Разговоры о декрминализации самой знаменитой (печально знаменитой, конечно) из статей УК, наказывающих за мыслепреступления, статьи 282, наконец-то возымели свое действие: Владимир Путин внес в Госдуму пакет поправок в Уголовный и Административный кодексы. Формулировки по-прежнему очень размыты и оставляют простор для карательного творчества следователям и судьям: «Глава государства предложил не привлекать к уголовной ответственности за нарушения, которые были совершены однократно и не имели серьезной угрозы для безопасности страны и основ конституционного строя», — сообщает ТАСС. Бесконечная череда дел за «разжигание ненависти и вражды», за ходом которых мы наблюдали в течение лета не без ужаса (все-таки эти дела ломали судьбы живых людей, это главное), но и не без смеха (и доказательная база, и состав преступления, и выводы экспертов в таких делах выглядят обычно, как скверный анекдот, и просто тяжело поверить, что серьезные люди в погонах с этим вот идут в суд, а судья всерьез «знакомится с материалами» и выносит настоящий приговор, но ведь идут, знакомится, выносит), отличное доказательство тому, что «угрозу основам безопасности» региональные силовики могут отыскать в любой картинке, не говоря про тексты.

И все-таки, это хорошая новость. В принципе, разнообразный позор российское государство в последние годы производит много и увлеченно, но наказание людей за слова и мысли в рейтинге позорных деяний было бы на первых местах, существуй такой рейтинг. Теперь за однократное «разжигание» можно отделаться административкой. Правда, за повторное в течение года все равно посадят. Радоваться уже можно — естественно, депутаты президентские поправки примут, а вспоминать о том, что профильная комиссия Госдумы совсем недавно отклонила предложение о декриминализации 282-й, не станут: они, как и все прочие официальные лица путинской России живут в мире где нет никакого «вчера», есть только сегодня и вечность, внутри которой сияет ослепительная слава Владимира Путина, мудрейшего из российских лидеров. Ну и мудрейшего из мировых, естественно. То есть — тем более. Это уж само собой.

Владимир Путин. Фото TASS/Scanpix/LETA

И все же грешно было бы не вспомнить добрым словом депутата Сергея Шаргунова, который первым заговорил с Путиным о необходимости остановить вал нелепых, оскорбительных для здравого смысла уголовных дел за репосты.

Путиным, конечно, движет не гуманизм и не любовь к здравому смыслу. Просто размножившиеся в последние годы статьи о мыслепреступлениях стали и для власти проблемой. Сотрудники полиции, прокуратуры и Следственного комитета в регионах обнаружили удивительную вещь: оказывается, интернет — и для них территория безграничных возможностей. Здесь можно практически без всякого труда раскрывать опасные преступления и ловить экстремистов, потрясающих основы государственного строя посредством более или менее остроумных мемов. Нужны только компьютер, «эксперт», научной карьеры не сделавший, но готовый признаки «разжигания» усмотреть хоть в кадре из фильма «Семнадцать мгновений весны», а хоть даже и в фотографии милого котика, и — собственно, все. Гарантированный рост раскрываемости и все вытекающие из него приятные последствия — у тебя в кармане форменного кителя. Сговорчивая сеть «Вконтакте» предоставит нужную информацию, профессиональный потерпевший, способный рассказать, как он начал испытывать что-то вроде ненависти, прочитав неаккуратный пост, тоже, найдется, если понадобится. Прецеденты, например, в Барнауле, где производство таких дел поставили на поток, уже были.

И началась настоящая охота на людей, интенсивность которой год от года только нарастала. Охотников до легкой славы в регионах хватает (кстати, отметим, что в Москве они как-то держат себя в руках, понимая, что здесь слишком много журналистов и правозащитников, настолько много, что слава выйдет хоть и легкой, зато дурной, и даже рост раскрываемости перестанет радовать). Людей ловили и наказывали за картинки, шутки и даже, как в старые добрые времена, за анекдоты буквально по всей стране. Некоторые дела оказывались в фокусе общественного внимания, генерировали скандалы, выставляли охотников на людей вместе с их приспешниками откровенными идиотами.

Фото TASS/Scanpix/LETA

А это, конечно, совсем не то, что нужно федеральной власти. 282-я статья изобреталась, чтобы давить русских националистов, и до сих пор вполне может понадобиться, чтобы разобраться с очередным зарвавшимся оппозиционером. Удобный, эффективный, простой в использовании и вполне неотразимый инструмент, вроде резиновой дубинки. Но это совсем не дело, когда дубинкой направо и налево начинают махать просто так, калеча случайных прохожих. Это создает ненужную нервозность, а нервозности в Москве хватает и без рвения региональных специалистов по поиску крамолы там, где крамола не ночевала.

Собственно, в этом и причина появления путинских поправок. Полезную возможность отправить критика власти в тюрьму за слова (ну или для начала просто напугать административкой, это такой особый вид путинского гуманизма) надо, конечно, сохранить, и при этом хоть чуть-чуть, да усложнить жизнь охотникам за случайными пользователями социальных сетей. Нужно, чтобы инструмент политического террора был именно инструментом политического террора, а не способом легкого получения премий и благодарностей.

Не будем забывать: 282-я — не единственная статья в УК, карающая за мыслепреступления. В громких делах последнего времени мелькали и «оскорбление чувств верующих», и даже «реабилитация нацизма». Эти статьи никто облегчать не собирается. Да и сама задача вкатить человеку сначала административку, а уж потом уголовку для целеустремленного следователя неразрешимой не выглядит. Охота на людей не отменяется, она просто становится чуть более сложным делом. Ну, тем злее сделаются охотники.

Государство вовсе не собирается прекращать карать нас и запугивать, оно лишь пытается навести порядок в деле запугивания.

И все же, все же. Как минимум те, кого вот прямо сейчас собираются судить по части первой статьи 282, уже выиграют, получив вместо тюрьмы штраф, если поправки будут приняты оперативно. В современных российских реалиях и это немало.