Украину ждут большие изменения. И она снова может дать шанс своим буйным и опасным соседям поменять себя, подав пример позитивных перемен.

Самый, на мой взгляд, полезный и позитивный российский закон последних лет — закон о зачете срока, проведенного осужденным в СИЗО, — был списан с украинского так называемого «закона Савченко».

Этот закон сейчас отменен на Украине, потому что некоторые его постулаты были вредны: например, в украинском законе не было дифференциации осужденных по характеру и тяжести совершения преступления, в результате чего на свободе оказались в том числе те, кому она была противопоказана.

Но исправительные колонии оказались разгружены, снизилась и нагрузка на бюджет. В России явно внимательно изучали украинский опыт (хотя никогда в этом не признаются) и приняли похожий закон, но с учетом сделанных на Украине ошибок.

А вот принятый в этом году российским парламентом закон о лидерах преступных группировок  (о ворах в законе, если называть вещи своими именами) был списан с аналогичного грузинского закона , но вообще без учета российских особенностей, и толку от него не будет никакого, конечно.

Петр Порошенко. Фото TASS/Scanpix/LETA

Но вернемся к Украине. Понятно, что предвыборная риторика жанр особый, и не стоит воспринимать ее как реальный план действий двух кандидатов. Однако у одного из них уже было время и возможность для проведения реформ, а второй считает реформы первого имитационными. Причем речь идет прежде всего о судебной реформе.

И это невероятно важно как для Украины, так и для России.

Совсем не хочу (и не могу) обсуждать междувыборный украинский расклад. Будем считать, что это про другую страну.

«Акела промахнулся» и «тихий бунт». Почему Зеленский уходит в отрыв от Порошенко, а отставленный губернатор Одессы не уходит никуда

В некой стране Y есть выбор между двумя кандидатами. Один уже был президентом и пытался делать какие-то реформы. Другой еще не был, но обещает реформы самые радикальные. Остановимся только на судебной реформе — и этого будет вполне достаточно, потому что суды есть странообразующий фактор. Разберем, что тут можно сделать, что удалось первому и что не удалось, и какие проблемы будут у второго.

Первый начал лихо. Поотстранял судей, начал судебную реформу, под конец начал даже пенитенциарную реформу и сильно разгрузил тюрьмы, были внесены полезные изменения в Уголовный кодекс. А дальше все как-то стихло.

На пенитенциарную реформу денег нет, а с судебной вечно одна и та же история: как говорят правоохранители в России, «в процессе расследование главное — не выйти на самих себя».

Тем не менее, исправительные зоны более или менее в порядок привели, из следственных изоляторов подсудимые все чаще отправляются домой со штрафами и всякими обязательствами, построили систему пробации (наказания и исправления, не связанные с лишением свободы), Европа и Канада помогают, денег на это более или менее (хотя скорее менее) дают. Пенитенциарная система Украины сейчас открыта и транспарентна, однако тут еще пахать и пахать.

Судебная реформа действительно не удалась, к строительству института прокуратуры даже и не приступали. Тем не менее, попытка была сделана. Можно ли сделать больше? Конечно, да. Но нам из России и на это завидно смотреть.

Второй в этом во всем мало разбирается. Однако где вы видели глупого комика? Кто сказал, что предприниматель по кондитерской части умнее талантливого артиста? Никто не сказал. К тому же второй не просто талантливый, но и успешный.

Подобрать толковых советников, пригласить экспертов — и дело в шляпе. Можно и попробовать.

Владимир Зеленский. Фото TASS/Scanpix/LETA

Так со всеми реформами можно. Только не с судебной. Потому что ты рано или поздно начнешь понимать: нормальный суд, если ты его действительно построишь, в любую секунду может обернуться против тебя.

Ненормальный, конечно, развернется легче и быстрее, но грош цена такому суду, и все твои и противники, и сторонники будут это знать. А вот если ты попадешь в нормальный, независимый суд с хорошей репутацией — тогда неизвестно, чем дело кончится, особенно если ты был президентом, хотя бы на минуточку.

Любой президент любой страны это начинает понимать, когда затевает судебную реформу. И дальше он должен сделать выбор, одно из двух: «Да, я согласен с тем, что в моей стране меня может судить независимый суд» (Так, кстати, почти дословно говорит герой Зеленского во втором сезоне «Слуги народа», — прим. «Спектра») или «Нет, пусть суд остается подконтрольным, и если меня попытаются судить, я вспомню, в каком сейфе какие папочки на судей у меня лежат». 

Политическая необходимость, вечная нехватка времени и другие важные дела президента обязательно отодвинут эту проблему на второй план. Но тогда так и не будет страны.

Кандидаты время от времени говорят о борьбе со всякими нехорошими явлениями типа коррупции путем «посадок». И мы наверняка увидим их после выборов, а это означает, что во время таких «посадок» независимого суда не будет. Может, потенциальные подсудимые сто раз это заслужили. Но не тебе это решать — посадки или не посадки. Не обещай избирателю посадки, если тут же обещаешь независимый суд. Тут или одно, или другое. Обещание посадок — это по-путински. Дело президента — обеспечить независимость суда. Дело суда — решать, посадки или не посадки.

«У нас будет парламентская республика!» Почему Украина проголосовала за актера Владимира Зеленского

Удачи Украине! Большой удачи! Сами по себе эти выборы — большая удача и во многом заслуга действующих и претендующих лиц. Но вот если Украина и ее новый президент действительно смогут построить независимый суд — все, она уже никогда не будет прежней, с ней уже не случится ничего плохого.

А мы что будем? Завидовать будем. В любом случае, у нее опять есть шанс. А у нас все еще нет.