Вечером 15 марта президент России Владимир Путин на встрече с министром обороны Сергеем Шойгу и главой МИДа Сергеем Лавровым приказал начать вывод российских войск из Сирии. Поставленная перед Министерством обороны и вооруженными силами задача в целом выполнена, заявил Путин. По оценке РБК, расходы на российскую военную кампанию в Сирии составили около 38 миллиардов рублей (около полумиллиарда долларов США). Почему это случилось и что это значит для Ближнего Востока, «Спектр» расспросил востоковедов.

«Россия окажется над схваткой»
Кандидат исторических наук Григорий Меламедов, сотрудник Института востоковедения РАН

— Какой контекст вчерашнего заявления о выводе войск?

— Во-первых, экономическая ситуация сложная — уже даже военный бюджет будет сокращен на 5%. Экономически в условиях сирийского перемирия между властью и оппозицией трудно содержать авиацию, которая сократила количество вылетов в несколько раз. Это все-таки серьезное бремя.

Во-вторых, стали заметны противоречия с президентом Башаром Асадом. Можно вспомнить, как представитель РФ в ООН Виталий Чуркин его недавно критиковал. С Ираном тоже есть трения, чье руководство фактически раскритиковало идею федерализации Сирии, за которую выступает Москва. Коалиция стала разрушаться, следовательно не совсем понятно, зачем теперь России интенсивно действовать в регионе.

— Но пресс-секретарь Дмитрий Песков заявил, что окончание операции не связано с разногласиями.

— Разногласия очевидны, просто по-другому нельзя было сказать. Разногласия постараются скрывать как можно дольше. При этом Турция и Саудовская Аравия усилят поддержку своих сторонников. В ответ свое вмешательство усилит Иран, а Россия окажется над схваткой в роли медиатора — это более выгодная позиция, чем быть однозначно на стороне Тегерана. Россия попытается стать арбитром.

Если судить по реакции западных дипломатов, то они не понимают, что это все значит. Они были удивлены и ничего конкретного сегодня не смогли сказать. Для российской дипломатии это стало привычным делом: все осуществить неожиданно. Вот такой вот стиль! Кроме того, уход из Сирии резко повышает престиж России и облегчает положение на всех переговорах, в том числе в Женеве по вопросу будущего Сирии.

— Прежде представителей курдской автономии на севере Сирии не позвали на переговоры, сейчас какие у них шансы?

— Сейчас Турция и ее союзники захотят схитрить. Они будут соглашаться позвать курдов, но не тех — либо эмигрантов, либо сторонников лидера иракских курдов Масуда Барзани. С другой стороны, сирийские курды все видят и не позволят, чтобы их обманывали. Мирный процесс не сдвинется с места, если не будут учтены их интересы.

— Курды выступают за широкие права для своей автономии. Насколько вероятен подобный сценарий?

— О федерализации можно говорить только в отдаленном будущем, когда закончится война. Но это не самая лучшая идея — де-факто это будет конфедерация и шаг к развалу страны. Что-то подобное тогда попробуют сделать и в Ираке, где аналогичные проблемы — районы компактного проживания шиитов, суннитов, езидов, курдов. Приоритетом должна быть резолюция ООН — сохранение единой и светской Сирии.

В случае конфедерации большая опасность, что раздел будет конфессиональным — шииты, сунниты, алавиты, друзы. В сороковые годы такой краткосрочной эксперимент был, но с тех пор прошло слишком много времени. Сегодня сирийская нация уже сформировалась.

AFP/Scanpix

— Министр обороны Шойгу сообщил, что армия России позволила «расширить территорию, освобожденную от террористов и оказать существенную поддержку патриотическим силам борьбе с террористами». Насколько действительно справились с задачей за эти полгода?

— Поддержка правительственной армии действительно оказывалась, ведь наступления сейчас идут по всем направлениям — Алеппо, Пальмира, Идлиб. Что касается умеренной оппозиции — Шойгу, видимо, их имеет ввиду под термином «патриотические силы», то ситуация так себе. В последние дни та же 13 дивизия, входящая в состав Сирийской свободной армии, полностью разгромлена террористами из «ан-Нусры».

— Но ведь запрещенный в РФ ИГИЛ подразумевался, как главная цель для российской авиации. Насколько здесь велики успехи?

— К сожалению, про это уже стали забывать. Сейчас многое зависит от Асада, ему крайне необходимо наступление на позиции «Исламского государства». Первоначальные задачи России не решены, если ставилась цель именно искоренение ИГИЛ. В любом случае гражданская война будет продолжаться, ровно, как и переговоры. По-другому и быть не могло, когда часть участников конфликта просто не позвали к столу.

Ria Novosti/Scanpix

«Из-за расползания боевиков вскоре могут прозвучать теракты»
Александр Крылов, ведущий научный сотрудник Центра ближневосточных исследований МГИМО

— Как оцениваете вывод войск из Сирии?

— Впервые удалось посадить широкую коалицию за стол переговоров, именно поэтому и вывели войска. Сейчас будут обсуждать политическое будущие страны. Когда есть силы, которые непросто оппоненты друг другу, но и воют, то требуется прекратить любые боевые действия. Сейчас произошла передача полномочий от военного крыла к дипломатическому управлению Лаврова, который и должен будет заниматься урегулированием конфликта.

Состояние того же ИГИЛ плачевно — они деморализованы и значительная часть бойцов перебралась в Ирак. Они даже свою столицу Ракку контролируют только частично. У «Фронта ан-Нусры», с которым враждует игиловцы, тоже лишь мазки влияния — они сейчас сидят в обороне. Если силы, собравшиеся в Женеве, смогут наладить политические процесс и восстановление страны, то вытеснить остатки террористических формирований будет несложно.

— Террористы теряют территории, но что будет с людьми и идеями, которые их вдохновляют?

— Да, здесь появляется серьезней вопрос — куда они исчезнут и куда пойдут дальше. Есть подозрения, что вектор направленности будет идти по северному направлению в сторону наших границ. Идет переформатирование организации. Мы не слышим о крупных атаках игиловцев, так как их правительство занимается рассредоточением боевиков в других странах. Будут использоваться разные каналы — боевики могут пойти в Россию, Европу и США. Следовательно из-за расползания боевиков вскоре могут прозвучать теракты, ведь мозговой трест подыскивает слабые звенья по всему миру.

— Прежде нефть шла из Ирака с осложнениями. Теперь цена изменится?

— Через Сирию идет нелегальная нефть, которую трудно назвать серьезным для мирового рынка объемом. Это буквально крохи, но вообще игра с понижением нефти — это временный процесс. Если рассматривать затраты на обработку и транспортировку, то не может так низко упасть стоимость бочки. Это искусственный процесс, который не может продолжаться долго. Не стоит рассчитывать на скачок до 100 долларов за баррель, но 50−80 вполне реальны.

— После захода ВКС в Сирию и уничтожения турками российского самолета начались обострения с Анкарой. Теперь войска уходят, возможны какие-то подвижки по этой теме?

— Ошибки во время боевых действий могут быть допущены, для этого существует определенная практика, как выходить из таких ситуаций. Но президент Эрдоган уперся и не захотел преподносить извинения в привычной дипломатической форме. Значит, пока он у власти рассчитывать на потепление отношений не стоит. Очень много зависит от того, как Анкара поведет себя во время перемирия.

Турция может втянуться в мирный процесс, ведь начинается туристический сезон. Пока же страна будет терять до 8 млрд долларов из-за отсутствия российских туристов. Эрдоган прекрасно понимает это и может уменьшить элементы своей неоосманской политики. Но вряд ли стоит рассчитывать, что уже этим летом россияне вернутся, ведь окольными путями турист туда не поедет.