«Путину нужно спешить». Как и почему в Киеве начинается новый майдан против президента Зеленского
16:15, 04.10.2019
Протесты против «формулы Штайнмайера» в Киеве, 2 октября 2019 г. Фото: SERGEY DOLZHENKO / TASS / Scanpix / Leta
Украина входит в воронку внутриполитического кризиса. Стихийные акции протеста против принятия страной «формулы Штайнмайера» и старта мирного процесса (в версии Владимира Зеленского) начались через час после брифинга президента страны. Охваченным ими оказался не только Киев, но и десятки областных центров и даже города Донбасса — Краматорск, Северодонецк и Мариуполь. В воскресенье, 6 октября, на 12 часов на центральных площадях страны назначено вече «против капитуляции». Протест поддержали сразу три оппозиционные политические партии, в его организации замечены в том числе люди бывшего президента Петра Порошенко. На украинском Майдане уже пытаются установить первые палатки.
В четверг, 3 октября, президент Украины Владимир Зеленский срочно записал видеообращение к народу, в котором заявил, что «измена отменяется», и обрисовал красные линии, через которые никогда не переступит. Он объявил, что местные выборы в неконтролируемых районах Донецкой и Луганской областей состоятся только после вывода вооруженных формирований и передачи контроля украинским пограничникам над неподконтрольным участком границы. В голосовании будут участвовать вынужденные переселенцы, а на этих территориях будет действовать украинская Конституция.
Бурю вызвало подписание представителем Украины Леонидом Кучмой письма с согласованием так называемой «формулы Штаймайера». Подписание произошло 1 октября, а письмо содержало, по сути, всего две строки. Речь в нем шла о том, что в 20 часов того дня, когда закончатся местные выборы в ОРДЛО, Украина временно введет в действие Закон об особом статусе Донбасса. И ничего о выводе войск, разведении сторон, передаче границы — до сих пор Украина требовала до выборов на Донбассе обеспечить безопасность.
К шестому году войны украинское гражданское общество в своей массе превратилось в экспертов по Минскому процессу. Они разбираются в его ловушках местами гораздо лучше занимавшихся все эти годы концертной и иной творческой деятельностью Владимира Зеленского и его помощника, бывшего юриста компании «95 квартал» Андрея Ермака (именно он отвечает за переговоры с Россией).
Активисты уверены, что Россия собирается ввести в легитимное поле Украины две вооружённые самопровозглашенные республики, превратив страну в федерацию по типу Молдавия-Приднестровье.
Протесту способствовал очевидный провал действующей администрации в коммуникации с обществом. Информацию о том, что Украина согласовала «формулу Штаймайера», страна узнала из сообщения российского информационного агентства ТАСС. Президент Зеленский смог выступить на «срочном», но запоздавшем брифинге только через часы после известия из Москвы, а его выступление было коротким и путанным. В конце он резко покинул журналистов, не ответив на все вопросы, сославшись на то, что «ему пора к детям».
Бензина в костер гражданского протеста подлили из Луганска и Донецка, откуда главы самопровозглашенных республик выпустили совместное заявление. Они требуют, чтобы все изменения в законах Украина согласовывала с ними. Они также добиваются, чтобы их признали стороной переговоров, признали их право на интеграцию с Россией и просят киевские власти не надеяться на то, что тем удастся установить контроль над границей.
Особый статус республик предусматривает, что они получат милицию, структуру которой будут определять сами. По версии ЛДНР, в случае мирного процесса границу будут передавать под охрану их к тому времени уже «украинских» вооруженных формирований.
«Призываем господина Зеленского не диктовать нам условия. Когда он говорит, что выборы на Донбассе пройдут только после того, как Украина получит контроль над границей, он не понимает, что не ему решать, когда у нас пройдут выборы, а нам. Никакого контроля над границей киевская власть не получит» — говорится, в частности, в заявлении.
Одновременно в Донецке приговорили пленного солдата Вооруженных сил Украины к тридцати годам лишения свободы за «терроризм». В уголовном кодексе УССР от 1961 года, которым руководствуются в самопровозглашенной республике, таких сроков точно не было. Россия и Украина, согласно договоренностям президентов двух стран, все равно будут обмениваться пленными в ближайшее время, так что и суд вместе с приговором — скорее информационный повод, созданный для скандала в украинских СМИ.
Почему произошел такой накал и чего именно боятся многочисленные украинские активисты, «Спектру» рассказал исследователь, участник многих миротворческих миссий на постсоветском пространстве Игорь Семиволос.
Игорь Семиволос. Фото автора
Директор украинского Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос с 2014 года руководит Украинской миротворческой школой и работает с зоной конфликта на востоке страны. Школа является частью международной сети по предотвращению вооруженных конфликтов GPPAC (Global partnership for prevention arm conflicts).
В конце 1980-х Семиволос окончил Институт стран Азии и Африки МГУ, специализировался на иврите, в 90-е годы учился и работал в Израиле. Также долго работал на российском Кавказе и в украинском Крыму. Он хорошо знаком с ситуацией в этих регионах. По его мнению, у начала мирных процессов в Израиле и Украине много общего, а Владимир Зеленский своим оптимизмом похож на Ицхака Рабина.
- Игорь, в чем похожи и чем разнятся арабо-израильский и российско-украинский конфликты?
- Я не беру сейчас ключевые моменты, связанные с базовыми различиями — причины кризисов, как они развивались и так далее. Мы возьмем момент, когда в арабо-израильском конфликте дело подошло к мирному договору и выработке компромиссного решения. Оно в большой мере было обусловлено тем, что изменилась геополитическая ситуация. С одной стороны, рухнул Советский Союз, с другой — палестинская интифада в какой-то мере измотала Израиль, и левое правительство партии Авода понимало, что нужно что-то предпринимать, чтобы выйти из этого кризиса.
Война на истощение, которую сейчас ведет Россия по отношению к Украине в лице всех этих самопровозглашенных республик, очень похожа на ту войну, которую вели арабы против Израиля в лице палестинцев. Если анализировать просто стратегии без политических и идеологических моментов, то они имеют много общего.
Ключевая задача россиян состояла в том, чтобы истощить в этой выматывающей войне малой интенсивности Украину, которая тратит на конфликт ресурсы и теряет людей. Естественно, у населения возникает желание с этим всем покончить за счёт достижения какого-то компромиссного решения.
На Ближнем Востоке компромисс состоял в том, чтобы заключить соглашение с до того непризнанной террористической «Организацией освобождения Палестины» (ООП), за контакты с которой одно время в Израиле сажали в тюрьму. Соответственно при заключении соглашения с Израилем ООП легитимизировалась и стала признаваться единственным представителем палестинского народа — и на это пошли. Все это, повторюсь, было следствием ослабления, а потом и исчезновения Советского Союза и изматывания Израиля в войне на истощение. Причем Израиль был в намного лучшей переговорной позиции несмотря ни на что.
Эта ситуация примерна такая же, как у нас сейчас. С одной стороны, мы укрепили свои позиции, чувствуем себя значительно эффективнее, но при этом не видим никакой перспективы — как легко и быстро изменить ситуацию? Как в конечном итоге можно победить огромную Россию?
Нет никаких сигналов, понятных большинству публики, что это можно сделать. А есть усталость от войны, помноженная на олигархические СМИ, которые во многом и создали эту волну усталости. Точно так же, как в Израиле в начале 90-х в обществе возник запрос на мир, перемирие любой ценой.
Я как раз учился в Израиле в те годы и могу сказать, что оптимизм там тогда царил примерно такой же, как у нас сейчас — во многих публичных пространствах, кафедрах, учреждениях говорилось, что конфликт можно закончить быстро и довольно легко.
- Почему же этого не случилось?
- Потому что в процессе войны накапливается много сложных проблем! Длительный конфликт, во-первых, создает стойкое разное понимание того, что каждая из сторон хочет достичь. Для палестинцев сама история об автономии была промежуточной, они мечтали о независимом государстве. Вопрос независимости тут же рождал следующий вопрос: «А на какой территории? Каковы границы — историческая Палестина, Западный Берег реки Йордан и Восточный Иерусалим?» Помимо этого, в арабском освободительном движении всегда существовали и существуют группы, которые вообще не видят на этой земле Израиля. И в любой момент очень легко эти группы подрывали весь фундамент переговоров — живыми бомбами смертников. В свою очередь, в Израиле общество также расколото по палестинскому вопросу и вопросу территорий. Правые политики, как и те же поселенцы на оккупированных территориях, выступили категорически против мирного соглашения. Собственно, убийца инициатора мирного процесса премьер-министра Израиля Ицхака Рабина в ноябре 1995 года был как раз из их числа.
В условиях конфликта общество делится непропорционально на тех, кто поддерживает мирный процесс, тех, кто к нему нейтрален или равнодушен и тех, кто выступает активно против. У последних есть масса возможностей для его подрыва: разрушение процедур, провокация, террористический акт. И с той и другой стороны таких противников всегда предостаточно. Если ты живешь в демократическом государстве, невозможно всех проконтролировать и заставить выполнять какую-то единую задачу на пути к миру.
Второй вопрос в том, что, если конфликт интенсивный и идеологический, он тяжело трансформируется.
У нас конфликт идеологический или, как модно сейчас выражаться, конфликт идентичностей. Начался он не сегодня (недавно мы отмечали столетний юбилей начала украинской революции 1917−18 годов) и порожден распадом Российской империи. Большевикам удалось без малого 70 лет сдерживать этот процесс, но в конце концов плотину прорвало и Советский Союз рухнул. Следуя логике империи, мы имеем гражданский конфликт, поскольку когда-то все были гражданами одной страны. Следуя логике международного права, это акт агрессии одного государства против другого суверенного государства.
В любом случае, с одной стороны, империя пытается восстановить контроль над бывшими утраченными территориями, которые считает своими, с другой стороны, граждане борются за независимость своей страны. Такой конфликт нельзя разрешить соглашением о разделе ресурсов (как видится Зеленскому по формуле «остановимся посредине»). Этот конфликт решается только победой одной из сторон. При этом победа России — это поглощение Украины, а победа Украины — это не только возвращение оккупированных территорий, но и признание за Украиной права быть самостоятельной вообще во всем! Пока же Россия говорит о «едином народе», «карателях», «оккупации фашистами» и прочей подобной чуши — это невозможно. Невозможно соединить воду и масло, просто невозможно — это всегда будет чревато кризисом.
Встреча действующих лидеров самопровозглашенных ДНР и ЛНР перед выборами. Фото Sputnik/Scanpix/Leta
Неподконтрольные Украине территории возникли в результате империалистической войны. Они инфицированы этими империалистическими представлениями о прошлом, о Советском Союзе, они являются частью некоего общего советского пространства местами гораздо больше, чем Москва. Я бы даже сказал «плотоядного» советского пространства. В конце концов мы имеем территорию с радикально отличным социальным порядком, и любая попытка ее интеграции в нынешнем виде вызовет взрыв внутри нашей страны. Это может послужить прекрасным поводом для начала полномасштабного кризиса с Россией, которая не преминет воспользоваться шансом обвинить Украину в нарушении договоренностей, обвинить нас, самих сунувших голову в пасть тигра и, условно говоря, начать наступление под лозунгами «принуждения к миру». Принудив нас тем самым подписать еще худший мир в условиях Минска -3 или Минска-4.
Ибо одно дело, когда страна мобилизована и готова сопротивляться, другое — демотивирована и демобилизована, к чему мы идем сегодня каждый день и дальше может быть только хуже.
Плохи не сами переговоры — они часть любого конфликта. Плохим является желание быстро решить конфликт путем таких болезненных уступок в условиях, когда ты имеешь дело с Россией — страной, которая свои обязательства никогда не выполняет.
Посмотрите, ни один конфликт на постсоветском пространстве с участием России не был решен! Часто она является провайдером, оказывающем услуги той и другой стороне, обеспечивая себе доминирующее положение. И стороны должны обращаться к Москве, как к посреднику, чтобы решить любой вопрос.
- Понимает ли это Владимир Зеленский?
- У его команды есть идея-фикс — быстро остановить войну. И к первой идее-фикс есть вторая — о том, что на «решение вопросов» у них очень мало времени. Это идет красной линией через всю их политику — они ее ведут без оглядки на последствия и в виде «хайпа». Завели в общество идею, почувствовали напряжение — отходят назад. Но ключевые блоки их политики, в числе которых и окончание войны на Донбассе, всегда остаются.
Они готовы идти на компромиссы, мотивируя их тем, что «давит Запад». Но французам и немцам наши проблемы не болят, их устроит перевод процесса в хроническую, ненасильственную стадию и возвращение к политике ведения нормального бизнеса с Россией. Как только ОРДЛО легитимизируют через выборы, будут много говорить про укрепление мер доверия, то толку от них будет столько, сколько от козла молока.
-Понимает ли Зеленский, что может повторить судьбу Рабина?
- Если честно, то упоминание об этом в публичном пространстве — плохая примета. Но ничего нет нового под солнцем.
Мы еще столкнемся с тем, что эти «так называемые республики» в процессе «примирения» станут претендовать на получение всех территорий Донецкой и Луганской областей по их административным границам — это придаст им гораздо большую субъектность. И они могут этого добиваться как мирным путем, так и военным — в случае провала переговоров Россия вполне может организовать и наступление, мотивируя тем, что Украина оказалась явно недоговороспособной.
Путину нужно спешить, через несколько лет внутренний кризис просто захлестнет его страну и победить надо успеть быстро. А потом можно долго на этом паразитировать. Тем более скоро дата — 75 лет Победы.
Хороших новостей нет, этот сценарий прогнозированный и ясный с самого начала конфликта, когда они его выстроили в виде Минска-1. Как можно проводить выборы на территории, которую ты не контролируешь? Какие они будут?
В Израиле Палестинская автономия проводила выборы на своей территории и чем это закончилось? Взрывами автобусов в Израиле и террором переселенцев, когда евреи убивали палестинцев и наоборот. И количество погибших людей во время мирного процесса выросло в разы!
Более того, выросла в разы сегрегация, в разы ухудшились отношения между палестинцами и израильтянами. Если до этого палестинцы и израильтяне могли безопасно путешествовать везде вплоть до оккупированных территорий, то с началом мирного процесса этогго уже не стало, а сейчас там вообще везде стена! И перспектив, что это будет решено — никаких…
