После взрыва дамбы на Каховской ГЭС в Херсоне и области понемногу спадает вода, и на поверхности сразу же появляются многочисленные проблемы. Что делать с уничтоженной инфраструктурой электросетей? Как запускать остановившиеся заводы? Переходить ли с овощеводства на животноводство? И, конечно, главный вопрос — когда российская армия уйдет с левого берега Днепра? Все это корреспондент «Спектра» в полной мере осознал, проехав с волонтерами по Херсонской области в ходе разведывательной миссии.

Дорога

Мы выехали в Херсон из Киева вместе с волонтерами Ассоциации Украинской миротворческой школы. Один из ее основателей Дмитрий Звонок объяснил цель поездки: вода уже уходит, но надо понять реальные потребности населения на ближайшие месяцы. «Мы послали большинство помощи почтой; подходящего грузовика у нас нет, но мы можем отвезти часть вещей и заодно оценить ситуацию на месте», — добавил он.

Вместе с нами в микроавтобусе «Фольксваген А4» ехало не все: новая резиновая лодка, пара помп, упаковки с высокими резиновыми сапогами-«забродами», лекарства и средства для обеззараживания воды, а также пять погружных фекальных насосов, которые свободно пропускают через себя мелкие — до 3 мм — частицы. Обычно такие насосы забрасывают в выгребные ямы, чтобы выкачать содержимое, но в нашем случае их опускают в погреба, подвалы, затопленные пространства под домами. В общей сложности волонтеры приобрели для передачи в Херсонскую область пять резиновых лодок, два лодочных мотора, пять мотопомп, насосы, препараты и лекарства… 

Все это куплено на пожертвования, которые собирал на свою карту Александр Кобець — уполномоченное лицо Ассоциации. Общая сумма сложилась из донатов частных лиц, кроме того 400 000 гривен (примерно 10 000 долларов) пожертвовали партнеры Ассоциации —«Українська освітня платформа». Были вложения и «натурой». Свою металлическую лодку для Херсона передал Владимир Пушкар из Тернополя, а перед самым нашим выездом привез свою резиновую лодку киевлянин Владимир Чевгус. Все это добро отправилось на склады — херсонского завода «Паллада», в поселок Чернобаевка и село Зеленовка.

Идет загрузка. Фото: Александр Кобець / Facebook.com

В Херсон, несмотря на упорные слухи, не закрыт въезд прессе, но журналистов из города действительно вывозили — в прошлый четверг, после того, как российская артиллерия обстреляла пункты эвакуации, всех граждан в бронежилетах с надписью «Пресса» отлавливали на улицах, собирали в автобусы и перевозили в Николаев по приказу военного коменданта.

Соседний областной центр всего в 60 километрах от Херсона, там предпочитают ночевать журналисты и некоторые волонтеры, там есть работающие гостиницы и обстреливают этот город, как всю остальную Украину — только ракетами и «Шахедами», без применения артиллерии и «Градов» — как по жилым кварталам в Херсоне…    

Формально журналисты не имеют права работать без особого разрешения в «красных» зонах, но относится ли к фронтовой зоне нещадно обстреливаемый Херсон непонятно — город находится на правом берегу Днепра, а сразу напротив — уже затопленные Олешки и российская армия. Иногда идущие оттуда эвакуационные лодки с людьми обстреливают из пулеметов «в спину». В то же время местные говорят, что после «потопа» бессистемных артиллерийских обстрелов Херсона стало поменьше: много российских боезапасов просто смыло в море. Кроме того, огромным напором воды в море вынесло не только склады БК и минные поля российской армии, но и массу пресноводной рыбы — в соленой воде она обречена гибель. Реальные потери от взрыва дамбы еще предстоит осознать.

Для людей, глубоко погруженных в проблемы Херсонской области, нынешняя катастрофа — лишь очередная в ряду прочих. «Каховский водовод русские подорвали сразу после захвата города, соответственно, в водоводы в Запорожской области вода не поступала уже год, — пояснил нам замдиректора украинского Центра ближневосточных исследований, один из основателей „Украинской миротворческой школы“ Сергей Данилов. — Прошлое лето Бердянск, Мелитополь и Приморск уже не получали орошения с Днепра. В тех местах встали все заводы, уехала большая часть людей, фермеры сеяли гораздо меньше, плюс в прошлые года уже местами приспособились работать с поливом со скважин — как-то обошлись…»

(Данилов поясняет очевидную для экспертов, но непонятную широким массам россиян мысль — пока Россия одной рукой «юридически» принимает захваченные территории в свои границы, другой она с первых дней же оккупации методично уничтожает основу жизни «новых регионов»).

По сути система не наполнялась водой уже весной и летом 2022 года, еще до минирования Каховской ГЭС. Не наполнялась она и во время минирования, да и сейчас, когда водохранилище с каждым днем теряет воду. Насколько теряет — на этот счет есть разные мнения. Местные пессимисты считают, что дамба в Новой Каховке подорвана на уровне 4,5 метров, оптимисты полагают, что повреждение примерно на 7 метрах, что позволяет водохранилищу хоть в каком-то виде существовать. До взрыва уровень воды стоял на отметке 17,5 метров. При падении воды ниже отметки «12» перестает снабжаться водой город Кривой Рог и охладительные пруды Запорожской АЭС.

Синее село

Бои в степях Херсонской области идут уже полтора года. О жизни после освобождения региона здесь здесь говорят непрерывно — в кафе, машинах, на улице под дождем…  

На трассе между Николаевым и Херсоном стоит «синее» село Посад-Покровское. «Синим» его зовут из-за крыш — здесь в 2022 году восемь месяцев стоял фронт: были повреждены или разрушены практически все строения, а после освобождения села вернувшимся жителям выдавали плотную синюю пленку, которой накрывали крыши в относительно уцелевших домах. Теперь этой синевой светятся все крыши уцелевших домов. Кроме того, синяя пленка на крышах указывает места, куда вернулись хозяева.

Вернутся ли люди в уничтоженные населенные пункты в Украине — один из самых больных вопросов. Недавно «Спектр», например, был в селе Богородичное Донецкой области, где через 9 месяцев после освобождения живет всего 17 человек и нет ни власти, ни восстановительных работ.

А вот Посад-Покровское в списке уничтоженных украинских населенных пунктов занимает особое место — оно попало в специальную программу правительства «Краще, ніж було» («Лучше, чем было»). Согласно ей, в избранных местах восстанавливать жизнь будут комплексно и по новым принципам. 

Пока что в эту программу вошли только шесть разрушенных населенных пунктов Украины — те, где шли самые страшные, решающие бои. Например, село Мощун под Киевом, через которое российские части пытались прорваться в столицу Украины, но так и не пробились через насмерть стоявших бойцов ВСУ и территориальной обороны. Или то же Посад-Покровское, дальше которого россияне не прошли к Николаеву и Одессе.

За окном машины мелькают синие крыши… Наши попутчики обращают внимание и на поля — что в этом году сеялось, что отдыхало под парами и должно было быть сейчас вспахано, и сколько земли оставлено как есть — под стремительно возвращающееся степное разнотравье? Разнотравья хватает: вокруг расстилаются поля, где уже года не велись никакие сельскохозяйственные работы.  

Радостную реакцию вызывали у нас металлические лодки, которые дважды провезли мимо нас на прицепах — из Херсона обратно, в большую Украину. Вода спадает!

Херсон

Поражает очередь из машин (почти два десятка) на въезде в город: все стоят перед стелой, чтобы сфотографироваться, отчитаться в соцсетях. Мы едем дальше, в городе нас ждут свои: переговорщики Украинской миротворческой школы, люди, которых готовили для работы на деоккупированных территориях с 2014 года. Все эти люди собирают деньги, принимают помощь на импровизированных складах, передают лодки, помпы, насосы, лекарства нуждающимся. Это только одна из небольших ячеек сети украинских волонтерских организаций.

В числе таких людей — и директор херсонского государственного завода «Паллада» Евгений Алхимов.  Его завод делает из бетона… корабли. Ну, не совсем корабли — плавучие доки, баржи, отели. Из 40 построенных бетонных доков на сегодняшний день все на плаву, а Алхимов с улыбкой показывает нам видео прибившегося к берегу Одессы дома из затопленного Херсона.

Эта баржа («снесенный наводнением трехэтажный дом») — полноценное изделие предприятия ТОВ «Паллада Шипьярд». Она должна была быть передана заказчику, который доводил бы ее до необходимого ему уровня комфорта, сделал бы из нее отель, казино или ресторан на набережной того же Днепра (в Киеве есть отель «Баккара», баржу под который тоже делал завод «Паллада»). Наводнение вынесло новую готовую баржу в море, и она благополучно, без единого человека на борту, доплыла до Одессы. В относительно мирное время на его предприятии работало 300 человек, сейчас во время наводнения в штате 17 работников, но все ждут ухода воды, чистки завода и начала работы.

Евгений Алхимов, директор завода «Паллада». Фото: Дмитрий Дурнев / Spektr. Press

Сам завод пока находится под водой, его общежитие далеко от производства, но тоже посреди затопленной площади, по которой сейчас не только лодки плавают, но уже и проезжают одинокие джипы. Мы побывали у Евгения Алхимова на импровизированном складе, где хранится гуманитарная  помощь: склад оборудован в одном из частных домов, в районе порта. Днепр совсем рядом — метрах в двадцати, улицей ниже.

«На Днепр» сразу все пошли посмотреть — на затопленной улице стоял большой грузовик, местные с радостью сообщили, что у машины виден верх колес, а это значит, что уровень воды зримо падает! Тут же стоял флегматичный парень по имени Сергей Довбня. «Я друга туда вниз привез, он поплыл собаку свою покормить! У него уже все лучше, вода спала сильно, фото вот прислал!» — пояснил Сергей. По его словам, больше всего пострадавших на краю города — люди из ближних многоэтажек, там есть полностью залитые квартиры в подвальном этаже.

Рядом по телефону руководил своим «флотом» директор Алхимов — каждый день алюминиевая лодка ходит в дозор на территорию завода, но мы приехали в не прекращавшийся с утра проливной дождь, и дежурное плавание на сегодня отменили.

На улицах Херсона. Фото: Дмитрий Дурнев / Spektr. Press

Наш микроавтобус загрузили под завязку японскими помпами и лодками, и он поехал в Чернобаевку, а мы с Евгением Алхимовым выбрались в центр. Пока собирались, по улице в поисках выгодных кадров прошла пара западных журналистов с камерой, в тяжелых бронежилетах и касках.

Житель рядом тут же обронил: «Идиоты!». Местные нехотя рассказывают, как на прошлой неделе напротив порта перевернулась лодка с бойцами теробороны, которые, разумеется, тоже были в штатных бронежилетах — и двое утонули. В Херсоне сейчас бронежилеты гораздо менее популярны, нежели спасательные. В баре в центре мы видели и парня в оранжевом спасательном жилете, и мужчину, который приехал поесть, даже не сняв гидрокостюма. Водолазы в Херсоне стремительно «входят в моду», главная проблема уже не эвакуация людей и животных из затопленного жилья, а обследование затопленных подвалов, бомбоубежищ, доставка людям чистой питьевой воды.

В Херсоне и области с каждым днем ощутимо падает уровень воды. Хотя, как пояснил нам местный волонтер, «Остров (наиболее пострадавший район Херсона — Ред.) затоплен и обесточен, там всю электросеть придется восстанавливать заново —понадобятся генераторы, кабели, электрический инструмент и много чего еще.

Сам город очень побит снарядами, зияют местами провалы в разбитых домах и повсеместно закрытые щитами ДСП витрины на первых этажах, окна в брошенных квартирах. Впрочем, электричество есть, в центре города работают несколько приличных кафе, популярны те, что прячутся в подвалах — названия заведений нас просили нигде не упоминать.

Пока мы сидели в кафе, вернулись из Чернобаевки волонтеры и рассказали о своем разговоре с главой военной администрации: у того уже забиты гуманитарной помощью все свободные помещения, но он спокойно ответил, что это все равно пригодится очень быстро — на освобожденном Левом берегу. Успеха наступления в родных краях в Украине ждут все.

Оставшуюся часть груза надо было отвезти в поселок Зеленовка — в гуманитарный склад при храме Рождества Пресвятой Богородицы Украинской греко-католической церкви. Там шла служба, храм был забит под завязку: по выходным там собираются более 200 прихожан. Рядом с храмом находится склад, перед ним — сотни пятилитровых бутылей с водой. Это для близлежащих сел — Белозерка и Антоновка — они уже в зоне затопления и постоянных обстрелов. Зеленовке не досталось воды, но достается от снарядов. 8 мая там обстреляли детскую площадку и магазин „24 часа“: погиб пятилетний мальчик и двое взрослых.

Греко-католический храм в селе был освящен в мае 2014 года, в первые дни оккупации священник смог выехать с семьей, но люди в своей церкви собирались и молились вместе с дьяком. В селе два больших храма — из церкви УПЦ (МП) священник тоже бежал от наступающих российских войск. При этом в греко-католическом храме смогли сделать своеобразный гуманитарный хаб: сюда доставляли помощь местным. Сергей Данилов называет эту независимую от государства систему поддержки населения Херсонской области „параллельной державой“. Сейчас она работает на помощь затопленным селам.

Склад возле храма в Зеленовке. Фото: Дмитрий Дурнев / Spektr. Press

Великий луг, которого все равно не будет

— Давайте просчитаем лучший сценарий, — предлагает волонтерам в конце поездки Сергей Данилов. — Дай Бог, левый берег вернем в этом году: еще приблизительно минимум полгода займет строительство временных дамб на части водохранилища, в это время уже можно будет туда собирать воду. Центральную взорванную часть ГЭС необходимо будет при этом осушить и демонтировать, а потом строить! Великого луга не будет, он невозможен, он формировался миллионы лет, и за пять, десять и все годы нашей жизни тот Великий луг, который тут существовал до 1951 года, не возродить…»

Великий луг сотни тысяч лет существовал здесь, на сухих степях нынешних Запорожской и Херсонской областей Украины, он ярко описан в текстах Гоголя и был безнадежно утрачен по ходу гигантских строек каскада днепровских ГЭС и водохранилищ. Тогда под воду ушли исторические земли запорожских казаков, огромное количество навсегда утраченных древних археологических артефактов и относительно «молодых» сел и церквей.

Сейчас, по оценкам доктора географических наук, профессора, декана факультета географии, биологии и экологии Херсонского университета Игоря Пилипенко, катастрофа непосредственно затронула 4 миллиона человек, только в орошаемом овощеводстве Херсонской области было занято 200−300 тысяч человек. Через сколько лет будет возвращен полив на эти земли и нужно ли его возвращать в том виде и на том технологическом уровне, который был в 1951 году, пока никто до конца не понимает — в экспертных кругах Украины идет дискуссия. Кроме того, на годы утрачен судоходный Днепр: остатки Каховской дамбы сейчас представляют собой новые искусственные пороги, через которые баржи больше не пойдут. Последствия касаются земель от Бердянска до Николаева…

Пока непонятно, когда и какие земли будут освобождены на левобережье Днепра, а значит неясно, когда можно будет приступить к строительству временных дамб и восстановлению ГЭС. Непонятно, как долго будет идти война — возможно, она затянется на годы. Сколько эвакуированных людей в таком случае вернутся в свои дома? 

«Немцы» и «колобки»

На Юге Украины появился уже особый сленг: некоторые местные жители (особенно в возрасте) зовут российские части «немцами» (имея в виду оккупантов). А коллаборантов, сотрудничающих с российской администрацией, повсеместно зовут «колобками». Они «покатились» из Херсона вслед за российской армией в больших количествах вместе с семьями и сейчас довольно заметны в оккупированных Геническе, Бердянске, Мелитополе. Российская власть обхаживает херсонских «колобков» гораздо больше, чем «донецких» и «луганских»: им, например, дают жилищные сертификаты, которые позволяют купить какое-то жилье в глубине России, заработные платы в рублях у «бюджетников» в Херсоне, Бердянске, Мелитополе были и пока еще остаются гораздо более высокими, чем в том же Донецке и Луганске.

Последствия дополнительного оттока населения в Россию вместе с уходом коллаборантов сейчас всерьез просчитывают эксперты. Разрушенные, обезлюдевшие села будут нуждаться в каком-то особом подходе к администрированию — возможна ли полноценная местная власть там, где толком не будет бизнеса и соответственно не будут собираться налоги? Раздаются осторожные голоса о том, что, может, лучше на опустевших высыхающих степях развивать животноводство вместо овощеводства.

На какой глубине скрывается пробой Каховской магистральной водной системы? От этого вопроса зависит многое. Можно ли вообще обойтись без огромного водохранилища? В таком случае необходимо ли строить дополнительный водозабор, чтобы Каховский магистральный канал мог отбирать воду на полив полей независимо от годовых колебаний уровня воды в Днепре?  И надо ли в таком случае строить отдельный водозабор для охлаждения Запорожской АЭС?

Вопросов сейчас больше чем ответов, пока волонтеры и страна готовятся к следующему вызову — спаду воды, спасению окрестных сел вокруг Херсона, завозу туда чистой воды, очистке загрязненных колодцев, борьбе с кишечными инфекциями, сбору тел погибших людей и животных… И действенной помощи Левому берегу.

Вода меняет все. Фото: Дмитрий Дурнев / Spektr. Press