Выходные я провел на выборах президента. В 2018-м, помню, у каждого избирательного участка звучали удалые песни, и угощали пирожками из школьной столовки. Вот и в этом году — праздника захотелось. И пошел я блуждать по московским УИКам. 

Пока шел к первому, вспомнил, что в прошлый раз у школ стояли девочки и спрашивали прохожих, за кого те проголосовали. В этот раз экзит-поллов не было. Разноцветных шариков, блинов, пирожков, консервов и гречневой каши с тушёнкой тоже не наблюдалось. Зато во всех выборных пунктах полицейских было больше, чем голосующих. На первом участке у входа дежурил автомобиль ДПС с включёнными «мигалками», сотрудница МВД с резиновой дубинкой, внутри — рамки металлоискателей, перед ними ещё несколько полицейских с видеокамерой на треноге.

Вот пришла голосовать женщина с двумя маленькими дочками. Одна из девочек, лет десяти, изучает содержимое прозрачной урны с бюллетенями и удивляется: «Смотри, там не только за Путина». Мама: «Можно и за других голосовать, за кого хочешь». Девочка: «А чего все такие грустные? Праздник же». Действительно.

Выборы-2024. День первый: огонь, зеленка и выхухоль

Стараясь не выглядеть грустным, я подошел к одному из столов, за которым расположились члены комиссии. Они тоже, мягко говоря, не веселились.

- Проголосовать хочу, — попытался я их развлечь.

- Паспорт, — потребовала женщина, не меняясь в лице.

Не хотят развлекаться, и не надо. Я отдал им паспорт, его просканировали каким-то приборчиком.

- Не ваш участок, — констатировала  дама.

- Что же мне, уходить теперь? — обиделся я.

- Почему уходить? Вот КОИБ, электронная урна, голосуйте.

Я подошел к терминалу, нажал кнопку, проголосовал. Веселее не стало. Рядом ругалась бабушка: «Не влезает бюллетень, щель какая-то не такая». Женщины из комиссии напряглись, но конфликта не случилось: урна покорно приняла бабушкин бюллетень, и та ушла.

В комнате голосования постоянно дежурит полицейский, запрещает  фотографировать. Тем не менее, какие-то бодрые девицы делают селфи на фоне урны: «Нам для отчёта», другие снимают урну на телефон: «Нам для штаба». Я сел на стульчик и принялся думать о своем выборе. Правильно ли я проголосовал? Полицейскому мои раздумья не понравились. Он подошел к члену УИКа, указал дубинкой на меня, я расслышал: «Это кто, наблюдатель?» Получив отрицательный ответ, полицейский направился ко мне, и я понял, что пора искать праздника на другом участке. 

Там оказалось ещё больше полиции: обыскали меня, как на музыкальном фестивале, — обстучали все карманы, прощупали капюшон. Члены избирательной комиссии обсуждали последние выборные новости, какую-то нарушительницу: «Ей грозит от трех лет до четырех».

У входа в школу, где размещался УИК, сотрудники МВД лениво обсуждали, будет ли после выборов новая волна мобилизации. Мнения, как обычно разделились. К воротам школы женщина привела опирающуюся на ходунки старушку и радостно подозвала от крыльца скучающего полицейского: «Вот он вам поможет, всё равно ничего не делает», — и побежала дальше по своим делам. Пока полицейский вел старушку голосовать, та всю дорогу костерила его лично и всю полицию в целом. У входа на участок поблагодарила:  «Глаза бы мои на вас не смотрели». Старушке выдали бюллетень, но она продолжала упираться — говорила, что «ни хрена не соображает» и просила показать, «где ей подписать». Показали. 

Выборы-2024. День второй: живые мертвецы, привет от ФСБ и снова зеленка

На этом участке было немного веселее. Улыбчивый избиркомовец снова предложил мне электронный терминал, но я отказался:

- Еще подумаю, — говорю, — за кого тут у вас голосовать.

- Разве так сложно выбрать? — еще шире улыбнулся он.  

И правда. Стал изучать биографии кандидатов на плакате. Оказывается, Владислав Даванков с женой владеют микрофинансовой организацией, Леонид Слуцкий — кавалер Ордена Почетного Легиона в звании офицера, Николай Харитонов стал в 27 лет председателем колхоза, а у Владимира Путина еще есть во владении прицеп «Скиф». Есть о чем задуматься.

- Кого-то ждете? — спросил меня полицейский, поигрывая дубинкой.

И почему они все такие суровые? Все-таки событие: на целых шесть лет выбираем президента. И вот как раз в момент, когда надо проявить к избирателю максимальную толерантность, дать ему поразмыслить — они давят, суют под нос дубинку и вообще ведут себя так, как будто это не выборы, а экскурсия в Мавзолей. «Не стоим, не задерживаемся, проходим».

Но я ошибся в своих выводах. Чем дальше я уходил от центра Москвы, тем расслабленнее вели себя полицейские, не говоря уж об избиркомовцах. В помещении очередного УИКа женщины-полицейские задорно смеялись и играли в какую-то интеллектуальную игру. К ним подошла девушка из комиссии, сказала: «Я тоже с вами хочу, только правил не понимаю». А кто ж их понимает?

 Вот я добрался уже и до МКАДа. Надо было сразу сюда идти: на всю школу, где расположен участок, гремит песня «Американ бой, уеду с тобой, Москва, прощай!» Женщина из УИКа, чуть пританцовывая в такт музыке, помогает гражданам осуществить акт волеизъявления. Пожалуй, стоит остаться тут. А лучше — пойти дальше, через подмосковные поля, в регионы. Судя по новостям, настоящий праздник там. И длиться ему еще шесть лет.

Фото Сергей Луков / Spektr. Press