Сейчас буду хвалить Путина и Думу. Но недолго.

Есть несколько законов, точно необходимых для России, действие которых было обкатано на соседних странах. Вот, например, украинский закон Надежды Савченко — это закон, в соответствии с которым один день предварительного заключения засчитывается за два дня лишения свободы при исчислении судом наказания. Закон так называется, потому что был инициирован народным депутатом Украины Надеждой Савченко в период ее заключения в российской тюрьме. Сейчас он отменен, ибо был сильно несовершенен, однако благодаря ему Украина смогла разгрузить свои тюрьмы. А несовершенство его заключалось в том, что из тюрем вышли в том числе те, кому выходить оттуда не следовало бы — ну, например, сексуальные маньяки. То есть не было в законе разграничения по уголовным статьям, он просто касался всех подряд. И вот внезапно российская Госдума в прошлом году приняла очень похожий закон, однако горький опыт с законом Савченко был учтен. Дальше, конечно, начались перегибы на местах и волокита с засчитыванием сроков, но в принципе закон-то хороший. Правоприменение бы поправить, и вообще идеально.

Надежда Савченко. Фото Sputnik/Scanpix/LETA

Собственно, на этом добрые слова кончаются. Владимир Путин наверняка хотел сделать хорошо, когда вносил в Госдуму в прошлый четверг проект поправок к Уголовному кодексу РФ, которые вводят наказание для руководителей организованных преступных группировок (ОПС). То есть это наказание за факт руководства сообществом.

Надеюсь, что Путин думал при этом о криминальных лидерах, а не ком-то еще. Вспоминал Шакро-молодого и прочих причастных. Однако есть на этот счет некоторые сомнения.

Сначала о том, откуда этот законопроект взялся, вернее, сама мысль об этом. Опять же, как и закон Надежды Савченко, он взялся после обкатки похожего закона в соседней стране, и сейчас речь идет о Грузии. В 2004 году в Грузии принят закон, разрешающий привлечение к ответственности только за признание принадлежности к воровскому миру — предусматривалось лишение свободы на срок от 5 до 8 лет. Закон был пролоббирован президентом Грузии Михаилом Саакашвили сразу же после его присяги в 2004 году. Он действует до сих пор, и действует эффективно. На сегодняшний день Грузия, которая еще совсем недавно была главным поставщиком этого сомнительного человеческого ресурса, практически полностью избавилась от этого проклятья. А криминальные авторитеты с грузинскими фамилиями обходят Грузию стороной.

Михаил Саакашвили. Фото AFP PHOTO /Scanpix/LETA

Происходило это все так: человека, о котором было известно, что он может быть криминальным лидером, задерживали и спрашивали об этом. Обычный человек запросто скажет: «Нет, что Вы, я не вор в законе и не придерживаюсь воровских традиций, боже упаси». Но настоящий вор в законе не может произнести этих слов. Потому что сразу станет изгоем в своем сообществе. И им легче сесть в тюрьму, чем это сказать — на видео, разумеется. И тогда таких людей сажали (и сажают) в тюрьму.  Для осужденных воров в законе в Грузии построена специальная тюрьма с очень жестким режимом содержания. 

Для чего все это делалось? А для того, чтобы богатые, влиятельные, всепроникающие воры в законе не подменяли собой власть. А к тому уже практически пришло.

Нельзя не признать, что в России тоже есть эта проблема. Путин пошел по пути Саакашвили и внес очень похожие поправки в российский УК. Поправки вводят «ранее не установленную» ответственность за сам факт руководства сообществом, но при этом дают возможность его создателю уйти от нее, сдав силовикам участников ОПС (ранее ОПГ). Кроме того, поправки вводят отдельную ответственность за участие в криминальных сходках, если на них обсуждались преступные действия. Поправки вводят новую статью УК РФ — «Занятие высшего положения в преступной иерархии» (ст. 210.1) с санкцией от 8 до 15 лет лишения свободы и штрафом до 5 млн руб. При этом для лидеров ОПС поправки исключают возможность назначения судом условных сроков и наказаний «ниже нижнего» предела. 

Но все это может обернуться большой бедой. Ведь сейчас правоприменители предъявляют ст. 210 УК  (Организация преступного сообщества) гражданам, которые обвиняются в совершении экономических преступлений — ну, например, братьям Магомедовым или сенатору Арашукову. Можно ли их назвать криминальными лидерами? Вряд ли.

Рауф Арашуков. Фото TASS/Scanpix/LETA

Но если очень надо, то лидером ОПC может стать любой. Вот, например, выявлены хищения на предприятии. Арестован бухгалтер. А кто создал группу? Наверняка директор. И даже собирал для этого дела сходку, назвав ее собранием акционеров. Или режиссер ставит спектакли, обвиняется в нецелевом расходовании средств. Понятное дело — собирал труппу, проводил репетиции и вводил в курс своих сообщников о преступных намерениях.

Так можно много до чего дойти.

Вячеслав Володин, спикер Госдумы, кстати, пообещал рассмотреть новые поправки в приоритетном порядке. Не похоже, что их будут сильно критиковать. Примут. А вот за правоприменением будем внимательно наблюдать.