За ростом цен на продукты и недвижимость, веерными отключениями электричества и подорожанием топлива крымчан настигла новая проблема — виртуальная. В феврале ряд крупнейших компаний США прекратили работу на полуострове, а c 15 марта были удалены все крымские домены в международных зонах. Недоступны услуги платежного оператора PayPal и систем Visa и MasterCard, был частично заблокирован Google Play, Apple отобрал лицензию на разработку программ, закрылась торговая площадка eBay, заблокирована международная биржа фрилансеров oDesk. IT-рынок полуострова, который, в основном, ориентировался на США, остался не только без заказов и клиентов, но и вынужден искать замену наиболее популярным сервисам. О том, как удается выживать в условиях «виртуальной блокады» «Спектру» рассказали местные специалисты. 

С точки зрения простого потребителя ситуация в Крыму выглядит не столь страшной: аналогом eBay стала китайская площадка AliExpress, а Qiwi заменил PayPal. Система ПРО100 позволяет оплачивать покупки безналичным расчетом. Про невозможность использовать Google Play по полной, кажется никто не вспоминает — у большинства крымчан старые модели Samsung и Nokia вместо технологичных смартфонов. Однако для профессионалов, работающих на рынке информационных технологий изменения от блокады действительно произошли значительные.

»Всех, кто столкнулся с технической изоляцией и знает пути ее преодоления, мы ждем на встречу  в неформальной обстановке» — зазывает объявление на странице IT-центра «Слобода» в социальной сети «ВКонтакте». На мягких пуфах с ноутбуками и планшетами сидят программисты, разработчики, аналитики и проектировщики  — те, кто ощутил на себе результат отключения американских сервисов и не знает, как дальше работать.

Никита Ламонов, администратор севастопольского IT-центра «Слобода» и организатор круглого стола «Как крымчане обходят санкции» поясняет, что для них значит «виртуальная блокада»: «Сейчас заблокирован доступ ко многим возможностям — нельзя работать с заказчиками из США, нельзя вывести заработанные средства из различных платежных систем, нельзя получить доступ к своим наработкам, хранящимся на зарубежных серверах. Санкции за несколько дней отрезали владельцев бизнесов от возможности работать».

На вопрос о том, чувствуют ли крымчане блокаду не только техническую, но и социальную, представитель центра «Слобода» ответил: «Я бы сказал, что жители Крыма изоляцию не чувствуют. Наоборот, они все чаще ощущают интеграцию с Россией».

И все же новые меры «в поддержку Украины» серьезно ударили по IT-сектору Крыма, ограничив любые коммерческие сделки с участием американских инвестиций. По сути, всем юридическим и физическим представителям США запретили работать на спорной территории: под запрет попали «экспорт, продажа или поставка — прямые или непрямые — технологий в Крымский регион Украины». Санкции были подписаны президентом Бараком Обамой в декабре 2014 года, именно тогда и начались первые блокировки. Сейчас торгово-денежные операции с жителями Крыма и зарегистрированным там бизнесом американские компании практически не осуществляют — за исключением тех случаев, когда их партнеры умалчивают о своем местоположении. Однако желающих перехитрить санкции оказалось более чем достаточно. 

Поднять VPN! 

Вячеслав Мишурин, веб-разработчик из Севастополя с 15-летним стажем, вспоминает, что когда на корпоративную почту поступило письмо от американских клиентов, начальник его компании был в бешенстве. «Он вбежал и сказал всем срочно закрыть социальные сети, поменять в аккаунтах физический адрес, отключить геолокацию и обязал пользоваться шифрованием не только в офисе, но и дома», — рассказал Мишурин. 

Компания, в которой работает Вячеслав и еще 40 программистов, до недавнего времени сотрудничала только с представителями США — американский рынок считался наиболее прибыльным и перспективным. «Мы с некоторыми клиентами больше 10 лет сотрудничали, вели их сайты. Они очень недовольны, что придется искать новых партнеров или платить огромные штрафы в случае проверок — а там просто заоблачные цифры. Наши заказчики спрашивают, где мы находимся, думают, что у нас уже каменный век наступил. Мы подняли VPN и пишем, что, конечно, переехали на материк в соседний Краснодар — впрочем, так сейчас делает большинство. Не знаю, долго ли удастся поддерживать эту версию, но следующим шагом, по словам нашего руководства, станет переезд реальный», — опасается веб-разработчик. 

Никита Ламонов называет шифрование самым распространенным методом: «Мер сейчас множество, начиная от технических — обход простых блокировок по IP путем использования VPN — до административных — перерегистрация в других регионах и странах. Если сокрытие локации помогает, то это главная используемая мера. Перерегистрация, пожалуй, является второй по популярности. Переезд — одна из крайностей, но прибегают к ней также много специалистов». Некоторые компании покупают серверы за пределами полуострова, стараются перебросить из Крыма хотя бы часть сотрудников, которые могут легализовать их контракты с заказчиками из США. 

По словам Мишурина, переезд — очень дорогостоящая мера, и большинство перебравшихся на материк компаний работают либо вахтовым методом, ведя временные проекты, либо сокращают штат на 50−70%. «Конечно, я готов на пару месяцев перебраться, но Краснодар — это такой же Симферополь, только побольше, и никакого желания менять шило на мыло нет. Я предложил возглавить подразделение в Таиланде, но шеф пока отреагировал без энтузиазма. Правда сказал, что если в России окончательно закрутят гайки, все вместе туда и переедем». 

По подсчетам Ламонова, реально покинуть Крым могут до 30% компаний, не меньше планируют скрывать свое местоположение. Остальные, вероятно, закроются — внутренний рынок не может обеспечить так много специалистов, объемы несопоставимы. «Очень небольшой процент компаний, к сожалению, захочет и сможет переориентироваться на российский рынок. Но есть надежда, что эти компании со временем пополнятся теми, кто будет временно скрываться», — сказал он. С ним согласен и Мишурин, который не уверен в безопасности российского рынка: «Если окончательно закроют Google и Skype, будем работать в российском Mail клиенте, но пока я в них очень сомневаюсь. Да и часто слышал истории, что сервер могут просто отжать».

Как долго можно «прятаться» под VPN — неизвестно, но точные прогнозы никто не дает: «Как  комментировал один из юристов, ситуация, вероятно, останется без изменений, пока американские компании не будут уличены их правительством в том, что обходными путями сотрудничество с крымчанами все-таки происходит. Тогда их могут ждать огромные штрафы — до 250 тысяч долларов, и ограничительные меры станут максимально жесткими, — опасается Ламонов. — Но и есть вероятность, что все отменится за неэффективностью. Пока айтишники активно готовятся к худшим вариантам, поэтому и переезжают в таком большом количестве». 

Альтернативы

В результате санкций, по подсчетам «Слободы», потеряло работу как минимум 20% специалистов. В такой ситуации оказался и Александр, программист из Севастополя, не пожелавший назвать свою фамилию, как он пояснил: «по причине настоящего фашизма». Как поясняет программист, нескольким знакомым пришлось уехать с полуострова, поскольку «за любое несогласие с новыми порядками на форумах собирались убивать «укропов», а людей, которым что-то не нравилось, записывали в бандеровцы».

Свою карьеру он начал с местных компаний, позже стал работать с московскими заказчиками, потом появились европейские и американские клиенты: «При той же работе заработная плата гораздо выше, здесь словно по иерархии — Крым платит совсем слезы, Москва более менее, а дальше — ставка выше. У американцев другой подход к работе, я понял, почему они так эффективны даже по сравнению с Европой, я сам стал работать быстрее». «Что тут добавить? Я тоже попал под санкции, работы сейчас нет. Местные конторы со своими зарплатами могут сразу идти лесом. Единственное, что меня тут держит — имущественные вопросы, связанные с землей. Некоторые пытаются использовать VPN, но с серьезными компаниями это не прокатывает», — сокрушается программист. 

Последняя работа Александра была связана с веб-сервисами компании Yahoo. Главный офис его работодателя находится во Флориде. «Наши продукты разрабатывались для крупных фирм всего мира. Теперь я отправлен в бессрочный отпуск, пока не покину Крым», — жалуется он. Александр предложил начальству спрятать свой IP-адрес, но во Флориде на это не пошли: «В Америке законопослушность имеет другую природу, нежели у нас — там законы выполняются людьми по существу. Я по прописке вообще мариуполец, но для них это не имело значения — они должны быть уверены, что я работаю не здесь».

Еще один программист — Андрей Корченков из Симферополя — считает, что не нужно слишком драматизировать: «Еще рано делать выводы, потому что основные IT-компании в Крыму ждут, чем закончится первый сезон тотальной блокировки. По факту самая главная проблема — будут ли деньги заходить на полуостров с Запада. Если найдутся такие возможности получать зарплату, то практически эти санкции никак не затронут компании». 

Что касается зарплат, большинство жителей Крыма до присоединения к России ориентировались на получку в валюте, и как признается Корченков, от резкого скачка доллара по отношению к рублю в конце года только выиграли. «Когда курс был 35−36 рублей в России, а украинский программист получал тысячу долларов, то это было чуть выше средней зарплаты здесь в Крыму. При этом в Москве такой программист мог зарабатывать около 100 тысяч. Сейчас с новым курсом это уже почти 65−70 тысяч. И фактически зарплаты программистов в Москве особо не выросли — на уровне 80−100, может 120 тысяч рублей. Так что если привязываться к валюте, то в Питере и Москве по сравнению с Крымом стали получать даже меньше». 

Сейчас Андрей ищет работу на Москву или Санкт-Петербург, западных заказчиков нет. Но он признается, что работать на внутреннем рынке ему даже проще. «Перечислять деньги внутри страны намного быстрее, да и в связи с последними событиями уж точно надежнее, — считает он. — Когда мы стали Россией, нам трудно был перейти на пересчет в рубли. Если будут индексировать зарплату, то российский рынок для меня более интересен. Если нет индексации, то Россия может потерять очень многих специалистов. Но если человек что-то из себя представляет, он везде найдет работу».

Андрей Корченков с улыбкой добавляет, что в результате присоединения у него никакого разочарования не возникло — «Все хорошо, я всем доволен. А те кто жалуются — они должны просто больше работать».

Еще один разработчик из Симферополя, компания которого на время перебралась в Киев, отказался давать какие-либо комментарии, поскольку «считает себя патриотом России, и его слова могут быть истолкованы в том ключе, что ему что-то не нравится». «Несмотря на все сложности, я целиком за Россию. И жаловаться нет смысла», — пояснил он.

«Период переориентации переживет мало компаний»

В законодательном собрании Севастополя рассматривают закрытие американских сервисов как возможность разработать собственные технологии. Но пока этот оптимизм разделяют не все. Ламонов из IT-центра «Слобода» призывает быть реалистами: «Такой сценарий скорее очень желаем. Но возможности тоже есть. Санкции, безусловно, дадут толчок развитию своих конкурентоспособных продуктов, но это длительный процесс, оплачиваться он будет, скорее всего, заметно ниже. Период переориентации переживет мало компаний». В качестве временной альтернативы эксперт призывает искать новые рынки: «Основные приоритеты будут у Европы и России. Про азиатский рынок  и другие страны, по моему ощущению, думают очень мало, хотя перспектива там есть. Наша компания проводила ряд исследований по таким рынкам и находила интересные области для развития».

Мишурин напомнил, что за крымскими программистами закрепилась слава дешевой рабочей силы, при этом их работа всегда была на уровне. Теперь же западным компаниям проще найти хорошо оплачиваемых специалистов, но с гарантиями, что штрафов не будет. 

К европейскому рынку программисты присматриваются с долей осторожности. Пока выходят на те страны, которых продолжают партнерские отношения с Россией и Крымом. «Я ищу себе перспективы, работая на компании других стран — Греции, например. Там пока к нам не такое строгое отношение. Если не получится с Европой, обращусь к Азии. Но затем я буду думать о переезде, — объяснил севастопольский программист Александр. — Сейчас события развиваются очень быстро, и, возможно, нужно уже будет думать не о работе, а о выживании».

«Мои опасения связаны с тем, что здесь скорее всего будет военная база. Люди, которые не участвуют в обслуживании этой базы, здесь будут не нужны. Я думаю, многие отсюда переедут, — считает Александр. — Я видел распад Советского Союза в достаточно взрослом возрасте, и у меня определенная точка зрения на все эти события. Есть такая наука — теория устойчивости систем, раньше она называлась кибернетикой, а при коммунизме  ее называли буржуазной лженаукой. С точки зрения кибернетики уже тогда было понятно, что Советский Союз распадется. Некоторые вещи легко вычисляются, и у меня оптимизма мало — сейчас я вижу то, что уже происходило. У нас есть ряд территорий, непризнанных миром — Южная Осетия, Абхазия, Приднестровье. Можно посмотреть фотографии оттуда и заглянуть в будущее — это ждет и Крым».