Внезапный уход с поста президента Казахстана 78-летнего Нурсултана Назарбаева (будем честны, прежде всего, по медицинским причинам) невольно заострил вопрос о транзите власти в России. Медицинских причин для такого транзита пока вроде бы нет, но есть политические. Владимиру Путину неизбежно  придется думать о том, кому оставить власть в стране, какой будет эта страна, где будет его личное место в истории и как сохранить неприкосновенность близких после своего ухода в таком государстве, которое он сам построил.

Место в истории Казахстана Нурсултана Назарбаева очевидно, и он сам его честно обозначил в последнем обращении к нации в качестве президента. До Назарбаева на политической карте мира никогда не было страны Казахстан, а теперь  — прежде всего благодаря его усилиям —  есть. Россия жила до Путина много веков и в каком-то виде явно останется после него. Да и город Владимир в России, в отличие от города Нурсултана в Казахстане, существует давно.

В 2014 году, когда стало окончательно ясно, что создателем российского экономического чуда ему не стать (экономический рост в стране практически остановился, пошел отток иностранных инвестиций, хотя никаких санкций еще не было и в помине), Путин решил воспользоваться случаем и войти в историю «собирателем земель русских». Ему удалось «собрать» (забрать) 0,15% территории России — Крым.  Проблема в том, что в украинский Крым и раньше россияне могли ездить так же абсолютно спокойно, и за него никто не воевал. Но еще более серьезная проблема- обнуление рекордного скачка рейтинга Путина, который дала крымская весна. Если в июне 2014 года, сразу после начала войны в Донбассе, рейтинг Путина достиг исторического максимума в 86%, то в январе 2019-го, по данным телефонного опроса ВЦИОМ, рейтинг доверия российскому президенту рухнул до исторического минимума—33,4%. И с тех пор существенно не поднимался.

«Мы поставили Казахстан на карту мира, где его не было как государства». Как Нурсултан Назарбаев покинул пост президента, но остался у власти

Теперь Путин в сознании большинства не «покоритель Крыма» и человек, воссоздающий утраченную «великую державу», по которой значительная часть россиян продолжает тосковать, а тот, кто повысил пенсионный возраст вопреки публичному обещанию не делать этого. Внешняя политика и виртуальная телевизионная жизнь россиян в вымышленном «аду Украины», в который их на пять долгих лет поместила кремлевская пропаганда (в России слово «Украина» по «ящику» звучит чаще, чем слово «Россия»), больше не спасает россиян от продолжающегося падения доходов и отсутствия перспектив улучшения ситуации в экономике при этой власти и такой внешней политике.

При этом никакой прочной и понятной самой власти политической системы, которая позволила бы Путину спокойно отдать власть, в России нет. Поэтому в кремлевской администрации и рассматривают различные сценарии, позволяющие Путину остаться у власти как можно дольше. Об этом сообщил Bloomberg со ссылкой на близкие к Кремлю источники. Согласно этим источникам, одним из таких вариантов может стать «создание нового государства путем объединения с Белоруссией».

Формально договор о Союзном государстве России и Белоруссии был подписан в 1996 году (от России его подписывал еще Борис Ельцин, в отличие от Путина, имевший хорошие личные отношения с Александром Лукашенко) и действует до сих пор. Но фактически Белоруссия все-таки независимая страна. Причем независимая прежде всего политически: Лукашенко, как и Назарбаев, не признал независимости Южной Осетии и Абхазии и крайне невнятно формулирует позицию по Крыму. Но в экономическом смысле Белоруссия критически зависима от России- она постоянно получает от Москвы кредиты, а также газ по заниженным, по сравнению с другими покупателями, ценам и дешевую нефть, которую перерабатывает на своих заводах и реэкспортирует в другие страны. Зарабатывает Белоруссия и на реэкспорте санкционных продуктов западных стран в саму Россию. Мем «белорусские креветки» прочно вошел в историю.

Экономика Белоруссии — примерно 3% от экономики России. У России есть экономические и военные возможности  ликвидировать белорусскую государственность. Причем за Белоруссию едва ли вступится Запад, если только Лукашенко, который правит еще дольше, чем Путин, и тоже не имеет понятного преемника, не попытается пойти на резкое сближение с тем же ЕС. Только ЕС сейчас явно не до Белоруссии.

Александр Лукашенко. Фото TASS/Scanpix/LETA

Понятно, что  в случае аншлюса Белоруссии и создания нового государства его возглавит именно Владимир Путин, а не Александр Лукашенко. Это позволит российскому лидеру обойти конституционное ограничение по количеству президентских сроков без смены Конституции. По действующему закону Путин не имеет права баллотироваться на следующих очередных выборах в 2024 году. Но имеет право делать это потом: в России нельзя занимать пост президента более двух сроков подряд — а «не подряд» можно. Чем Путин уже воспользовался в 2012 году, легко сместив зиц-президента Дмитрия Медведева.

Агентству Bloomberg тут же ответил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. По его словам, в кремлевской администрации не обсуждают возможное объединение РФ с Белоруссией для сохранения Путина у власти. «Это такие вольные упражнения, не имеющие никакого отношения к тому, что обсуждается в Кремле», — сказал Песков.

Было бы странно, если бы Песков подтвердил наличие подобных обсуждений. Учитывая прямо и неоднократно заявленное Александром Лукашенко нежелание Белоруссии терять независимость и становиться частью России, фактически речь шла бы об аннексии Россией соседней страны. Понятно, что и планы вернуть Крым Кремль заранее не афишировал, даже если и имел их.

Конечно, возникает резонный вопрос: а зачем, собственно, Путину нужен высокий рейтинг, если ему не надо баллотироваться на следующих выборах, да и вообще до них еще целых пять лет? Затем, чтобы не стать хромой уткой. Российские элиты прекрасно понимают, что при сохранении нынешней политики конфронтации с Западом страна все равно будет погружаться в экономическую изоляцию и не имеет шансов на сколько-нибудь заметное развитие. Но российской политической и бизнес-элите в таком случае придется выбирать: бежать на закрывающийся от них Запад или проедать накопленные запасы дома, за железным занавесом. А дети стареющей российской власти (ключевые фигуры путинской команды вступают или уже вступили в пенсионный возраст) явно хотели бы иметь возможность жить, как привыкли- гражданами мира. Иметь недвижимость и запасной аэродором на Западе.

Владимир Путин. Фото Sputnik/Scanpix/LETA

Низкий рейтинг президента в такой ситуации повышает угрозу утраты лояльности к нему российских элит и их готовности вести закулисные игры просто из инстинкта самосохранения и желания выиграть от транзита власти.

Сам Путин тоже прекрасно понимает, что его ставка на силовиков во власти, политический и судебный произвол, не дает гарантий безопасности ему самому и его детям в случае ухода с поста президента. А издержки конфронтационной политики с Западом, войны санкций и новой гонки вооружений, в которую открыто ввязалась Россия и публично бравирует этим, растут. Россия проводит внешнюю политику, очевидно не адекватную ее экономическим возможностям.

В такой ситуации логика опасений «большой войны с Западом» и победы в этой полумифической войне (на Россию точно ни США, ни тем более ЕС нападать не собираются) становится едва ли не единственной стратегией выживания путинского режима. Аншлюс Белоруссии не даст такой прибавки к рейтингу, как Крым. Но он будет свидетельством силы и решимости президента России прежде всего для своего окружения. К тому же риск новых санкций за Белоруссию существенно меньше, чем если бы, например, в Кремле попытались разыграть карту «исконных казачьих территорий» в Северном Казахстане. К тому же Казахстан давно сделал политическую ставку на Китай и Турцию как главных стратегических партнеров. И у Китая, главного донора экономик Центральной Азии, есть все политические возможности не дать России «прирасти» частью Казахстана. Россия не прекратит попыток раскалывать ЕС и использовать противоречия в отношениях Трампа со своими европейскими союзниками. В этом смысле очень важен исход следующих президентских выборов в США.

Весь этот контекст делает крайне маловероятным транзит власти в России по казахстанскому образцу. Логика «последней войны» с Западом, похоже, будет господствовать во внешней политике России до тех пор, пока проблема транзита не решится каким-то образом. Жертвами этой войны могут оказаться самые неожиданные государства. Но особенно сложно в ближайшие годы, похоже, придется все-таки Белоруссии.