«Раз, два, три, Путин, уходи! » На согласованный Марш памяти Бориса Немцова в Москве вышли 22 тысячи человек
17:59, 29.02.2020
Марш памяти Бориса Немцова, в этом году приуроченный уже к 5 годовщине его гибели на Большом Москворецком мосту, в Москве был согласован властями, а в Санкт-Петербурге — долго отказывали. Причем отказ в Питере был довольно циничным — организаторы указывали среди целей акции «осуждение нарушений прав и свобод», «политических репрессий», а также требование «сменяемости власти в РФ». Чиновники на это заявили: «Неясно, о каких репрессиях, нарушениях прав свобод и свобод человека идет речь; где, кем и каким образом они осуществляются; что подразумевается под аббревиатурой РФ», и добавили, что «в действующем законодательстве и в Конституции Российской Федерации такой аббревиатуры не существует.
Марш в Санкт-Петербурге был согласован только с третьего раза. На улицы, по данным организаторов, вышли 2,5 тысячи человек. 8 человек полиция задержала, один из них держал плакат «Я знаю, кто заказал! А вы?»
В Москве к 13:00 начали собираться люди. Как отмечают наши корреспонденты, организованно все было очень продуманно, возле металлических рамок, где проходил досмотр, стояли автомобили, которые выполняли роль «камер хранения» — в них можно было оставить вещи, а после завершения акции — забрать.
Уже через полчаса организация «Белый счетчик» сообщила, что на Марш пришли более 8 тысяч москвичей. И люди все прибывали и прибывали. Очередь через рамки двигалась очень медленно. Через час после начала шествия организаторы стали просить всех идти помедленнее — на всю акцию было отведено 2 часа, а большая часть людей еще стояла на входе.
Люди у входных рамок перед началом Марша памяти. Фото Елены Дворяшиной для Spektr. Press
Бросалось в глаза большое количество камер наблюдения. С периодичностью раз в минуту через громкоговорители транслировалось сообщение о том, что, согласно федеральному закону, лица во время массовых акций скрывать нельзя.ж При этом полиция на входе вела себя корректно. Настроение у всех пришедших было приподнятое. В итоге «Белый счетчик» зарегистрировал 22 тысячи участников акции.
К моменту начала шествия аллеи вдоль бульвара, по которому предстояло идти колонне, были уже надежно оцеплены. Вдоль улицы были припаркованы автобусы, выглядевшие как обычные городские, но окна в них были затянуты черным пластиком.
Все возможные «пути к отступлению» по ходу движения колонны, были надежно перекрыты полицией и техникой. Выйти и войти со стороны — невозможно.
Оцепление в центре Москвы. Фото Елены Дворяшиной для Spektr. Press
Колонна шла довольно медленно по проезжей части. Люди скандировали лозунги про свободу, но их свобода была ограничена оцеплением, за которое нельзя было попасть. Дружинники с яркими повязками на рукавах смотрели на участников шествия со стороны и снимали их на смартфоны.
Некоторые митингующие предлагали им присоединиться и помочь перелезть через ограждение, отделявшее дружинников с полицией от участников шествия. Но гражданские с красными повязками только молчаливо улыбались и отворачивались от вопросов.
- Вы давно здесь стоите? — спросил корреспондент «Спектра» у женщины средних лет в розовой спортивной куртке с повязкой дружинника. Она была явно замерзшей и переминалась с ноги на ногу.
— С самого начала. Не помню со скольки, — сдавленно ответила она.
— Вы здесь по работе?
— Да.
— То есть вам за это платят?
— Ну… нет… вот же видите… — замялась дружинница и потрепала двумя пальцами свою красную повязку. — Мы тут, как говорится, за идею.
— А где вы работаете в свободное время от того, чтобы выполнять функции дружинницы?
— Я… Ну, я это… Самозанятые мы все.
— Вам запретили говорить с митингующими и прессой?
— Да. Извините, — женщина опустила глаза и сконфуженно улыбнулась.
Дружинники на Марше Немцова в Москве. Фото Елена Дворяшина для Spektr. Press
Митингующие двигались, будучи строго изолированными от всего остального города решетками и оцеплением. Молодые люди, которые шли по бульвару рядом с нашим корреспондентом, говорили между собой о том, что «если что — убежать не получится, они нас здесь закрыли».
С журналистами более охотно общались представители старшего поколения — колонна марширующих в Москве объединила людей самых разных возрастов, от пенсионеров до студентов. Некоторые пожилые люди говорили корреспондентам «Спектра» о том, что друзья их не поддерживают, но они продолжают ходить на такие акции из уважения к памяти Бориса Немцова и чтобы выразить свою гражданскую позицию, при этом наши собеседники с грустью говорили: мы слабо верим в то, что ситуация в стране изменится к лучшему. 
Участница Марша памяти Бориса Немцова в Москве. Фото Елена Дворяшина для Spektr. Press
Между собой все участники шествия говорили о совершенно разных вещах, от болезней до погоды, политическую ситуацию почти никто не обсуждал. Правда, одна из идущих рядом с нашими корреспондентами женщин говорила о том, как она готовилась к акции — вынула все деньги из кошелька и оставила их дома: если задержит полиция, то хотя бы деньги не отберет.
На вопрос, почему вы сегодня пришли сюда, в основном люди отвечали очень искренне и открыто.
Однако большая проблема шествия, по мнению участников, в том, что никто, по сути, его со стороны не видит. Оцепление надежно служит тому, что колонна митингующих идет по выделенному коридору, и даже гуляющие по центру города москвичи и гости столицы не могут ни услышать, ни увидеть то, что происходит на бульваре.
Сегодня на Марш выходили под лозунгами: «Россия без Путина», «Свободу политзаключенным», «Долой власть чекистов», «Кадыров — позор России» и «Москва без Собянина». Много лозунгов содержали требования обнародовать результаты расследования убийства Бориса Немцова.
Марш памяти Бориса Немцова в Москве. Фото Елены Дворяшиной для Spektr. Press
Выйти с территории шествия, как говорят наши корреспонденты, было сложно. Некоторые участники акции пытались уговорить полицейских, чтобы их выпустили на аллею, но им говорили только, что идти нужно «до конца». Если на входе полицейские были вполне корректны, на выходе они о корректности забыли.
— Мне холодно и мне нужно домой, как мне выйти? — спросил корреспондент «Спектра» у очередного полицейского в камуфляже и с черным шлемом, закрепленным на предплечье.
— Попробуйте пройти дальше. Здесь нельзя. Дальше можете показать паспорт с пропиской, что вы здесь живете и может пропустят, — но следующий кордон тоже был неприступен.
— Вам сюда нельзя! Идите до Сахарова, — отрезал полицейский.
— Но я не хочу до конца идти. Мне холодно и нужно в туалет.
— А нахера ты сюда пошел вообще?! Иди пройди дальше!
— В каком смысле?
— Тебе объяснить значение короткой фразы «пройди дальше»? Если пришел сюда, то иди до конца.
Вдоль тротуара на противоположной от бульвара стороне вперемешку с полицейскими и дружинниками стояли пикетчики с небольшими плакатами, на которых были написаны имена и фамилии какаих-то людей. Судя по логотипам на плакатах, их напечатали активисты из «Мемориала» и движения «Метропикет». Один их пикетчиков в яркой жилетке сказал, что он часто посещает такие мероприятия, но чье имя написано на его плакате, он точно не знает. «Какого-то молодого парня хорошего». По словам собеседника «Спектра», ему просто выдали этот плакат.
Митингующий с плакатом за «хорошего парня». Фото Антона Кравцова для Spektr. Press
— Молодой человек, вы можете попробовать вот здесь вот быстро проскочить во двор за оцепление, — сказал корреспонденту «Спектра» полицейский из очередного кордона. Молодой замерзший сержант показал на щель между оранжевым мусоровозом и забором, которая была за его спиной и немного отодвинулся.
— А что там за оцеплением, там сквозной двор или тупик? Я смогу пройти на параллельную улицу?
— Я не знаю точно, но вы хотя бы выбраться сможете, а дальше уже сами, — спешно проговорил полицейский и махнул одним запястьем, показывая, что нужно торопиться, а на размышления времени нет. Корреспондент «Спектра» проскользнул в открывшийся прогал и оцепление снова сомкнулось. На параллельной кафе были закрыты и стояли полицейские автобусы, но оцепления не было.
Выйти с Марша свободы удавалось в случае, если полицейские относились с пониманием к ситуации. Всего сегодня на улицы 12-миллионной российской столицы вышли 22 тысячи человек.
