Там люди. Валерий Панюшкин о войне теперь ещё и в Карабахе
Иллюстрация Алиса Кананен/Spektr. Press
Когда где-то в мире идёт война, соседи смотрят на приключения воюющих сторон и думают очень странные, совсем неестественные и неразумные мысли. Они думают: вот если Россия напала на Украину, значит, и нам можно напасть. Они думают: вот если Украина отвоёвывает свои освящённые законом территории, значит, и нам можно отвоёвывать. Они думают: вот если Россия захватила кусок сопредельной страны, где живёт её титульный народ, значит, и нам можно. Они представляют себе это борьбой за родную землю, спасением соотечественников, обеспечением безопасности мирных жителей, противостоянием национализму. Бог знает чем ещё люди объясняют себе свои действия, но я утверждаю, что, начиная войну, люди представляют её себе не тем, чем она является, — а является она торжеством грязи, крови, лжи и смерти.
Я утверждаю, что, даже ведя войну, люди представляют её себе чем угодно — подвигом, местью, необходимостью, — но только не тем, чем она является на самом деле, только не торжеством грязи, крови, лжи и смерти. И даже закончив войну, люди представляют ее себе чем угодно — триумфом или поражением, — но только не тем, чем она является, только не торжеством смерти, грязи, жестокости и лжи.
Иллюстрация Алиса Кананен/Spektr. Press
В здравом уме и твёрдой памяти люди должны были бы подумать: вот по соседству идёт война, там погибли десятки, а то и сотни тысяч молодых здоровых парней. Сколько умещается людей на центральной площади нашего города? Сто тысяч уместится, если стоять плотно, как в час пик в общественном транспорте? Ну, предположим, уместится. Так вот сколько молодых людей погибло у наших соседей, ведущих войну, — целая площадь. И мы сделаем всё возможное и невозможное, чтобы и у нас не погибла целая площадь молодых здоровых парней. Всё что угодно сделаем, присвоим спорным территориям временный статус ничейной земли, будем вести переговоры хоть 300 лет — лишь бы не получилось так, что погибнут эти (целая площадь) молодые люди.
В здравом уме и твёрдой памяти нормальный человек должен сказать: вот у соседей наших гибнут мирные жители. Вот в городе Виннице погибла под обстрелом девочка Лиза. В войне можно победить, захваченные территории можно вернуть, а девочку Лизу не вернёшь. Никак не вернёшь. Никак, понимаете? И мы сделаем всё возможное и невозможное, лишь бы не началась война. Запрём лидеров наших стран с почестями в бетонном бункере, и пусть они там ведут переговоры хоть 300 лет, лишь бы не погибла никакая девочка.
Иллюстрация Алиса Кананен/Spektr. Press
Глядя на войну по соседству, люди должны подумать: наши соседи сошли с ума, они пытают мужчин, насилуют женщин и грабят стариков, не считая это преступлением. Более того, их начальство, их власти тоже не считают пытки, насилие и грабеж преступлением, то есть сошли с ума и власти. В здравом уме и твёрдой памяти люди должны предположить, что на войне все неизбежно сходят с ума, все, от простого солдата до верховного главнокомандующего, становятся преступниками и научаются считать свои преступления нормой и даже доблестью. Видя такой эффект войны, нормальные люди должны поклясться себе не допустить войну ни в коем случае; всё что угодно! — демилитаризованная зона, международные силы миротворцев, переговоры хоть 300 лет, — лишь бы не стать человеком, который пытает, насилует и грабит, считая это нормой и даже доблестью.
Беда в том, что люди так не думают. Не думают, как должен бы думать человек в здравом уме и твёрдой памяти. Представляют себе войну чем угодно, кроме того, что она есть на самом деле, — торжество грязи, жестокости, лжи и смерти.
