17−19 февраля в Мюнхене состоялась конференция по безопасности — традиционный, уже 53-й по счету, ежегодный форум с участием ведущих мировых политиков и экспертов. Некоторые участники и обозреватели отметили своеобразный юбилей — ровно 10 лет назад, на Мюнхенской конференции 2007 года российский президент Путин произнес свою острую речь с критикой США и НАТО, в которой тогда увидели отголосок Холодной войны.

Однако, как оказалось, эта речь была не каким-то историческим «отголоском», а напротив — программой Путина на его будущий третий срок, когда Россия вновь стала противопоставлять себя Западу. Это противостояние особенно обострилось после того, как Россия присоединила к себе Крым, хотя подобные факты в Европе, казалось бы, забыли со Второй мировой войны, и стала поддерживать пророссийские непризнанные государства на востоке Украины. Это привело к санкционной войне между Россией и западными странами — явлению, также, казалось бы, забытому с советских времен.

В этом году на Мюнхенскую конференцию Путин не поехал, и наиболее острая дискуссия произошла, как и следовало ожидать, между президентом Украины Порошенко и главой российского МИДа Лавровым. 

Порошенко напрямую обвинил Путина в имперских амбициях: «Он отрицает самобытность и уникальную идентичность украинского народа. Он публично провозглашает украинскую идентичность частью российской доминирующей идентичности. Он не видит места Украины на политической карте Европы и хочет разрисовать Украину российскими цветами. Но было бы ошибкой думать, что аппетиты России ограничиваются только Украиной».

При этом Порошенко назвал украинцев «самым еврооптимистичным народом», попеняв тем самым западным коллегам на некоторую нерешительность в защите общеевропейских интересов и популярный в этих странах «евроскептицизм».

Лавров предпочел не спорить с образными выражениями Порошенко напрямую, но сосредоточился на известной кремлевской идее о том, будто сама Европа виновата в нагнетании украинского кризиса. Его выступление было выдержано в наступательном ключе — он пообещал, что Россия сама не снимет своих санкций с ЕС до полного выполнения минских соглашений. Хотя эти «контрсанкции» скорее направлены против собственных граждан, которые теперь не могут  покупать европейское продовольствие. Как шутят в соцсетях: «Если Запад будет плохо себя вести — будем бомбить Воронеж!»

Президент Украины Петр Порошенко (слева) и вице-президент США Майкл Пенс на Мюнхенской конференции. Фото President of the Ukraine Press-Service/Scanpix

А минские соглашения, несмотря на то, что на их исполнение ссылались различные участники конференции, с точки зрения непредвзятого наблюдателя, очевидно, зашли в тупик. Все упирается в последовательность их исполнения — Украина требует сначала восстановить ее контроль над границей, а затем обещает провести выборы в ОРДЛО («отдельных районах Донецкой и Луганской областей»). Логика Москвы принципиально обратная — сначала выборы и только затем передача контроля над границей. И хотя Россия официально отрицает то, что является «стороной конфликта», это требование с очевидностью свидетельствует об обратном. 

Но похоже, Европа уже смирилась с фактом того, что восточноукраинский конфликт — это всерьез и надолго, поэтому каких-то простых решений на конференции не предлагалось. Вице-президент США Майк Пенс заявил: «Мы продолжим призывать Россию к ответу», но каких-то четких критериев этого «ответа» не назвал. 

Вообще, у многих участников конференции сложилось впечатление, что новая администрация США еще просто не сформулировала для себя внятной и определенной внешнеполитической линии. Поэтому и обсуждение проблем Ближнего Востока также свелось скорее к декларациям «за все хорошее против всего плохого».  

Однако если взглянуть на итоги состоявшейся конференции в целом, наибольший интерес представляет доклад ее организаторов, опубликованный еще до мероприятия и в его ходе обсуждавшийся на различных панельных дискуссиях. Этот доклад под названием «Пост-правда, пост-Запад, пост-порядок?» был разработан группой экспертов под руководством немецкого дипломата Вольфганга Ишингера, который является председателем Мюнхенской конференции с 2009 года. 

Председатель Мюнхенской конференции Вольфганг Ишингер. Фото AFP/Scanpix

«Пост-правда» в 2016 году была названа Оксфордским словарем «словом года». Оно означает приоритет эмоций над фактами в оценке новостей. Этот феномен широко распространился в социальных сетях, где именно эмоциональные оценки зачастую напрочь заслоняют фактическую сторону событий. Там уже нет никакого факт-чекинга, некогда свойственного профессиональной журналистике. Более того, такое положение дел создает благоприятные условия для распространения откровенно фейковых новостей, которые пользователи принимают за чистую монету и начинают увлеченно обсуждать. На фейковые новости, кстати, любит жаловаться и Дональд Трамп — но в ходе своей предвыборной кампании он сам не раз использовал этот прием в критике своих конкурентов.

Феномен «пост-правды» активно использует в своих интересах российская пропаганда. Это уже отметили финские исследователи в своем докладе, о котором я писал в прошлом году: «Современная российская пропаганда скорее похожа на калейдоскоп — она непрерывно жонглирует разными версиями реальности, дезориентируя зрителя». Именно на этих технологиях строится стратегия «гибридной войны», которая означает в первую очередь информационно-пропагандистское подавление противника.  

По мнению авторов Мюнхенского доклада, в мире происходит «геополитическая рецессия», связанная с тем, что Запад перестает играть свою историческую роль как мирового флагмана свободы и стремится замкнуться на собственных интересах. Победа Трампа стала ярким проявлением этой тенденции. Это явление они называют «пост-Западом». И в результате этой глобальной неопределенности в мире возникает тревожный и рискованный «пост-порядок». 

Интересно отметить, что в докладе почти не используется термин «глобализация», который был весьма популярен в 1990-е годы, после падения Берлинской стены и «железного занавеса». Видимо, для авторов это явление так и осталось несколько недопонятым, и они продолжают смотреть на мир европоцентристски — что, впрочем, для европейцев понятно. Хотя еще в те давние годы такие разные исследователи, как Френсис Фукуяма и Сэмюэл Хантингтон, справедливо заметили, что на смену соперничеству «геополитических блоков» приходит конкуренция различных глобальных ценностей. И «западные» ценности свободы и прогресса вполне могут быть сильнее не на традиционном географическом «Западе», а например, среди молодых «тихоокеанских тигров».

Встреча «в нормандском формате» по урегулированию конфликта на востоке Украины в рамках Мюнхенской конференции. Фото AFP/Scanpix

Что же касается реставрации «геополитического мышления», то здесь авторы вновь несколько обошли своим вниманием недавнюю историю. Нынешний европейский кризис выглядит у них как нечто внезапное и спонтанное, хотя в поисках его истоков следовало бы обратить внимание на те же 1990-е годы. Тогда крушение советского блока произошло столь стремительно, что многие политики решили, будто свобода пришла «сама собой», и расслабились… Им показалось, что либеральные ценности являются естественными и очевидными и не нуждаются в особой защите. И никто не подумал о необходимости крупного международного форума, наподобие Хельсинкских соглашений 1975 года, который бы зафиксировал произошедшие изменения и определил принципы отношений между постсоветскими странами и возникавшим тогда Евросоюзом. 

А когда Москва в «тучные нулевые» получила нефтегазовые сверхприбыли, это привело к возрождению кремлевских имперских амбиций. Но к этому Европа оказалась совершенно не готова! Поэтому сегодня и пожинает плоды своей исторической близорукости…

Авторы также сетуют на рост национализма в европейских странах (Великобритании, Франции, Германии), грозящий «расколоть ЕС». Однако если бы они подробнее изучили теорию «глокализации», предложенную британским социологом Роландом Робертсоном, они бы обратили внимание на регионалистские движения в Европе, которые выступают с прямо противоположных позиций. Например, шотландцы и каталонцы, требуя независимости от «своих» имперских столиц (Лондона и Мадрида), при этом являются подчеркнутыми сторонниками европейской интеграции.  

Но возможно, эти темы получат свое развитие на будущих Мюнхенских конференциях, когда их организаторы решат быть свободнее от все еще довлеющих над ними идеологических стереотипов.