Я не видел нового учебника истории, написанного Владимиром Мединским, но говорят, что Россия представлена в нём страною возможностей. «Такие уникальные времена случаются в истории нечасто. После ухода иностранных компаний многие рынки перед вами открыты. Открыты фантастические возможности для карьеры в бизнесе и собственных стартапов. Не упустите этот шанс. Сегодня Россия поистине страна возможностей», — так написано в учебнике.

И ведь это правда! Ну, почти правда.

Карьерных возможностей действительно открылся миллион. Повар может стать и уже стал героем России. Маргарита Симоньян может возглавить радио «Эхо Москвы». Преступники могут выйти на свободу. Насильники могут насиловать и получать за это приличную зарплату. Возможности поистине безграничные.

В бизнесе? О, в бизнесе совсем раздолье! Многие мои знакомые, которые занимали высокие позиции в работавших на территории России транснациональных корпорациях, теперь возглавили те суррогатные компании, которые возникли на месте ушедших с российского рынка гигантов. Стали директорами, генеральными директорами, даже партнёрами, акционерами, бенефициарами.

Иллюстрация Алиса Кананен/SpektrPress

Только всё это немножко ненастоящее. Упомянутые знакомые стали зарабатывать значительно больше денег, но на эти деньги нельзя купить и половины того, что можно было купить прежде. Поверить в собственный головокружительный карьерный рост можно, но исключительно с помощью кокаина или телевизора, что примерно одно и то же.

Для стартапов возможности тоже бесконечные, но особенность стартапов в том, что они в современном мире обязательно бывают завязаны на свободно действующих партнеров по всей Земле, на открытые рынки, на разделение труда. В закрытой стране вы не сделаете стартапа. То есть вы можете создать удивительный искусственный интеллект, но, когда страна откроется, выяснится, что интеллект ваш не превышал интеллектом автомат Калашникова, потому что им и являлся, как всегда.

Про созданные в закрытой стране автомобили рано или поздно выяснится, что они «Жигули». Про самолёты станет понятно, что они ТУ-134. Про одежду, созданную кутюрье, запертыми в государственных границах, однажды выяснится, что она лагерный бушлат. И это не потому, что русские — глупые или неталантливые люди; это потому, что талант не терпит несвободы, талантливое потому и талантливо, что раздвигает границы и не может раздвигать, если границы на замке.

Можно переписать историю, это уже делалось неоднократно. Можно десятилетиями объяснять детям, что это мы изобрели всё сколько-нибудь значимое на свете, — так уже делалось в советское время, и дети верили, пока однажды у них в руках не оказывалась такая нехитрая вещь, как джинсы, и ребёнок восклицал: «Вот это штаны!» — в том смысле, что штаны, которые он встречал прежде, были не совсем настоящими.

Иллюстрация Алиса Кананен/SpektrPress

Можно представить наши ошибки и преступления нашими победами. Можно объяснить наши неудачи кознями наших врагов. Можно морочить детям головы десятилетиями. Дети могут даже поверить, забыть, как было на самом деле, запутаться в том, кто на кого напал, приучиться считать ворованное своим и искренне считать агрессивность своей страны величием. Но если рассказывать историю неадекватно, то в момент разочарования (каковое прежде всегда наступало, а значит, будет наступать и впредь) люди испытают неадекватные чувства — обиду вместо раскаяния.

Начитавшись истории Мединского, в трудную минуту мы скажем не «какие же мы дураки!» — как следовало бы, а — «какие же все вокруг гады!».

Так уже было на нашей памяти. И будет ещё раз. И это замкнутый круг.