Генеральный прокурор Юрий Чайка отчитался перед Советом Федерации о результатах проверки учреждений ФСИН. Привычный канцелярит: «В ходе проверок были выявлены массовые случаи незаконного применения физической силы и специальных средств сотрудниками ФСИН». Выражаясь попросту, речь о пытках. По словам Чайки, нарушения обнаружены в каждом втором субъекте РФ. Заведено пятьдесят уголовных дел.
Тема во всех смыслах болезненная и предельно неприятная для власти. Любые рассуждения о собственном величии, о достижениях в политике и экономике, о грядущих прорывах и лучших в мире ракетах сильно обесцениваются, если помнить, что фон для них – пытки. Средневековое зверство, которое творится ежедневно, и, в общем, даже не удивляет.
Вспомните, как раскручивается любая почти резонансная история о пытках. Когда стало известно, что Ильдара Дадина пытали в колонии. И когда появилась и стала стараниями «Новой газеты» достоянием общественности жуткая видеозапись с издевательствами над заключенным ярославской ИК-1 Евгением Макаровым. Все начинается с отрицания, с обвинений в клевете, шум пытаются сбить, дело затягивается, оборачивается чередой бесконечных проверок… Иногда даже кого-то наказывают, такое бывает. Макарова пытали в 2017-м, видео опубликовали летом 2018-го, в феврале 2019-го тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания, выпустили новость: начальник колонии и его заместитель по безопасности задержаны. Может, дадут им срок, а может быть, и нет.
Власть, определенно, не любит признавать этот очевидный факт: сотрудники системы ФСИН регулярно пытают людей. И раз уж теперь генпрокурор об этом заговорил, значит, пришлось. Тяжело прятать. Масштаб совершенно уже дикий. И – это важная на самом деле оговорка – внимание ведь привлекают, как правило, дела, так или иначе связанные с людьми заметными. Дадин – политический активист, Макаров сидел вместе с «болотником» Иваном Непомнящих. Зимой этого года много писали о пытках свидетелей Иеговы в Сургуте. Тоже не рядовая тема, сам запрет этой религиозной организации уже вызывает внимание. У сотен тысяч обычных людей по ту сторону колючей проволоки шансов обратить на себя внимание куда меньше. И если уж палачи, не задумываясь о последствиях, пытают тех, про кого обязательно напишут в газетах, то чего бы им церемониться с теми, про кого в газетах не вспомнят?
Мы ведь редко замечаем собственную тень, правда? У России, которая пока на свободе, тоже есть тень – Россия, которая в тюрьме. Примерно шестьсот тысяч человек сейчас, целый большой город можно населить. Настоящие преступники, и те, кто в тюрьму попал без вины, убийцы, воры, «политические», или сделавшие неаккуратный репост… Они и так чаще всего существуют в условиях, которые в более счастливых и более сытых странах признали бы пыткой. Но при этом над каждым из них – палачи, которые уже пытают их или могут в любой момент начать пытать. Чтобы помогли следствию (так как раз было со "Свидетелями Иеговы" в Сургуте), ради повышения дисциплины на вверенном объекте или просто от скуки. Там, знаете ли, серенькая жизнь, однообразная, тоскливо, вот охрана и придумывает себе развлечения.
Той России, которая за колючкой, деваться некуда, она уже в тюрьме. А мы – та Россия, которая на свободе, - в общем, как-то даже практически уже и смирились с этим фактом. Нет, нельзя сказать, что это воспринимается как норма: на новости реагируют, именно реакция общественности, медийные скандалы и заставляют власть хоть как-то бороться с пытками. Если бы не это возмущение, палачи не попадали бы время от времени в тюрьму, а генеральный прокурор Чайка не распинался бы перед сенаторами. Это не норма, это, так сказать, обыденная ненормальность. Привычное зло. Россия наше отечество, а в тюрьмах пытают. Так уж повелось.
Мы стараемся не замечать этой страшной тени, хоть и знаем отлично, что она существует. Пытки в колониях не являются темой номер один ни для власти, ни даже для оппозиционеров. У сотен тысяч людей просто изымаются вместе со свободой элементарные человеческие права и остается им рассчитывать только на везение: особо вопиющий случай попадется на глаза журналистам, будет шум, и, может быть, бить на время перестанут. Такая вот бесчеловечная, сатанинская лотерея, участия в которой ни один преступник, даже самый настоящий, вообще-то не заслужил.
Сейчас много – спасибо сенатору Андрею Клишасу – разговоров об уважении к власти. Многие граждане, даже из числа тех, кто о политике особо не думал и с властью мирился, как с плохой погодой, задумались, прикинули, что же такого эта самая власть делает, и обнаружили, что уважать ее вообще-то не за что. А не уважать теперь вроде как незаконно. А самые горячие из числа чиновников, наоборот, занервничали, кинулись произносить откровенные речи, прямо объяснять гражданам, что они, чиновники – люди сплошь выдающиеся, и заслуживают не то, что уважения, а поклонения даже и восторга.
Заочный этот спор рискует оказаться вечным, но выступление генпрокурора Чайки – отличный повод, чтобы хоть попытаться выйти из порочного круга. Вы же видите, уважаемые, что под вашим управлением происходит в тюрьмах. Замалчивать уже не получается. А мы тут давно уже живем, и, в общем, приняли как данность и дикий уровень коррупции, и карательные законы, и стабильное падение реальных доходов, и стабильный рост собственного бесправия. Но вот есть реальная, страшная проблема. Попробуйте на ней сосредоточиться, попробуйте без отписок, торжественных заседаний и невыполнимых указов прекратить пытки в тюрьмах.
Верните тем, кто сидит, элементарные человеческие права. Серьезный будет аргумент для разговора об уважении. Весомее многих прочих.