Оккупация и эвакуация. Как жительница Херсонской области спасалась от военных РФ по Днепру на моторной лодке

В результате вторжения России в Украину с конца февраля 2022 года бо́льшая часть Херсонской области находилась в оккупации. 30 сентября Россия объявила об аннексии области.

В ходе контрнаступления ВСУ к 6 октября Украина вернула под свой контроль более 400 квадратных километров территории области. 11 ноября украинские войска зашли в сам Херсон. Военные РФ перед выходом из города разрушили его основную инфраструктуру, включая энерго- и водоснабжение.

Сейчас Россия контролирует левобережную часть Херсонской области и претендует на всю ее территорию. Вооруженные силы Украины постепенно освобождают оккупированные территории области и активно готовятся в новому контрнаступлению.

52-летняя Светлана Солдатова – одна из тысяч  жителей области, которая пережила все ужасы оккупации. Она вместе с мужем и двумя дочками (одна из них с умственной и психической отсталостью) больше года жили под обстрелами в родном селе Отрадокаменка. Женщина рассказала журналисту "Спектра", как переплывала Днепр на моторной лодке, спасаясь от оккупантов, и эвакуировала своих детей из села.

Хлеб давали по полбулки на пять человек

Для Светланы 24 февраля 2022 года началось с того, что утром в соседней с селом Новой Каховке взорвали воинскую часть.

"Был такой взрыв, что у меня окна в спальне затряслись, перепугались дети, мама... – вспоминает Светлана. – Мне сразу позвонила знакомая и говорит: Света, у нас русские едут по Каховке! Я ей отвечаю: откуда там русские? Но уже в 12 часов в наше село Отрадокаменка зашли БТРы... ".

И когда они зашли в село, то на школе – а это три дома от дома Светланы – поставили, по ее словам, пулеметчиков и снайперов, "и начали стрелять по окружности, в ресторан попали...". Потом настало затишье, 26 февраля россияне уехали куда-то, говорит Светлана.

"А с 1 марта опять появились: шли по улицам и заходили по домам... – рассказывает женщина. – Смотрели, кто у нас живет, спрашивали, есть ли оружие, но самое главное, что у них были с собой списки людей: список охотников, список АТОшников и так далее".

По ее словам, россияне забирали многих: "Сажали в машину и вывозили, кто-то вернулся через неделю, кто-то через месяц-полтора, но вернулись все. Пусть побитые, покалеченные, но пришли все. В подвалах им руки-ноги, ключицы  перебивали".

Как вспоминает Светлана, с приходом оккупантов в Отрадокаменке резко ухудшилась гуманитарная ситуация: люди потеряли работу, в село стало намного труднее завозить продукты.

"Они нам закрыли доступ до Берислава (город в Херсонской области Украины, – авт.) и перекрыли доступ к Каховской ГЭС, а наше село зависит от города, поэтому у нас в селе не было ни продуктов, ни хлеба. Даже к хлебзаводам в Бериславе и Новой Каховке доступа не было.... Магазины позакрывались быстро... Потом русские открыли комендатуру в Казацком (поселок городского типа в Херсонской области, – авт.), и наши местные ребята поехали туда, чтобы попросить разрешения на привоз хлеба", – рассказывает женщина.

Когда уже заканчивались продукты в магазинах Отрадокаменки, местные мужчины вместе с 62-летней главой сельсовета на автомобиле поехали к российскому блокпосту, чтобы попросить разрешения привозить хлеб из Берислава в село: "Ребята потом уже рассказывали, что русские их положили вместе с головой сельсовета на асфальт. И чуть не расстреляли. Сказали: куда вы претесь, мы тут хозяева". 

В итоге после длительных уговоров жителям Отрадокаменки разрешили один раз в три дня привозить хлеб для села. Но взамен российские военные требовали каждый раз давать им на шести блокпостах по 100 буханок хлеба и пару блоков сигарет. И так длилось несколько месяцев.

"К 8 марта нам ребята сделали подарок – первый раз привезли хлеб, а очередь была записана на 560 человек, и давали по полбулки на пять человек... – говорит Светлана. – Потом уже россияне открыли гуманитарный коридор в Новую Каховку. И можно было поехать туда за продуктами".

 Но проверяли россияне "жестко", вспонимает женщина: "Телефон должен быть выключен и в нем не должно быть ни Youtube, ни Facebook. Иначе могли просто "кинуть на подвал". Перед нами одного парня с татуировкой избили, мешок на голову надели и забрали. Нам сказали, что его потом убили и выкинули в воду".

"12 июня на День России меня с мужем чуть не убили"

Светлана вспоминает, что российские военные, несмотря на их жестокость и зверства, пытались относиться к гражданским жителям уважительно, могли даже поздороваться при случайной встрече на улице.

А вот с представителями так называемых "ЛНР" и "ДНР" лучше было вообще не встречаться на дороге: "Цеплялись ко всему – то смотришь на них не так, то документы не такие. Могли человека скрутить. Мужиков вообще могли на улице заставить раздеться – проверить татуировки. Спрашивали у них, почему ты не в армии, почему не служишь".

"Почему нас так ненавидели? - задается вопросом Светлана. -  Потому что, говорили они, вы к нам пришли в 2014 году и мешали нам жить, теперь мы к вам пришли и мешаем вам жить".

Кроме того, по словам женщины, военные РФ очень агрессивно относились к тем, у кого находили алкоголь или наркотики: "У нас сосед напился, ему лет 45 было, к нему во двор приехали и застрелили. А 12 июня на День России меня с мужем чуть не убили. Пришел один вояка в балаклаве с автоматом к нам во двор. Кричит: где тут у вас наркоманы сидят? Я даже не поняла, о чем он говорит. Он по рации с кем-то поговорил. Выяснил, что ошибка какая-то вышла и ушел. Мы с мужем еще полчаса в шоке стояли от страха".

По словам Светланы, с оккупантами мало кто хотел сотрудничать. Например, голова сельсовета Отрадокаменки отказалась работать с ними. Когда они к ней приехали домой, требуя списки местных АТОшников и склоняя к сотрудничеству, 62-летняя женщина отдала им ключи от своего кабинета. На ее место россияне поставили охранника (!) из местного магазина. 

Светлана до прихода российских военных работала в Новой Каховке в больнице медсестрой. Во время оккупации вся ее семья выживала благодаря гуманитарной помощи и подработке на поле: за сбор клубники и черешни летом под палящим солнцем платили 250-400 гривен (6-10 евро). В июле 2022 года россияне предложили ей работать в захваченной ими больнице с зарплатой 36 000 рублей, но с обязательным условием: принять гражданство РФ и оформить новый паспорт.

"Наш главврач, который был еще при Украине, уехал. На его место встала наша бывшая сотрудница, которая работала раньше психиатром. Ее россияне как-то вызвали с территории Украины в Новую Каховку, и она начала работать с ними. Мне предложили менять паспорт, что я и начала делать, но так и не получила этот российский паспорт. Он до сих пор лежит в паспортом столе в Новой Каховке. Я не могла туда доехать, потому что дороги были перебиты. Украинский паспорт тоже, к счастью, у меня не забрали", – признается Светлана.

В конце августа Светлана уже работала медсестрой в урологическом отделении районной больницы в оккупированной Новой Каховке. Ночевать ей приходилось недалеко от рабочего места – в больничной бытовке, в которой располагалось еще двое ее коллег. Проработав в таких условиях около двух недель и скучая по дому и родным, Светлана решила любыми способами вернуться в свое село с одной целью – увидеть детей и обнять мужа. Спецоперация по выезду из Новой Каховки была назначена на 3 сентября.

"Приехала в Корсунку (село около Новой Каховки; до сих пор находится под оккупацией России, – авт.). Мне заранее муж сказал, к какому берегу спуститься. Полтора километра шла, пока нашла его. Потом сидела в кустах, ждала мужа с зятем. Когда приехали они на моторной лодке, – быстренько села и уехали. Добираться на другой берег – около часа", – рассказывает она.

Жизненно важные 60 минут могли стать фатальными для Светланы и ее мужа с зятем. Этот участок Днепра регулярно обстреливался оккупантами и темное время суток не спасло бы троих людей в лодке от прицельных выстрелов россиян.

"Раньше на этом примерно отрезке расстреляли супружескую пару. Они поехали на рыбалку на лодке и не вернулись. Я знала об этом, я рисковала, муж мой тоже рисковал, но другого выхода уже не было! Мы пересекли полтора километра открытого пространства. Слава Богу, никто в тепловизор нас не увидел и мы успешно доплыли домой. Как только детей увидела – сразу расплакалась. Муж сказал, что больше никуда меня не отпустит", – признается женщина.

Когда в селе повесили флаг Украины, мы все от радости кричали "ура"

По словам Светланы, российские военные ушли из Отрадокаменки за сутки. "Вот было их очень много. Техника стояла повсюду. А на следующий день, 7 ноября, вообще никого нигде не было. Они ушли по паромной переправе, которую сами же заранее и сделали".

Уже 11 ноября соседи сказали Светлане, что украинские военные вошли к ним в село. "Сперва их было всего 18 человек, они три дня к нам шли как разведывательная группа. Ребята повесили флаг Украины. Мы все от радости кричали "ура". Потом накормили их. У нас был в селе заброшенный дом с печкой. Там уложили их, печку растопили, матрасы принесли...", – вспоминает она.

Светлана с мужем и детьми была вынуждена покинуть родное село и переехать в Киев.

"В начале апреля к нам приехала исполняющая обязанности сельсовета. Она сказала: у вас четыре часа на сборы, готовится контрнаступление, детей эвакуируем принудительно в первую очередь, собираемся и выезжаем. Мы сразу собрались, но выехать смогли только на четвертые сутки, так как из-за постоянных обстрелов выезд откладывался...".

Наконец, 3 апреля они выехали из села. "Дорога была трудной, но я не жалею о переезде в Киев: 7 апреля российский авиаснаряд попал рядом с нашей сельской школой, это через три дома от моего дома; взрывной волной выбило окна и двери... А тут в Киеве мои дети хоть спят спокойно. Не говорят мне "ой, мама, смотри над нами дрон жужжит". А с другой стороны, в Отрадокаменке остались мать и сестра моя. Конечно, переживаю за них", – признается Светлана.

В Отрадокаменке до сих пор нет электричества, потому что село находится на линии огня и электрики не могут безопасно добраться до разрушенных объектов. Дом Светланы сильно пострадал от апрельского обстрела военных РФ и жить с детьми в нем сейчас невозможно.

Более месяца она вместе с мужем и двумя девочками живут в киевском шелтере волонтерского фонда Save Ukraine. Вся семья надеется на успешное украинское контрнаступление и скорейшее возвращение в мирное родное село.