Декларируй это. Что значит заявление российской оппозиции в Берлине, выступления Пригожина в Украине и обвинения авторов пьесы в Москве — Илья Шаблинский о важных событиях минувшей недели

В Берлине 30 апреля – 1 мая проходила встреча представителей российской политической оппозиции. Они приняли Декларацию российских демократических сил. Эта встреча проводилась по инициативе Михаила Ходорковского и ряда других политиков, находящихся в эмиграции, и оказалась, судя по некоторым признакам, более успешной, чем все предшествующие. В Берлине удалось собрать почти всех более или менее известных политических и общественных деятелей России, живущих сейчас за рубежом, и они смогли договориться о ряде важных политических положений, отраженных в едином тексте. На встрече не присутствовали руководители Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального.

Тут все же есть проблема. Представители ФБК, вероятно, должны получить в той или иной форме одобрение лидера оппозиции. А он недавно через адвокатов передал свое недовольство в отношении того, что Михаил Ходорковский принял на работу человека, который ранее был близок нынешней администрации Башкортостана.  Эта администрация (но не конкретный ее бывший сотрудник) имеет прямое отношение к уголовному преследованию Лилии Чанышевой. Но все же, вряд ли это может быть основанием для конфликта между Ходорковским и Навальным.

Нужно отметить, что декларацию подписали некоторые политики и общественные деятели, близкие ФБК, например, Борис Зимин, Федор Крашенинников, Евгений Чичваркин. Конфликтов либо демонстративных альтернативных выступлений на встрече не было.  

Декларация, представляющая собой довольно короткий документ, содержит, в частности, следующие положения. 1) Война против Украины является преступной. Российские войска должны быть выведены со всех оккупированных территорий; 2) Режим Путина является нелегитимным и преступным. Поэтому он должен быть ликвидирован; 3) Осуществление имперской политики внутри страны и за ее пределами недопустимо; 4) Политические заключенные и военнопленные должны быть освобождены, насильственно перемещенные лица должны получить возможность возвращения, а похищенные украинские дети должны быть немедленно возвращены в Украину. В документе отмечается, что подписавшие воздерживаются от публичных конфликтов в антивоенных и демократических движениях. Помимо упомянутых лиц, декларацию также подписали Михаил Ходорковский, Евгения Чирикова, Сергей Алексашенко, Юлия Латынина, Марк Фейгин, Сергей Гуриев, Дмитрий Гудков, Евгений Киселёв, Кирилл Рогов, Максим Резник, Елена Лукьянова, Андрей Илларионов, Леонид Гозман, Гарри Каспаров, Демьян Кудрявцев, Юрий Пивоваров и другие.

В чем отличие этой акции российской оппозиции от всех предыдущих? В том, пожалуй, что собравшиеся в Берлине известные люди едва ли не впервые продемонстрировали готовность к политической консолидации. Не было персональных выпадов, участники встречи обошлись без взаимных упреков. Обсуждение проекта декларации, подготовленного заранее (надо полагать, командой Ходорковского), не вызвало особых споров.  Реально создалось впечатление, что участников встречи волнует общий результат, а не самовыражение. Впрочем, было понятно, что ужесточение политического режима в России, ежедневное возбуждение уголовных дел, издевательства в тюрьме над Алексеем Навальным и другими политзаключенными, дикие приговоры, выносимые судами, не могли не повлиять на общий настрой оппозиционных лидеров. Сейчас никому не весело.

Так или иначе, оппозиционное движение в России, формирование которого сейчас возможно лишь в эмиграции, явно показало способности к развитию. И за этой тенденцией внимательно наблюдают во всем мире.

Едва ли не главной новостью прошедшей недели стало появление 3 мая в ночном небе над Москвой, а точнее над Кремлем, двух беспилотных летальных устройств. Они спикировали к куполу здания бывшего Сената внутри Кремля и с изрядным шумом взорвались (или были взорваны), опалив указанный купол и едва не сбив главный флаг страны.

После некоторой паузы в середине дня 3 мая пресс-служба администрации президента РФ сообщила, что в ночь со 2 на 3 мая российские военные и спецслужбы вывели из строя два беспилотника, атаковавших Кремль. Случившееся пресс-служба интерпретировала как «террористический акт против Президента Российской Федерации, покушение на главу государства в преддверии Дня Победы». Пресс-служба заявили также что Кремль оставляет за собой право принять ответные меры «где и когда посчитает нужным».

Главный спор аналитиков после этой акции касался одного вопроса: было ли появление беспилотников инсценировкой Кремля, обусловленной неким политическим замыслом, либо, действительно, операцией украинских спецслужб, желавших испортить Москве настроение накануне 9 мая.

После взвешивания некоторых доводов, лично я склоняюсь ко второй версии.

Но сначала о том, что и версия инсценировки выглядела вполне убедительной. Ведь крайне трудно было представить себе, что украинские беспилотники могут добраться не только, скажем, до Коломны, но до центра Москвы. Не очень понятны выглядели и цели такого броска: ну, не собирались же они, и впрямь, покушаться на Путина, атакуя глубокой ночью Кремль. (Посмеемся негромко над нелепостями, которые должен нести спикер Песков). Видео, сделанное со стороны Красной площади некоей камерой, выглядело как постановочное – эффектный взрыв над знаменитым куполом, едва не сбивший знаменитый флаг. И все же главный вопрос оставался без ясного ответа. Если это была работа умельцев из соответствующего отдела одной из российских спецслужб, какова могла быть ее основная цель?

Не очень легко было принять самый эффектный вариант ответа – все это городили, ради того, чтобы иметь повод как-то страшно отомстить Украине. Дабы нанести, наконец, тот самый сокрушительный удар с помощью давно обещанной ядерной боеголовки. А что раньше таких поводов не было? Нужно было его изобрести? И главное: давно понятно, что люди, оседлавшие российское государство и его армию, не нуждаются ни в каких специальных поводах, чтобы учинить любое самое жуткое злодейство.

И для чего тогда еще нужно было бы Кремлю направлять самому себе на голову беспилотники? Чтобы отменить парад? Но его не отменили. Чтобы отменить личное присутствие Путина на параде? Тут уже есть над чем подумать, но все же пока это присутствие не отменено. И нужно сказать, отсутствие диктатора на главной площади страны в урочный час означает для престижа режима (если позволительно использовать такое понятие) куда больше, нежели атака двух дронов на главный купол Кремля.

Поэтому я склоняюсь к тому, что украинским спецслужбам удалось то, что казалось еще недавно вовсе немыслимым. Да, нам трудно представить, что два дрона, отправленных предположительно из Украины (скажем, из Харьковской области), одолели более тысячи километров воздушного пространства и все эшелоны противовоздушной обороны. И все же, похоже, это возможно. И еще: устройства могли быть доставлены на российскую территорию и запущены откуда-то из Подмосковья. И цель этой атаки вполне понятна – это щелчок по носу Кремлю. Накануне праздника. Если мы внимательно присмотримся к той самой видеозаписи, мы сможем допустить, что целью был тот самый купол и тот самый флаг. Не больно важная цель? Так и дроны эти – не слишком дорогая штука.

Итак, получается, что накануне 9 мая нам показали, чего стоит столичная ПВО – в реальности. Заставили пресс-секретаря диктатора говорить глупости, а прочую кремлевскую челядь дружно скрежетать зубами. Не так уж и плохо.

Ну, челядь-то ладно. А вот сам господин Пригожин, хозяин известной «ЧВК» записывает видеообращение к министру обороны и начальнику генштаба. Еще одно событие недели.  Пригожин, не выбирая слов (или напротив, подбирая наиболее неприличные), выражает свое возмущение тем, что Минобороны не поставляет его группировке в нужном количестве боеприпасы. Из-за чего группировка регулярно несет большие потери. Чтобы не быть голословным, начальник «ЧВК» обращается к начальникам Минобороны на фоне десятков (или сотен) окровавленных тел своих бойцов. Что тут нужно отметить? Пригожин давно уже не обнародовал своих претензий к руководству Минобороны и генштаба – вероятно, после увещеваний со стороны Путина.  Но тут, наверно, припекло. Заодно он сообщил всем об истории взаимодействия «ЧВК» с армейской верхушкой: оказывается, ему еще в марте 2022 года было предложено «помочь» регулярным войскам, после того как стало ясно, что операция пошла не по плану (нам-то говорили, что все как раз идет по плану – помните?). И «ЧВК» спешно прибыли из Африки и «с колес», по выражению Пригожина вступили в бой. И, по его словам, смогли взять один город, а потом держать фронт, когда осенью части российской армии бежали из-под Харькова. А сейчас их обделяют боеприпасами.  Какая неблагодарность.

Нам эта исповедь говорит о многом. Но, думается, все же, суть состоит в том, что нехватка боеприпасов у Пригожина – это не столько недоверие к нему начальников Минобороны, но следствие общей нехватки снарядов у всей группировки, растянутой вдоль громадного фронта в тысячу с лишним километров.   Пригожин орет на Шойгу и компанию, но они, похоже, сделать ничего не могут. И, конечно, от того, что их обкладывают матом дружескими чувствами к бывшему повару и его людям не проникаются. Такова моральная составляющая отношений в верхушке ВС РФ. Не знаю, какая уж там мотивация у рядовых.

В дополнение к своим теплым пожеланиями г-н Пригожин разместил еще одно видео, где он обещает покинуть Бахмут 10 мая, если его требования не будут исполнены. Такой нашел аргумент.

Не покинет без команды. Никуда не денется. Следует еще раз подчеркнуть: его «ЧВК» - никакая не «частная компания», но финансируемая государством группировка, состоящая из наемников. Насколько им в последние месяцы регулярно платят – вопрос открытый. Судя по данным самого же Пригожина, значительная часть его бойцов, особенно из бывших заключенных, отправляется на различные кладбища, так и не заработав ничего.

В качестве приложения к этим экзерсисам начальника «ЧВК» следует рассмотреть короткое видео, записанное несколько дней назад заклятым единомышленником г-на Пригожина г-ном Рогозиным. Он, судя по всему, также опасается наступления ВСУ и говорит – и это, кажется, впервые -  о «подавляющем преимуществе» украинской армии. О таком преимуществе, которое нейтрализовать может только ТЯО, тактическое ядерное оружие. Рогозин называет его «великим уравнителем». Он был когда-то весьма бодрым фанатиком.  Нам данный господин не представляется большим экспертом по оперативной ситуации на фронтах, но все же общую ситуацию он понимать может. И, конечно, страшно, если примерно таков образ мыслей у какой-то части обезумевших фанатов этой войны – включая ее инициатора. Страшно, если, сознавая свое бессилие, они готовы зажигать бенгальские огни внутри порохового склада.

Внутренняя жизнь РФ все более напоминает противостояние вдоль той самой линии фронта. Силовые структуры, точнее кучка все тех же злобных фанатиков продолжают давить катком любое творчество, которое им приходится не по нутру.  4 мая в Москве задержали, а потом отправили на два месяца в следственный изолятор авторов пьесы «Финист – ясный сокол» режиссера Женю Беркович и драматурга Светлану Петрийчук. Их обвинили не в финансовых злоупотреблениях в связи с постановкой пьесы (как бывало раньше), но в «оправдании терроризма» (!), содержащемся в самой концепции пьесы и ряде ее диалогов. Подобного у нас в стране не было, пожалуй, лет так 60 – со времен осуждения в 1966 году Андрея Синявского и Юлия Даниэля за публикацию ряда публицистических произведений за рубежом.

Дикость состоит в том, что такую меру пресечения как содержание под стражей применили не к убийцам и грабителям, но к авторам спектакля, который идет уже пару лет.

Дикость также и в том, что объектом уголовного расследования оказалась пьеса, посвященная одной из острых тем современной российской жизни – воздействию на некоторых российских девушек идеологии радикального ислама. Это серьезная и острая тема – прежде всего в моральном плане. При этом, уж вовсе нельзя сказать, что принятие ислама девушками из средней России носит массовый характер. Речь, вообще, тут идет об индивидуальных драмах. Но каких-то не вполне адекватных (с моей точки зрения) людей данная тема, оказывается, могла предельно возбудить.

Выше речь шла о фанатиках войны, но здесь нужно специально сказать об их единомышленниках – фанатиках тоталитарного идеологизированного государства, бросающихся на всех, в ком они угадывают, чуют идеологического оппонента.  Да, мы до такого дошли. Итак, все обвинение базируется на экспертном заключении группы энтузиастов. Они называют себя представителями новой науки – деструктологии. Главные вывод этого заключения «деструктологов» таков. «Автор пьесы вводит литературные приемы романтизации, оправдания, героизации террористов, а также несгибаемости и верности их подруг в борьбе против униженности, с одной стороны, российских мусульман, а с другой стороны показывает русских женщин как таковых, которых унижают и обманывают невоспитанные русские мужчины…».

Ну, конечно, эксперта также очень волнует присутствие в пьесе влияния феминизма: «Идеология радикального феминизма, основанная на идее имманентной униженности женщины, далеко не так безобидна. Деструктологическая наука фиксирует факты, когда усвоение данной идеологии приводило к осознанной подготовке и исполнению террористического акта… Всплеск преступности на почве идей радикального феминизма происходит одновременно с затуханием преступности на почве исламизма…»

В этом отрывке, довольно корявом со стилистической точки зрения, очевидно одно – пристрастная позиция автора-«деструктолога» и некоторые его навязчивые идеи. Вы слышали что-то о преступности на почве идей радикального феминизма?

Но этот бред ложится в основу обвинения.

 Мало ли, что этому странному эксперту показалось, что террористы в пьесе «героизируются», а российские мусульмане выглядят униженными! Есть совершенно иная точка зрения, с которой именно данная пьеса правдиво рассказывает о трагедии некоторых молодых россиянок, которые соблазняются виртуальной приветливостью анонимных мужчин - сторонников радикальных течений.

В нашем случае трагедия состоит как раз в том, что взгляд одной группки пристрастных фанатиков одного идеологического направления становится основой обвинительного заключения. Становится позицией следствия. Такое было возможно в конце 1930-х, когда арестовывали, а потом забивали в тюрьме насмерть Мейерхольда. Такое было возможно в середине 60-х, когда в тюрьму отправляли писателей-диссидентов. Но чтобы такое было возможно сейчас?

Можно еще вспомнить Достоевского с его «Бесами» и Раскольниковым с топором, которого все же не обвиняли в «романтизации» террора. Или Льва Толстого с его «Исповедью» и «Воскресеньем». Да, его обвиняли в подрыве позиций официальной церкви, но об уголовном преследовании речь даже не заходила.

Но лучше вспомнить куда более современного автора – Евгения Николаевича Прилепина, известного нам в качестве российского писателя Захара Прилепина. Его роман «Санькя» - и есть та самая романтизация революционного насилия и террора. Перечитайте, кто хочет. Роман неплохой. В нем можно увидеть трагедию одного человека, главного героя. Но можно увидеть и идеологию национал-большевизма, который стал сегодня, по сути, официальной идеологией государства. Никто не хочет возбудить уголовное дело? (недавно роман включили в школьную программу).

Впрочем, это уже явно неактуально. Машина, в которой находился Е.Н.Прилепин, была взорвана 6 мая в окрестностях Нижнего Новгорода. Взрывное устройство было активировано дистанционно, сразу после того, как из машины вышла дочь писателя. Он остался жив, но судя по имеющейся информации, получил тяжелые ранения. Его водитель погиб.

Теперь более или менее выявляется некий смысл этой цепочки покушений – на идеолога Александра Дугина (в результате которого погибла его дочь, Дарья), на военкора Владлена Татарского, и вот теперь на певца радикального милитаризма Захара Прилепина. Этот смысл – ликвидация тех, кого в Украине сочли идеологами этой войны, уничтожения Украины как государства и массового убийства ее жителей. Идеологов посчитали ответственными за то, что происходило и происходит сегодня в украинских городах и селах, изувеченных войной.

Захар Прилепин совсем недавно говорил, что, если украинцы не сдадутся, то Киев ожидает участь Мариуполя. Он отправился служить в качестве бойца (или командира подразделения, не знаю точно) в Донбасс, и не раз давал понять, что участвовал в боевых операциях. Вероятно, воевал он вполне успешно – все же он профессионал, долго служил в отряде милиции особого назначения. Вероятно, убивал. Он на это тоже намекал в некоторых интервью. Что для него было важнее в эти месяцы – убивать или писать? Не знаю, но допускаю, что, как и для Дугина, первое.