«Российский народ сплочен как никогда», — объявил Путин на саммите ШОС 4 июля. Тут, пожалуй, не поспоришь, что бы ни говорили аналитики. Достаточно почитать комментарии в новостных телеграм-каналах, потолкаться  в каких-нибудь, как говорят, продовольственных дискаунтерах типа «Пятерочки». Мы увидим, что народ действительно вполне сплочен. Он в едином порыве ужасается, осуждает и качает многомиллионной головой.  Вот, например, комментарии к новости о нападении на журналистку «Новой газеты» Елену Милашину в уютном телеграм-канале «Афиша Daily»: «Звери!», «Твари!», «Жесть», «Да, свободная Россия. Свобода слова, никого не преследуют. Права человека на первом месте…». Комментарии к той же новости из ростовского канала 161.ру: «Дикари!», «Узаконенный беспредел и зверства», «Она <Елена Милашина> — человек прежде всего и должна и обязана быть под защитой государства». «Гостеприимство на высшем уровне. Где Бастрыкин?» и т.д.

Так же сплочен народ был на протяжении всей моей жизни, когда происходило что-нибудь страшное. Например, когда убили Владислава Листьева в 1995-м. Все тогда были едины, все негодовали, все высказывались — от безымянного старичка до Аллы Пугачевой. И когда в лифте собственного дома была застрелена Анна Политковская — тоже высказывались. И когда в редакции «Московского комсомольца» взорвали журналиста Дмитрия Холодова. И когда погиб, отравленный неизвестной рукой и неизвестным ядом, журналист Юрий Щекочихин. А уж когда в Москве взрывались дома и вагоны метро, и падали пассажирские самолеты, народ представлял собой единый монолит из ужаса и скорби. Все говорили и писали то же, что и сейчас: «Звери», «Ужас», «Беспредел» и так далее. Но проходил день-другой, и волна народного единства постепенно сходила на нет. Как сказано у Булгакова: «Да, взметнулась волна горя, но подержалась, подержалась и стала спадать… Не пропадать же куриным котлетам де-воляй?» И правда. Погибших не вернуть, убийц найдут или не найдут, а мы-то чем виноваты?   

Так вот, виноваты именно вы. Вы и убили-с. Вы, кто годами тихонько негодует и пишет бесконечные комментарии в соцсетях. Кто с драматическим видом обсуждает нападения на журналистов, отхлебывая  «просекко», чтобы, промокнув губы салфеткой, перейти к обсуждению главной новости: в московском зоопарке родились капибары. Или — в сети завирусился новый мем с попугайчиком.  

Сад земных наслаждений (фрагмент), Иероним Босх, Музей Прадо

Виноваты вы, мои дорогие соотечественники, обыватели мои — в хорошем, досоветском смысле этого слова. Веселые, ироничные любители игристых вин и прогулок по ближнему Подмосковью. Вы виноваты в том, что молодая, умная женщина сидит на больничной койке со страшными синяками по всему телу и рассказывает, как трое мужчин ломали ей пальцы, лили в глаза зеленку, стригли налысо и заставляли есть землю.

И напрасно вы страдальчески морщитесь и говорите, что не можете на такое смотреть. Я это хорошо понимаю. Я и сам такой. Приобщаться к чужим бедам, видеть чужую боль — тяжко. На своих сердца не хватает. Но штука в том, что это уже не чужая беда. Никто из нас не защищен. Любого — самого сильного, самого смелого, самого богатого — можно вытащить из машины, квартиры, офиса, вагона метро и заставить жрать землю, петь песни «Любэ», стричь ему уши и загонять иголки под ногти. В том числе — и женщинам. И детям. И ничего никому за это не будет.

— Ну, ты давай, не того… Не нагнетай. Зачем нагнетать? Везде есть плохие люди и есть хорошие… Хочешь «просекко»?

Да, везде есть плохие люди и есть хорошие. Но их немного. А вот тех, кому наплевать — их большинство. Для них нападение на журналистку — лишь небольшое возмущение на Солнце. Локальное завихрение. Девятый вал. А дальше что? Да ничего. Все так же будем исследовать Подмосковье в поисках старинных усадеб, ходить на распродажи барной мебели, выбирать между «Абрау» и «Шато Тамань». А осень придет — грибы начнутся.

— Чего ты докопался-то? Что мы-то можем сделать?   

На этот счет у меня тоже есть гипотеза. Если все разом подумают об одном и том же — оно сбудется. Любые значительные явления на свете возникают только, когда о них одновременно подумает подавляющее большинство. И если все мы однажды решим, что бить друг друга изопропиленовыми палками — это зверство, а мы не звери; что все мы хотим жить, а не выживать; развиваться, а не приспосабливаться — значит, так и случится.

Но пока каждый, видимо, думает о своем. А может, все просто перестали думать, потому что как бы чего не вышло. В этом смысле российский народ действительно сплочен как никогда. 

Сад земных наслаждений (фрагмент), Иероним Босх, Музей Прадо