конвоиры вошли в камеру капеллана и приказали собирать вещи. Ему отдали подрясник, надели на голову шапку и обмотали её скотчем. В таком виде священника отправили на обмен: сначала на самолёте в Симферополь, затем на грузовике — к месту обмена в Херсонскую область. Меняли 10 россиян на 10 украинцев. «Я до последнего не знал, куда меня вывозят. Думал, что везут на парад позора 9 мая в Мариуполе. Я так думал, потому что слышал о нём по российскому радио», — признается священник.

Василий Вырозуб с ранеными в госпитале. Фото из личного архива / Spektr. Press

Один из пленных через дырку в брезенте грузовика увидел знакомые места и понял, что всех везут в сторону Украины. 6 мая Вырозуб оказался в Херсонской области. Обессиленный, он вышел из грузовика — рядом лежал на носилках украинский солдат без ноги. Вместе с другими пленными Вырозуб понес его на украинскую сторону. 

«К нам подошли наши военные медики, перехватили носилки… Я увидел украинский флаг, наш врач подошел и сказал «Слава Украине», у меня тогда сразу слёзы полились и я понял, что уже дома», — вспоминает капеллан.

Вырозуб провёл в плену 70 дней — дольше всех остальных участников спасательной миссии на остров Змеиный. Сам он считает, что его держали столько времени, чтобы «посходили синяки» от побоев, чтобы в Украине никто не заметил следов пыток. После плена отец Василий потерял 15 килограмм.

— У нас в Украине свиней лучше кормят, чем нас кормили в российском плену, — говорит Вырозуб. — Там было постоянное чувство голода. Особенно спустя недели две плена. Кормили часто кислой капустой, я ею наелся лет на 50 вперёд, видеть ее сейчас не могу. Давали ещё рыбные котлеты, сделанные как будто из перемеленной муки. В общем кормили так, чтобы мы просто не умерли от голода.

«В плену ты один на один с Богом»

После плена Василий Вырозуб вернулся в родную Одессу. Сегодня, после лечения и реабилитации, он продолжает заниматься волонтёрством и служить в гарнизонном храме. О своей поездке на остров Змеиный Вырозуб не жалеет: свою миссию он считает выполненной, потому что те, за кем он ехал, оказались живыми и здоровыми.

А вот плен он вспоминает до сих пор — как постоянно молился там и чувствовал поддержку высших сил. 

— Иногда я даже чувствовал вибрации молитв — особенно во время воскресной молитвы, было ощущение, что я могу практически коснуться ее… Чувствовал молитву мамы. В обычной жизни мы все заняты бытовыми проблемами: заплатить за газ, за воду… А плен — это место, где ты остаёшься один на один с Богом. Все чувства обострены. Мне казалось, что Бог меня слышит. Если бы не было руки Бога надо мной, я бы не выдержал… У меня журналисты спрашивают: было ли мне страшно? Страшно было так, что ноги тряслись! И ты не знаешь, что будет завтра. Но когда рядом со мной стоял наш 24-летний морпех, без всякого страха в глазах, как я мог показать этому парню, что я боюсь? Не имел я права показать свой страх. Я больше от них заряжался мужеством, чем они от меня. 

Василий Вырозуб с солдатами. Фото из личного архива / Spektr. Press

23 августа 2022 президент Украины Владимир Зеленский вручил Василию Вырозубу орден «За заслуги» III степени — за значительные заслуги в укреплении украинской государственности, мужество и самоотверженность, проявленные в защите суверенитета и территориальной целостности Украины.

А 17 ноября 2023 году в Национальном театре Праги Василию Вырозубу вручили «Награду Памяти народов» от чешской общественной организации Post Bellum. Как отмечают организаторы, награда «чествует исключительных личностей, которые своей жизнью подтверждают, что честь, свобода и человеческое достоинство — это не пустые слова».

— Нам обязательно нужно победить в этой войне, иначе нас, украинцев, уничтожат, — говорит о. Василий. — Мы увидели лицо «русского мира» наяву — в Еленовке, Буче, Ирпене… Россияне пришли нас убивать, уничтожить. Они должны уйти из Украины, должны бояться даже смотреть в нашу сторону… В «Отче наш» сказано: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Но как может ребёнок простить убийство своего отца? Как можно простить палача, который живому человеку отрезает голову? И вместе с тем мы не должны впустить ненависть в наши семьи, чтобы не очернить бессмертную и бесценную душу. Мы должны помнить, что сделала Россия с Украиной, но не впускать злобу в сердце.