Гражданская война в бывшей Югославии завершилась заключением Дейтонского соглашения. Но была ли поставлена тогда точка? Взаимные обиды и попытки ревизии этой сравнительно недавней истории остаются и поныне. И в них, как это всегда бывает на Балканах, оказываются втянуты крупные мировые державы. Сейчас одним из камней преткновения стало то, какую оценку давать массовому уничтожению боснийцев в Сребренице, которое одна сторона называет «резней», а другая — «геноцидом». В среду совет Безопасности ООН десятью голосами «за» при двух воздержавшихся принял декларацию, осуждающую геноцид. Но на документ наложила вето Россия. На первый взгляд, небольшая разница в словах, но за ними стоит геополитика.

Ровно двадцать лет назад десятки тысяч боснийских беженцев скопились в так называемой «зоне безопасности ООН» недалеко от города Сребриница в восточной Боснии. Миротворческий контингент, состоявший из военнослужащих Нидерландов, должен был разоружать вооруженных боснийцев-мусульман и защищать мирных гражданских беженцев. Ни то, ни другое не было им выполнено должным образом. В результате, боснийские сербы заявили, что в зоне безопасности готовится плацдарм для нападения на них и начали наступление. Беженцы были вынуждены группами выбираться в сторону города Тузла.

После этого, как установил Международный трибунал по бывшей Югославии, сербские вооруженные формирования под командованием генерала Ратко Младича стали отлавливать и расстреливать беженцев-мужчин в возрасте от 10 до 65 лет. Всего было уничтожено от семи до восьми тысяч человек. Коллективные захоронения находят и поныне.

Работа над декларацией по Сребринице («проглас» по-сербски) началась в Сербии еще в 2005 году. В апреле 2010 года она была утверждена парламентом. В декларации безусловно осуждается преступления, допущенные во время войны, и высказываются соболезнования семьям погибших. В ней обещалось также, что сербское правительство будет всячески помогать международным организациям в преследовании военных преступников. В частности, одной из основных задач объявлялся поиск, арест и передача международному правосудию генерала  Ратко Младича, которого не без оснований считают одним из главных ответственных за геноцид. Обещание было выполнено. Младича обнаружили в 2011 году в одной из сербских деревень, арестовали и экстрадировали в Гаагу. Процесс над ним начался в 2012 и длится по сей день.

Кроме того, Гаагский трибунал уже признал виновными в соучастии в этнической чистке и геноциде целый ряд офицеров армии боснийских сербов. В самой Сербии также выносились приговоры за воинские преступления и преступления против человечности связанные с событиями лета 1995 года. Большинство из виновных получили длительные сроки тюремного заключения. Осуждены за свои действия (или бездействие) были и некоторые военнослужащие Нидерландов из состава миротворческого контингента ООН. Зачем же потребовалась еще одна резолюция?

Выдуманный юбилей 

До сих пор тогдашние трагические события в Сребринице многими ставится под сомнение — и в Сербии, и в Республике Сербской, входящей в состав Боснии и Герцеговины (хотя власти этой республики признали ответственность за массовые убийства сербов-мусульман еще раньше — в 2003 году). Постоянно возникают споры по поводу числа погибших. А если сами факты признаются, то трактуются по-разному.

Возможно поэтому по инициативе Великобритании в Совет безопасности ООН и был недавно внесен проект международной резолюции по событиям 1995 года. Этот текст тут же вызвал споры и недовольство в Сербии, а еще сильнее — во входящей в состав Боснии и Герцеговины Республике Сербской.

Например, действующий президент Сербии Томислав Николич (считающийся ультра-националистом) заявлял, что преступления отдельных военных имели место, но они не были геноцидом. И отправил письмо Владимиру Путину с просьбой заблокировать в Совбезе британскую резолюцию. Премьер-министр Сербии Александр Вучич, говорит о европейском пути Сербии и собирается принять участие в мемориальных церемониях по случаю годовщины убийств в Сребренице 11 июля. Правда, при этом тоже отказывается называть резню геноцидом. А вот вице-премьер правительства Зорана Михайлович идею резолюции поддерживает. Все это чем-то напоминает турецко-армянскую историю, в которой Турция готова признавать отдельные преступления, но яростно протестует против термина «геноцид».

А именно о геноциде в основном и идет речь в британском документе. Это слово в нем упоминается 35 раз, тогда как слово «примирение» — всего три раза. Не меньшее раздражение вызывает у сербской общественности, в том числе вполне либеральной, и содержащиеся в нем утверждения о «десятках тысяч женщин, девушек, мужчин и мальчиков, которые стали жертвами сексуального насилия в ходе конфликта в Боснии-Герцеговине, в том числе и в Сребренице». При этом ни разу не упоминается о том, что жертвами становились все стороны, сербы в том числе.

Официальный мотив создания документа, заявленный Великобританией — двадцатилетие событий в Сребренице. Аргумент, следует признать, довольно слабый. Почему именно 20, а не, например, 25 или 30? Очевидно, что настоящие мотивы иные. И тут существует две версии. Верными в разной степени могут быть обе. Первая — соперничество внутри самого НАТО и Евросоюза. Возможно, Великобритания и стоящие за ней США подобной инициативой пытается усилить свои позиции в регионе, где все последние годы очень возросла роль Германии. Вторая — более основательная версия,  что это попытка дополнительно ослабить позиции некоторых излишне пророссийских политиков в регионе. В первую очередь, конечно, речь идет о президенте Республики Сербской Милораде Додике. 

Наш человек в Сараево

На днях им в Белграде был торжественно открыт и освящен памятник Гаврило Принципу. Более чем спорный символ, если считать им террориста, действия которого вольно или невольно стали причиной Первой мировой войны. Белградский памятник — копия. Первый был установлен за год до этого, в Источно-Сараево в Республике Сербской. Открытие состоялось 28 июня, в день, когда сто лет до этого Принцип разрядил свой браунинг в эрцгерцога Фердинанда и его беременную супругу. На открытии памятника Милорад Додик говорил о национальном символе сербов и о «попытках искажения истории». Похожие слова он повторил и год спустя в Белграде.

Личность Гаврило Принципа действительно воспринимается большинством сербов как символ национально-освободительной борьбы. Это отношение похоже на отношение финнов к личности Эйгена Шаумана, застрелившего в 1904 году генерал-губернатора Николая Бобрикова, проводившего политику насильственной русификации Финляндии. Но одно дело подобные убеждения, проявляющиеся на бытовом уровне, а совсем другое — когда они начинают переходить почти что на уровень государственной идеологии. А именно этим и занимается Милорад Додик.

Он часто ездит в Россию и произносит совершенно сочетающиеся с политическим дискурсом Кремля слова о «волюнтаризме Хрущова», присоединившего Крым к Украине, Западе, который прикрываясь словами о свободе СМИ, руками НКО организовывает «оранжевые революции», о том, что ситуация на Украине сгенерирована для того, чтобы дестабилизировать Россию и так далее. После того как в кулуарах экономического форума в Санкт-Петербурге Сергей Лавров встретился с Милорадом Додиком, он сделал заявление по поводу резолюции по Сребренице. Его суть такая: тон резолюции абсолютно антисербский, а историю произошедшего в 1995 году она рассматривает ошибочным образом. В результате на резолюцию Россия наложила вето. Кстати, существует и альтернативный российский вариант — составленный в пику британскому. Какими могут быть последствия этой войны резолюций, напоминающих классические дипломатические баталии времен холодной войны?

Присоединение неприсоединившихся

Учитывая настроения в сербском обществе и исторические обиды, большинство сербских политиков не хотят, чтобы британская резолюция прошла. Но и то, что это делается столь явно руками России, их тоже не особо радует. Им неуютно от того, что их могут хоть каким-то образом ассоциировать с российской политикой на Украине. Не надо забывать, что с первого марта 2012 Сербия имеет официальный статус кандидата в члены ЕС. И имеет все более и более тесные контакты с НАТО, в частности, установлен план индивидуального партнерства. Хотя прямо сейчас речь о вступлении в Альянс не идет, это вполне может произойти в самом обозримом будущем. Тем более что Черногория — последний член Федеративной Югославии — буквально на днях объявила о планах вступить в НАТО.

Не надо также забывать и то, что система отношений на Балканах почти также сложна, как и на Ближнем востоке. Вчерашние союзники становятся врагами, враги — друзьями. При этом все готовы в любой момент припомнить друг другу то как они себя вели во времена, например, Османской империи, так, словно это было вчера. Не надо забывать, что перед сараевской Олимпиадой 1984 года среди югославской молодежи был проведен масштабный социологический опрос, касающиеся их самоидентификации. Тогда большинство из них называли себя «югославами». И всего лишь несколько лет спустя эти же люди участвовали в братоубийственной войне, называя себя, сербами, хорватами, словенцами, македонцами, черногорцами и босняками (или «мусульманами» — национальностью, выдуманной в 70-е годы Иосипом Броз Тито).

Поэтому России стоило бы вести себя в этой истории как можно осторожнее. Резкие действия, которые сейчас выглядят выгодными и правильными, уже завтра могут быть поставлены России в вину. Не надо забывать, что именно в Югославии было выдумано «движение неприсоединения» и именно Белград во времена прошлой холодной войны часто воспринимался и использовался как некая нейтральная площадка между «коммунистическим Востоком» и «капиталистическим Западом». Эти идеи неприсоединения до сих пор прекрасно помнят в Белграде. Кстати, небольшая, но показательная деталь. Сербия на сегодня, пожалуй, единственная страна, граждане которой одновременно пользуются правом безвизового въезда, как в Россию, так и в Евросоюз. 

У российской дипломатии иногда случаются потрясающие успехи. Одной из них была инициатива, касающаяся химического оружия в Сирии. В ее результате большая часть этого оружия была вывезена и уничтожена в 2013 году. Мир если не рукоплескал, то безусловно уважительно снимал шляпу. Лично для Владимира Путина это был очевидный шанс для того, чтобы быть номинированным на Нобелевскую премию мира. Однако очень скоро произошло нечто, что полностью перечеркнуло этот успех: всего через полгода это сделали «вежливые люди» в Крыму. 

Нечто похожее происходит сейчас и с Сербией. Россия заявила, что британский вариант резолюции послужит росту межэтнической напряженности. И при этом сама поддержала в ООН просьбу Милорада Додика, взгляды которого, мягко говоря, трудно назвать образцом терпимости и интернационализма. Это достаточно популярная личность в Республике сербской, но которая не столь однозначно воспринимается в «большой» Сербии, особенно среди ее политиков.