С первых дней российской агрессии против Украины в России стали появляться различные общественные инициативы противников развязанной Путиным войны. «Медиа-партизаны», например, предлагали всем желающим те или иные формы борьбы, в зависимости от степени риска. Другая платформа — «Черный февраль» — ведет учет дел, заведенных на россиян за их антивоенные выступления.

Проект «Идите лесом» оказывает разнообразную поддержку всем, кто стремится избежать призыва на военную службу или мобилизации. Похожую миссию взяли на себя авторы и администраторы телеграм-канала «Призыв к совести». Они помогают военнослужащим расторгнуть контракт или отказаться от участия в боевых действиях.

После объявления мобилизации осенью 2022 года подобные инициативы стали ещё более востребованными у всех, кто оказался под угрозой отправки на фронт. Известно, что после начала войны Россию, по разным данным, покинуло от 500 до 700 тысяч человек. Многие из них бежали именно от перспективы быть втянутыми в кровопролитие.

Тем, кто решил бежать из России в сентябре прошлого года, но испытывал финансовые сложности пришла на помощь художник Виктория Гок. Вместе с друзьями она создала проект «На кривой козе», с помощью которого страну покинуло уже 2 700 человек. Сама Виктория уехала из страны вскоре после 24 февраля 2022 года из-за своих убеждений. «Спектр» поговорил с ней.  

Виктория Гок. Фото Виктория Гок для SpektrPress

- Как вы — художник, стилист — оказались в центре проекта, связанного эвакуацией из России тысяч людей, которые не хотят принимать участие в войне?

– Дело в том, что я сама эмигрировала 1 марта 2022 года. По личным обстоятельствам. При этом пыталась максимально никого в эту историю не втягивать, потому что понимала личную степень ответственности каждого. Не мою персональную перед кем-то и даже не коллективную, а личную.

Поскольку от меня зависели так или иначе репутационные риски других людей, я сразу объявила: то, что я сейчас делаю, касается только меня. Никто кроме меня за это ответственности нести не должен. Меня пытались остановить. Я сразу определила: все, что совершаю, делаю во имя того, во что верю. Идея была в том, что я не могу жить в стране, которая начала войну и нагло убивает моих друзей, их семьи, разрушает их дома.

Идея насчет «Кривой козы» пришла спустя более полугода после моей эмиграции. Я прилетела поздно ночью 19 сентября прошлого года в Париж, мы с друзьями открыли бутылку шампанского, потому что мы не виделись три месяца.

Проснулась 20-го, как всегда, очень рано, и увидела новости о начале мобилизации в России. Сказать, что 20 сентября я никогда не забуду, это ничего не сказать. Так же, как и 24 февраля. Я весь день проревела, а 21-го начала уже вывозить своих друзей. Кстати, тогда еще без миль. Тогда я вывозила за деньги тех, кто не может сам выехать. Таких близких у меня немного, но всем, кому реально нужна была помощь, мы в складчину с друзьями купили билеты.

Я пыталась работать, но ничего не получалось. Это был просто камбэк 24 февраля, когда ты знаешь, что у тебя есть планы, но они уже сильно нарушены, и вообще все, что ты делаешь, не так важно. В этот момент мне звонит друг спрашивает: «Вика, у тебя есть 3000 миль на бонусной карте ‘Аэрофлота’? Хочу свою жену отправить в Омск, оттуда перекинуть её в Казахстан. Цены на билеты не радуют». Я ему ответила, что, конечно, поделюсь милями. Назвала его гением, потому что он подкинул мне идею.

Проверила карту — у меня 200 тысяч миль. Я понимала, что это примерно 20 билетов для парней, например, до ближних городов к границе. Дальше мы перекинем их автобусами, подумала я. Сделала пост в инстаграме: кто очень хочет уехать из России как-нибудь, я помогу. С этого все и началось.

- У вас ранее был опыт организации крупных общественных проектов?

- До 24 февраля я поддерживала независимых журналистов, различные компании по борьбе с коррупцией и так далее, но это было не регулярно. Если было желание, отправляла донаты «Дождю», другим YouTube каналам. Возила передачи в ОВД-Инфо, когда ребят задерживали. Сама никогда не ходила на митинги до войны. Я понимала, что всё, что происходит, не нормально. Я с этим не согласна, но старалась максимально сохранять баланс для себя, для своего творчества и работала во благо нашей страны — так, как могла и так, как у меня получалось лучше всего.

Лейбл проекта «На кривой козе»

- Итак, друг подкинул вам идею с милями. Какими были ваши первые шаги? Как сегодня функционирует проект?

- Сейчас работа проекта хорошо организована, систематизирована и структурирована. Изначально все было абсолютно не так. Я как сумасшедшая покупала билеты за свои мили. Даже топливный сбор с ребят не брала. Если спрашивали про это, то отвечала, что эти 2000 рублей все равно за границей использовать не могу, потому что карты заблокированы. Считайте, что это мой подарок. Если можете, то киньте на телефон 500 — 1000 рублей. Я использовала русскую симку, потому что смс с моего аккаунта приходили на неё. Если нет доступа к русской симке, я не могу подтвердить списание миль. Роуминг сжирал просто гигабайты.

Когда я купила первые 20 билетов, мне друг предложил свои 100 тысяч миль. Ещё 10 билетов организовала. Другой товарищ сам вызвался дать рекламу в инстаграме, чтобы мне начали донатить на топливные сборы. Я сперва сомневалась, нужно ли это, но он убедил: больше купишь билетов, если у тебя будет больше денег. Мне пожертвовали около 300 000 рублей за два дня. Я была в шоке! Потом еще мили посыпались. В результате у меня скопилось столько миль и денег, что я поняла — одна не справлюсь. Просто физически. Хотя делала всё очень быстро, но без остановки: день — ночь, день — ночь.

Все больше и больше желающих уехать бесплатно, ситуация все хуже и хуже, цены на билеты все дороже и дороже. Мне же еще маршрутки приходилось заказывать ребятам из Омска в Казахстан или из Мурманска в Норвегию. Я сижу на телефоне и занимаюсь только этой прекрасной деятельностью. Я очень счастлива, максимально вдохновлена, но у меня есть работа, мне нужно есть, пить, спать и еще работать. Я же на этом не зарабатываю, и все деньги, которые «капнули» на русскую карту, будут потрачены на билеты для парней. И все свои русские деньги я готова потратить, поскольку понимаю, что в страну уже не вернусь.  

Лейбл проекта «На кривой козе»

- Так явно долго не могло продолжаться…

- Да. Я написала, что мне нужны волонтеры. На сообщение откликнулась прекрасная девушка Анастасия Суханова. Сейчас она мой друг и сооснователь «Кривой козы». Её брат — Данил Суханов — ранее служил замглавы департамента Минобороны, а ныне в международном розыске по политическим мотивам. Они мне очень сильно помогли деньгами и милями. Проект стал масштабироваться, появилась структура волонтеров. Сейчас всем руководят четыре человека: я, Анастасия Суханова, Владимир Федоров и создатель нашего сайта — Денис.   

Мы поняли, что требуется психологическая поддержка выезжающим, и нашли команду психологов. Мы сталкивались со сложными случаями, где нужна юридическая консультация, поэтому наняли команду юристов, которые мониторят текущую ситуацию с законодательством в стране и помогают юридически выезжающим. Нашли партнеров, которые за деньги эвакуировали наших парней в Казахстан, Грузию, Армению. Зависело от наличия загранпаспорта.

Мы отдавали предпочтение бедным регионам России: Бурятии, Якутии. Таких регионов в России немало. Помогали людям с Кавказа, из Дагестана. Разумеется, вывозили ребят из Москвы и Петербурга просто потому, что аудитория моего инстаграма все-таки преимущественно из этих городов.

- Как появилось само название — «На кривой козе»?

- Семь-восемь лет назад, когда у меня еще не было денег на комфортные путешествия, я ездила с пересадками, чтобы выходило дешевле. После войны я начала путешествовать натурально «на кривой козе». Какой только вид транспорта я не использовала: самолет, лодка, поезд, автобус, такси, попутка, самокат. Последний стал моим любимым видом транспорта. Я всем своим друзьям, ещё до создания этого проекта, говорила, что добираюсь куда мне надо на «кривой козе». И когда-то, чем я занималась, выросло в проект и встал вопрос с названием, я решила, что точнее не придумаешь.

Лейбл проекта «На кривой козе»

- После того, как вы решили оргвопросы, финансирование проекта принципиально изменилось? Вы с товарищами не искали серьезного спонсора или спонсоров?

- Нас не спонсирует какая-то организация или фонд. Мне проще попросить денег у тех, кто не равнодушен. Мы общаемся с разными людьми, принимали участие в антивоенных форумах. Какой-то фонд тоже может помочь, но это такая бюрократическая волокита!

- Самый сложный случай из вашей практики?

- Самая сложная история — это когда машина ехала через границу России с Казахстаном лесом. У человека не было возможности перейти её официально, потому что был запрет, связанный с его статусом.

- Главные проблемы, с которыми вы сегодня сталкиваетесь?

- Моя личная проблема в том, что многие хотят уехать «на халяву». Я вижу цены на билеты и понимаю, что в принципе, если ты хочешь улететь, эти деньги ты найдешь. Более глобальная проблема в том, что многих выезжающих преследуют за уклонение от службы в армии, от фронта, их начинают разыскивать. Страны, в которые реально въехать без загранпаспорта (у многих его нет), могут человека выдать РФ. Казахстан, например. Это самые сложные кейсы на сегодняшний день для меня.

- Даже если людям не грозит выдача, как они существуют за рубежом, если у них нет средств на билеты? На что им жить после того, как вы им помогли?

- Да, мы вывозим тех, у кого часто нет денег, знания английского и других навыков для выживания. При этом мы координируем их, помогаем рекомендациями для заселения в шелтеры. Во многих странах, куда они попадают с нашей помощью, преобладает русский язык. Я считаю, что имея бесплатное жилье в стране, где тебе не угрожает отправка на фронт, можно пойти работать в первое время кем угодно. Я, допустим, в 18 лет работала няней, когда пошла учиться. Будь готов пойти работать курьером или грузчиком. Ты мужчина. Я не призываю людей всю жизнь этим заниматься, но по мне, более достойно выполнять какую-то обычную работу, не требующую интеллектуального включения, чем просить денег.

Также если у человека есть какие-то навыки, он может нам сообщить. Например, я знаю русский, немецкий, английский, французский. Можем давать тексты для переводов. У нас есть чаты, в которых мы координируем ребят по жилью, работе, документам, вопросам здравоохранения, но мы не готовы обеспечивать дальнейшую жизнь наших подопечных.

- Сколько людей смогло покинуть РФ с помощью «Авиакомпании ‘На кривой козе’»?

- Выехало примерно 2700 человек. Куплено 3 400 билетов. Я не смогу сказать, сколько мы дали консультаций. Это не поддается подсчету. Фишка нашей организации прошлой осенью была в том, что мы знали реальную ситуацию на границах, потому что у нас были соответствующие чаты. Каждый выезжающий нам давал отчет о своем передвижении (это было обязательное условие при получении билета), в случае возникновения проблем — связывался с нами, и мы их решали.

- За время работы проекта возникали проблемы у ваших волонтеров в РФ?

- Была в Петербурге девушка, которая нам очень активно и самоотверженно помогала. Меньше, чем через неделю к ней пришли с обыском. Мы думали, что из-за нас. Её подруга с нами связалась спустя три часа как ее задержали и изъяли всю технику. Я в тот день экстренным образом перевезла свою маму из России в Казахстан. Мама спрашивает: «Вика, а можно я ‘закрутки’ с собой возьму?». Я ей в ответ: «Грузи в багажник все, что хочешь, только быстрее сваливай из страны!».

Мы почистили чаты всех, кто из России. Разумеется, параллельно все, кто был в России, из них удалились, или мы их «ликвидировали». Потом оказалось, что силовики ничего не взяли из её телефона. Девушку отправили не в СИЗО, а продержали два дня в ОВД. Оказалось, что к ней были претензии не из-за нас, а из-за волонтерства в «Зеленой ленте». Через неделю мы ее вывезли сначала Ереван, потом в Грузию. Но с тех пор было принято железобетонное решение: все, кто в России, с нами не работают.

Идите с миром. Григорий Свердлин о работе своей организации, помогающей россиянам не убивать украинцев