Числа всегда обладали магическим действием. Особенно те, в которых много нулей. Произнесите «миллион» и вы непременно привлечете к себе чье-нибудь внимание.

Министру связи и массовых коммуникаций Николаю Никифорову на днях удалось потрясти целую отрасль, хотя произнес он это слово в относительно узком кругу — на молодежном форуме в Севастополе. Ключевой фрагмент выступления опубликован на сайте Минкомсвязи и заслуживает того, чтобы быть процитированным полностью.

«Мы выступаем за полный информационный суверенитет России, — заявил Николай Никифоров участникам форума. — И он принципиально возможен. Россия всегда славилась своими программистами. У нас действуют всемирно известные ИТ-компании, такие как „Яндекс“, Mail.ru и другие. Мы готовим комплекс мер, чтобы шаг за шагом, год за годом поддержать развитие и становление целой отрасли импортозамещающего программного обеспечения.

Это небыстрый путь, который займет три года, по некоторым направлениям — пять-семь лет. Это значит, что России понадобится как минимум один миллион программистов, которые смогут выполнить такую масштабную задачу. Сейчас в России — всего 350 тысяч высококвалифицированных ИТ-специалистов, и работа министерства нацелена на то, чтобы в ближайшее время серьезно изменить этот показатель».

Никифоровский призыв

Итак, один миллион программистов — втрое больше, чем сейчас. Даже если ставить знак равенства между «программистом» и «высококвалифицированным ИТ-специалистом», что, вообще говоря, неверно — не будем придираться к формулировкам. Предположим также, что на достижение этого показателя уйдут первые три года, за которые министр планирует пройти основную часть намеченного пути. То есть, ежегодно в России должно появляться более 200 тысяч новых программистов.

IT-отрасль отозвалась на миллионный прогноз Никифорова очень скептически. Гуру российского IT-рекрутинга Алена Владимирская сразу назвала его «просто красивой цифрой», после чего попробовала оценить потребность «импортозамещенной» отрасли в новых кадрах и получила 10−15 тысяч хороших, еще 80−100 тысяч плохих и еще 100 тысяч для станков с ЧПУ. Мало. Тем не менее, Владимирская предвидит «глубинные изменения отрасли» и черную икру для хедхантеров.

Большое недоумение вызвало и то, откуда вдруг может появиться миллион программистов. Российские вузы столько подготовить не в состоянии, по оценке TheRunet, они выпускают около 30 тысяч программистов в год. Есть еще среднеспециальные учебные заведения, но они вряд ли смогут удесятерить этот показатель, не говоря уже о качестве образования. Идею в таких масштабах модернизировать систему образования рассматривать всерьез даже не хочется.

Наконец, простое сравнение необходимого количества новых айтишников с приростом населения, показывает, что в программисты придется забирать каждого десятого, если не седьмого. Еще два окончательно утопических варианта — переучить 20% российских безработных или завезти полмиллиона китайских или индийских программистов. Некому переучивать и негде селить.

Некоторую надежду в последний момент подало посольство КНДР в Москве, предложившее России в помощь северокорейских программистов. Но оказалось, что речь идет только о нескольких десятках человек.

Словом, или у Никифорова есть совершенно нетривиальное решение проблемы, или миллион программистов и правда просто красивая цифра. Но красивую цифру, прозвучавшую на не очень важном мероприятии, вполне можно простить. За 999 999 или даже 499 999 программистов в 2017 году никто министра не уволит — если они справятся с поставленной задачей.

Что будем замещать?

А вот тут все куда серьезнее. Потому что задача называется то ли «полный информационный суверенитет России», то ли «становление целой отрасли импортозамещающего программного обеспечения». Вопрос — насколько глубокой планируется полнота суверенитета, и насколько целой планируется отрасль?

Начать с того, что программное обеспечение вторично по отношению к аппаратному — а это уже процессоры, чипсеты, прочий полупроводниковый мусор, а также архитектура вычислительных систем и т.д. Если говорить о полном суверенитете в буквальном смысле, то начинать надо именно с этой части IT-отрасли. За последнее 10-летие в России снова научились изготовлять электронные компоненты и довели до определенных высот отверточную сборку, но полностью отказаться от импорта мы не сможем и за 10 лет — хотя бы потому, что разработка нового «железа» на Западе идет намного быстрее, и такое «импортозамещение» приведет к безнадежному технологическому отставанию. Возможно, впрочем, что эту составляющую суверенитета министр планирует закупать в Китае.

Но, допустим, на hardware 3−5-7-летний план не распространяется, в конце концов, речь шла только о программистах. Что же они будут программировать в рамках импортозамещения?

Следом за «железом» (и встроенным в него firmware — но не будем о грустном) идут операционные системы — комплекс программ, обеспечивающий работу любого компьютера — будь то многопроцессорный сервер или смартфон. ОС- основа всего. Они разрабатываются годами, годами совершенствуются, их постоянно надо поддерживать, потому что, даже в условиях очень развитой отрасли, в них постоянно обнаруживаются дыры — вспомните Windows. Это очень сложная и долгая работа.

Разговоры про национальную операционную систему (и даже попытки написать что-то, подходящее под это название) начались в России очень давно, но никаких серьезных подвижек на этом фронте не предвидится. За одним исключением: это различные адаптации «западной», но «народной» и бесплатной ОС с открытым кодом — Linux. Можно ли это считать импортозамещением, не знаю, все-таки Linux делают энтузиасты со всего мира. Но если можно, то проблема ОС вроде бы уже и решена — если, конечно, не верить слухам о вшитых туда шпионских закладках АНБ.

Затем существует прикладное ПО для производства: проектировочное, управленческое, логистическое, банковское, финансовое. Это сложные распределенные системы, требующие настройки, постоянного обслуживания, квалифицированного персонала. Это, пожалуй, самый уязвимый сектор в случае каких-то международных обострений, и здесь разговор об импортозамещении более чем оправдан. Буквально на днях под американские санкции попал ряд российских пользователей САПР Autodesk, и нет никакой гарантии, что история не повторится с другими производителями. Но такое ПО — довольно специфическая часть отрасли: с одной стороны, здесь зачастую есть сильные российские аналоги, которым санкции только на руку, а с другой — она не требует десятков тысяч программистов, как не ждет и наскоро обученных выпускников техникумов. В этой области импортозамещение будет происходить само — по рыночным (с поправкой на коррупцию, конечно) законам и в рамках имеющихся в России ресурсов.

Наконец, существует огромный рынок офисного, бытового, домашнего программного обеспечения: текстовые и графические редакторы, проигрыватели, элетронные таблицы, архиваторы, калькуляторы и так до бесконечности. Здесь, в случае чего, будут совсем другие проблемы. Это очень разнообразное ПО, предназначенное для слабоподготовленного, неумелого пользователя. В «защиту от дурака» и «интуитивность интерфейса» здесь вложено невероятное количество труда.

Маленькое отступление. 10−12 лет назад, когда до российских офисов всерьез докатилась поднятая в Штатах волна борьбы с пиратством в третьем тысячелетии, десятки тысяч сисадминов и техдиректоров оказались перед неприятным выбором: продолжать работать на повсеместно установленных пиратских версиях коммерческого ПО  (с риском сесть в тюрьму) или заменить их на аналогичное бесплатное open source. Windows — на Linux, MsOffice — на OpenOffice, PhotoShop — на Gimp. Подавляющее большинство предприятий выбрало странный третий путь — приобрело дорогие лицензионные копии. Это оказалось выгоднее. Бесплатное ПО вроде бы умеет то же самое, но «шероховатостей» в его работе достаточно, чтобы сидящие по офисам «чайники» очень сильно теряли в эффективности.

Плюс, кроме простоты и удобства, коммерческое ПО еще и обеспечено поддержкой, обновлениями, обучением и т.д.

Словом, чтобы заместить эту категорию, нужны не только, и даже не столько программисты, а юзабилисты, тестировщики, психологи, маркетологи, наконец. А также деньги, время и культура ублажения потребителя.

Разработка большинства продуктов, которые стоят на вашем офисном десктопе велась в течение 10−15 лет — от версии к версии, от мелочи к мелочи и в условиях жесткой конкуренции. Это похоже на знаменитую загадку английского газона, который нужно просто стричь и поливать, и он будет ровный. Но стричь и поливать надо на протяжении 300 лет. Заместить эту статью импорта не смогут и 10 миллионов программистов, как не смогли производители автомобилей ВАЗ и телевизоров «Рекорд». К счастью, на случай санкций у нас есть свой аналог импортозамещения — мы просто вернемся к поголовному пиратству.

Особняком стоит интернет-программирование. Это отрасль внутри отрасли: сюда попадают всевозможные информационные и коммуникативные сервисы, поисковики, соцсети, браузеры, пиринговые системы, веб-программирование. Рискну предположить, что большинство российских программистов трудится именно здесь: эта область развивается опережающими темпами, в самых разных направлениях, сюда охотно вкладываются самые разные инвесторы, здесь программист чувствует себя мобильнее, видит перед собой истории успеха, мечтает о собственном стартапе… На самом деле это такой «лягушатник» — на один действительно сложный проект приходится сотня сайтиков школьного уровня. Этот сектор может поглотить и два миллиона программистов, но пользы государству и человечеству от этого будет не много. С импортозамещением тут тоже не очень понятно — что вообще считать импортом в данном случае. Публичный на две трети «Яндекс» — это импортный сервис? А офшорно-кипрская, но подконтрольная Онэксиму РБК? И как заместить отечественным аналогом Твиттер, если я в нем Сашу Грей читаю, а в наш она не будет писать?

А есть ведь еще гигантская игровая отрасль, где у России есть, конечно, отдельные прорывы, но уровня «Бондарчук против Голливуда».

***

Есть много очень сильных российских (или созданных гражданами России) компаний мирового уровня. Помимо упомянутых Николаем Никифоровым «Яндекса» и Mail.ru, есть Kaspersky Lab — чуть ли не мировой лидер в разработке защитного ПО, есть 1С, есть крутейший Parallels, есть созданный Игорем Сысоевым веб-сервер Nginx, на котором работают сайты во всем мире, есть, наконец, «ВКонтакте». Перечислять можно долго. И российские программисты — министр прав — очень сильны (хоть и работают не обязательно в России или в российских компаниях).

Более того, мне очень нравится стремление Никифорова развивать IT ударными темпами, разводить стартапы, строить айтиграды, учреждать программистские техникумы и растить поголовье сисадминов. Мне не интересно думать, что все сводится к распилам, или, что это все безответственная болтовня. Пусть у нас будет миллион программистов.

Но, пока все посмеиваются над «миллионом», я сижу и боюсь других слов из цитаты, а именно: «суверенитет» и «импортозамещение». Потому что я не понимаю, как вообще это можно реализовать на практике.

Мало сделать «Спутник», надо закрыть «Яндекс»

До сих пор IT-отрасль в России была вполне рыночная. Это частные компании, часто с иностранными инвесторами, а то и с контрольными пакетами в зарубежной собственности, с головными компаниями в офшорах, с акциями на европейских или американских биржах.

Эти компании работают на рынок, производят то, что им выгодно производить. И сами при этом являются рыночными активами, их может приобрести кто угодно. Ограничения есть, кажется, только для СМИ, но это вообще не IT. Где-то рыночность нарушается при обслуживании государственных заказов, наверное, есть какие-то ограничения в околовоенной области или в области обеспечения безопасности. Но в целом — это рыночные компании. И у них есть деньги.

Допустим, мы подготовили миллион айтишников. Как мы собираемся заставить их поднимать именно импортозамещающую часть отрасли? Кто помешает лучшим из этого миллиона уйти на большие зарплаты в иностранную компанию? Или кто помешает иностранному инвестору приобрести успешную российскую фирму и немедленно начать производить «импорт» прямо у нас под носом?

Мы не будем пускать иностранные деньги на IT-российский рынок? Объявим айтишников невыездными? Или Минкомсвязи планирует создать сеть госпредприятий, нацеленных на написание импортозамещающего ПО, где будет миллион рабочих мест с зарплатами выше, чем у капиталистов? Первые два варианта мне откровенно не нравятся, в третий не верится.

Или вот еще. Многие IT-компании, в том числе и с иностранным участием, работают на конечного потребителя, на нас с вами. Наверное, если они принадлежат зарубежным собственникам, их продукция — тоже «импорт». Точно ли замещение будет происходить по схеме «мы сделали российское, лучше и дешевле, вот»?

Совсем недавно был запущен российский национальный поисковик «Спутник». Возможно, это отличный поисковик, но его статистика два с половиной месяца спустя выглядит удручающе (это раздача трафика с него по всем российским сайтам). В 45 тысяч раз меньше, чем у «Яндекса», в 32 тысячи раз меньше, чему у «Гугла». У компаний, которые дерутся за доли на российском рынке намного дольше пяти лет. Каковы его шансы «заместить» их в честной конкуренции? То же самое можно спросить про офисные продукты и многое-многое другое — совершенно риторически.

Либо российский информационный суверенитет будет все же не самым полным, либо импортозамещение произойдет так же как с пармезаном. Последняя перспектива меня, тихого, домашнего юзера приводит в ужас. Без пармезана я обойдусь, а вот без Windows — даже не знаю. Разве что белорусский?