Обвиняемая в теракте против военкора Владлена Татарского петербурженка Дарья Трепова дала первое интервью после своего ареста. С девушкой побеседовало издание «Ротонда».
Напомним, вечером 2 апреля в кафе Street Food, принадлежащем основателю ЧВК «Вагнер» Евгению Пригожину, прогремел взрыв — в тот момент там проходил творческий вечер военкора Владлена Татарского. В результате, Татарский погиб, еще свыше 40 человек пострадали.
По данным правоохранительных органов, взрывчатка находилась в бюсте Татарского, который ему незадолго до этого подарила Дарья Трепова, которую задержали на следующий день. Подарив статуэтку, она не ушла, а села на свое место, в относительной близости. Вскоре после взрыва девушка сказала: «Меня подставили». В интервью она поделилась своими переживаниями об этом моменте.
«Я безумно сожалею о произошедшем, молюсь о здоровье пострадавших и постараюсь организовать сбор средств на восстановление жертвам трагедии. Чтобы моё сожаление не выглядело цинично, добавлю, что осталась в живых, судя по всему, чисто случайно».
За этим последовали обыски в квартире Треповой и у ее родителей.
«После происшествия, как только поняла, что случилось — сразу написала маме, извинилась, потому что понимала, что меня будут искать и придут к ней. Потом я видела кадры штурма квартиры. Я была в шоке и мне было ужасно стыдно. В Следкоме оперативники говорили, что она кричала, что убьет меня, когда ее вели на допрос… Еще СОБР ездил к моему дедушке, ему за 80. Оперативники сказали, что мама поехала с ними, чтобы он не был один».
По словам Дарьи, в Следственном комитете ей позволили позвонить матери, но та не взяла трубку.
3 апреля Трепова была задержана, а 4 апреля — этапирована в Москву и отправлена на два месяца в СИЗО «Лефортово».
Как говорит девушка, первые десять дней она провела в камере одна.
«Сначала у меня не было ни книжки, ни сигарет. Днем нельзя спать под одеялом. В камере холодно. Я укрывалась курткой и смотрела в стену. Сейчас ко мне подселили девчонку, она тут три года. И я много смотрю канал „Карусель“. На других есть риск увидеть кадры сами понимаете откуда», — написала она.
Также Трепова пожаловалась, что к ней почти не пускают защитников: за время с начала пребывания в изоляторе она не виделась с адвокатом ни разу, тогда как «из СК приходили три-четыре раза».
По словам Дарьи, письмо корреспондента «Ротонды» — второе за время ее почти месячного пребывания в СИЗО. Первое ей написал представитель пророссийских добровольцев, где спрашивал, ее, как она из отличницы в школе «дошла до жизни такой, став террористкой у хохлов».
«Этому письму я была рада. К тому же, автор бескорыстно прочитал мне курс истории Украины, за что ему огромное спасибо», — пишет Трепова.
По данным издания «Фонтанка», Трепова пришла со статуэткой на встречу по заданию некоего активиста, который обещал ей переезд в Украину и работу там редактором одного из медиаресурсов. Как утверждается, ранее он давал ей задание познакомиться с Татарским на одной из аналогичных встреч. За статуэткой Трепова ездила в Москву, которую ей передал некий таксист. На вечер 3 апреля ей купили авиабилет из Санкт-Петербурга в Узбекистан, пообещав оттуда переправить в Украину.
Ранее Трепова работала в магазине винтажной одежды, рассказала она.
«Мне нравилась моя работа, и я сама вкладывалась в магазин как в проект. В январе у нас с владельцем возникли разногласия, и мы разошлись. Мне было обидно. Но тогда я посчитала, что это точка роста, к тому же накануне увольнения друг-журналист предложил переехать в Украину и попробовать себя в роли военкора», — сообщила она корреспонденту.
«Я всё думаю: как так вышло?» — пишет Дарья, вспоминая последствия взрыва. «Почему легко поверила, что в посылке, которую меня попросили передать, нет ничего опасного?»
Девушка признаётся, что часто думает о самоубийстве.
«Больше всего хочется умереть», — говорится в письме. «Самое невыносимое — моими руками убили человека и покалечили десятки. Я всегда была против насилия, поэтому и придерживалась [пацифистской] позиции. Ну и сами понимаете, как этим воспользовались». «Чтобы держаться, я написала письмо себе о том, что я бы никогда не приложила руку к насилию, что я не знала, чем это закончится, что есть люди, которые меня знают и сочувствуют, что если я умру, сделаю близким больно, да и проблем от этого у них меньше не станет».
«Единственное, что я хотела бы сказать, не умаляя моей вины: насилие порождает насилие».