6 июня была, как считают независимые эксперты, взорвана Каховская ГЭС, в результате чего погибли десятки человек, более 30 — пропали без вести. Под водой оказались 60 000 гектаров земли. 17 000 человек потеряли жилье. Спасательные операции продолжаются по обеим берегам Днепра. На левом, который контролирует российская армия, в зоне бедствия оказались примерно 25 000 человек. Там было полностью затоплено четыре города и десятки сел.

Украинскую эвакуацию с правого берега Днепра подробно освещают СМИ, в том числе «Спектр», волонтеры помогают сбором средств и работают «в поле», забирая на лодках людей, чьи дома оказались под водой.   Про российскую эвакуацию понятно гораздо меньше. В частности, известно, что на подконтрольной России территории Украины действуют независимые волонтеры, которые вместе с местными жителями уже две недели занимаются всеми видами спасательных работ, закупают пострадавшим питьевую воду и еду, снабжают их медикаментами.

При этом официальные российские власти не горят желанием оказывать содействие добровольным помощникам. В свою очередь, общаясь с журналистами, волонтеры подчеркивают, что из соображений безопасности не могут говорить подробно и открыто на все темы, до тех пор, пока не закончат работу на месте трагедии. «Спектр» пообщался с координатором группы волонтеров Надеждой (вымышленное имя, настоящее известно редакции), которая рассказала, как несмотря на все препятствия добровольцы смогли развернуть масштабную деятельность по оказанию помощи пострадавшим от масштабного наводнения.

Затопленные Олешки, левый берег Херсонской области. Фото ASTRA/Telegram

- Из кого состоит ваша группа волонтеров? Как организована её работа?

- Помощью пострадавшим на левом берегу Днепра занимается много людей из разных стран. Наша большая сводная команда состоит из нескольких групп. Одна действует непосредственно на лодках и на земле. Это местные жители, которые вообще к этому не были готовы и не собирались никогда становиться спасателями. Их жизнь перевернулась, когда они сами пострадали от прихода воды. Кто-то решил не только себя спасать, но и помочь другим. С местными мы работаем сейчас в первую очередь еще и потому, что прибывающих, так скажем, с «большой земли» в самые критические дни не пускали на место катастрофы.

Другая группа — это люди, которые помогают с координацией. Это ведь зона боевых действий, поэтому логистика нарушена. Там банально нет в нужном количестве каких-то очень простых вещей: медикаментов, воды, еды. Всё нужно откуда-то везти. Б’ольшая часть грузов идет из Крыма. Это ближайшее место, где есть хоть какая-то инфраструктура. Частично приходится доставлять необходимое из России, хотя это удлиняет логистическую цепочку.

Координаторы давно занимаются подобной деятельностью. Некоторые из них получили свой первый опыт организации помощи людям в чрезвычайных ситуациях еще в 2012 году, когда неожиданно был затоплен российский город Крымск. С тех пор они так или иначе занимались гуманитарными проектами или выстраиванием волонтерской помощи. Некоторые из них раньше состояли в каких-то НКО, но сейчас все мы — это команда независимых волонтеров.

Есть еще одна часть нашей группы — это участники, которых я называю дистанционными волонтерами. Это люди, которые находятся в самых разных местах: в России, в Украине, некоторые — в странах Европы. Они сидят за компьютерами и принимают заявки на эвакуацию. Определяют, о каком именно адресе идет речь, наносят точные координаты на карту, передают эти данные на места. Дальше следят за тем, как отрабатывается эта заявка, снимают ее с карты или меняют статус. Тем, кого недавно сняли с крыш, помогают с информацией о том, кого куда эвакуировали. Там ведь полный хаос. Люди в шоке, люди потеряны.

Необходимо отметить, что в эвакуация идет под аккомпанемент стрельбы из стрелкового оружия и артиллерии. Это тоже накладывает свой отпечаток. Иногда повреждаются машины и необходимо их как-то ремонтировать. Это не носит какой-то массовый характер, но такие случаи были. Стрельба превратилась в постоянный фон.

Спасите утопающих. Как Россия эвакуирует жителей левого берега Днепра и почему там сложно работать волонтерам

- В зоне подобного бедствия проблем более чем достаточно. На Ваш взгляд, какие из них самые острые?

- Среди пострадавших много людей пенсионного возраста. Им сложнее разобраться с техникой: где найти новую симку, как подключить телефон, они банально не помнят номера своих близких. Волонтерам приходится работать и над тем, чтобы свести воедино списки эвакуированных. Часть из них существует только в каком-то рукописном формате. Их оцифровывают, заносят в общий реестр. Потом пытаются помочь людям разыскать своих близких. Это гигантская, очень ответственная работа, которую тоже делают волонтеры.

Слово эвакуация подразумевает сразу несколько операций: снятие людей с крыш затопленных домов, перемещение их в относительно безопасное место и помощь в дальнейшем продвижении. Есть те, кто отказывается эвакуироваться. Некоторые делают это по принципиальным причинам, другие — по состоянию здоровья или из-за возраста. Спасали людей в возрасте 80 и 90 лет. Некоторые из них физически не перенесут дорогу до центра временного размещения, поэтому они остаются на местах. Их необходимо снабжать питьевой водой, продуктами, средствами гигиены. Тем, кто остается по другим причинам и не хочет ехать вглубь территории, контролируемой российскими военными, мы тоже оставляем гуманитарную помощь.

Собаку спасают из зоны затопления в Новой Каховке, Херсон. Фото Oleksandr Vlasov/REUTERS/Scanpix/Leta

Сейчас самый больной вопрос — это медикаменты. Требуется гигантское количество медикаментов и средств по обеззараживанию воды, потому что питьевой воды в этой зоне нет. Её подвоз в нужном количестве силами волонтеров наладить точно невозможно, поэтому мы массово распространяем средства по обеззараживанию воды и личной гигиены. Плюс мы ведем, по сути, инструктаж среди местного населения, как пользоваться этими таблетками. Пытаемся до людей донести, что кипятить нужно не только ту воду, которую они используют для питья и приготовления пищи, а любую. К сожалению, в последние дни участились случаи сильного раздражения кожи после соприкосновения с водой. Мы пока не знаем, что это такое, но сам факт подчеркивает, насколько важны наши усилия даже просто по распространению информации о том, как обеззараживать воду.

- Вы можете привести какие-то цифры, чтобы был понятен масштаб усилий вашей команды?

- Поставки лекарств через нас идут просто в огромных размерах. По меркам волонтеров, конечно. Только 19 июня была закупка медикаментов на 400 тысяч рублей — заполнили ими под завязку грузовую машину. Людям требуется помощь, поскольку у всех сильнейший стресс, который сказался на здоровье. В результате огромная потребность в жаропонижающих, в средствах от давления, в обезболивающих и так далее.

Таких закупок сейчас необходимо сделать еще несколько. Минимум раз в два дня нужно закупать медикаменты на 300 — 400 тысяч рублей, чтобы состояние людей резко не ухудшилось и предотвратить вспышку эпидемии. Уже найдена холерная палочка в воде, но пока не зарегистрировано случаев заражения.

Спасатели МЧС России в городе Голая Пристань, Херсонская область, территория Украины, оккупированная Россией. Фото GP2023g/Telegram

- Как строятся взаимоотношения с официальными российскими структурами? Кто из них занимается ликвидацией последствий катастрофы?

- Там есть контингент МЧС. Какие-то отчеты систематически публикуются представителями оккупационных властей: Владимиром Сальдо и его подчиненными. Мы их действия комментировать не можем и свои шаги с ними не координируем, но знаем о каких-то вещах, которые они делают. Стараемся с ними не пересекаться, не дублировать усилия. Например, 12 июня — спустя 6 дней после начала трагедии — начала массовую эвакуацию из Олешек. Это действительно происходило. В течение нескольких дней людей автобусами доставляли в пункты временного размещения. Их как-то снабжают водой, едой, ещё чем-то. Мы, соответственно, эти пункты не снабжаем.

Под нашей опекой чуть более 340 человек, которые сейчас находятся в волонтерских приютах, которые были развернуты на базе христианских церквей (это не РПЦ). Этих людей мы снабжаем не только едой, водой, медикаментами, но закупили для них банально трусы и футболки, потому что они в одной и той же одежде с 6 июня.  Смогли одну сухую смену белья им предоставить. К сожалению, в текущих обстоятельствах у нас нет возможности тратить с таким трудом собранные деньги на одежду. Я думаю, что ближайшие дни будет объявлен сбор одежды где-то в Крыму, чтобы как-то людей переодеть. Помимо этого, продолжаем эвакуацию из зоны затопления, а также помогаем тем, кто решил продолжить свой путь, выехав из зоны трагедии.

Вторая после Чернобыля. Экологи рассказали «Спектру» о последствиях разрушения Каховской ГЭС

- Вы затронули тему финансов. Как осуществляется финансирование всех ваших усилий?

- Никто из нас в жизни никогда не принимал участие в операциях такого масштаба. Мы просто подключились к этому как команда неравнодушных людей. Сбор пожертвований для пострадавших с первого дня идет на карты обычных людей путем призывов в социальных сетях. За первые несколько дней нам пожертвовали 5 500 000 рублей, плюс около 7000 долларов. Мы такой поддержки не ожидали, но масштабы трагедии еще больше превзошли все ожидания, и эта сумма, к сожалению, была истрачена к 18 июня. Требуется закупать всё в огромных количествах: лодки, моторы, топливо, масла, весла, продукты, воду медикаменты. Расходы на транспорт идут отдельной строкой. Например, какие-то лекарства даже приходится везти из Москвы. В первые два дня из ближайших аптек мы выкупили все, что можно было, и дальше логистическая цепочка постоянно удлинялась.

18 июня мы объявили новую волну сбора пожертвований и за 2 дня собрали 1 700 0000 рублей и более 6000 долларов. Надеемся, что более-менее этих средств нам должно хватить. Мы надеемся, что в ближайшие 7 — 10 дней сможем вывезти всех людей, кому прямо сейчас грозит смертельная опасность, и стабилизировать состояние тех, кто сейчас находится в тяжелом состоянии. Затем постепенно будем сворачивать свои операции. Понятно, что мы не можем бесконечно там продолжать наши усилия. При этом обязательно останемся на связи с теми, кто решит насовсем покинуть зону катастрофы.

- Есть еще какие-то общественные волонтерские структуры, которые работают сейчас на левом берегу Днепра?

- Кроме нас на месте в каком-то количестве ещё работают либо государственные, либо близкие к российскому государству организации. Фонд «Доктора Лизы» присутствует, но их деятельность мы не оцениваем и не комментируем. Про усилия всех остальных просто не знаю. Мы стараемся максимально ни с кем не пересекаться, и объем трагедии такой, что совершенно нетрудно это сделать. Стольким людям нужна помощь. 19 июня в нашем чате просили снять заявку, так как эвакуировали женщину, которая 12 дней сидела на крыше без помощи. 12 дней! Только 19-го ребята смогли её забрать, потому что до этого была очень высокая вода и не везде был доступ. Сейчас вода сошла во многом, но еще остается несколько затопленных населенных пунктов. Только сейчас у нас появилась возможность туда доехать и помочь людям.

Вода уходит, проблемы остаются. Репортаж из Херсонской области, где после затопления появились первые признаки жизни