В последнюю неделю главной темой в России по-прежнему остаётся убийство Евгения Пригожина и его соратников. Можно отметить, что мнения достаточно чётко разделились в соответствии с исходным отношением к Пригожину и к войне.
У противников войны, к которым я отношу и себя, особых сомнений нет: бессудная казнь произведена по приказу того, кто пару месяцев назад обвинил основателя «Вагнера» в предательстве. Что же касается давних поклонников «Вагнера» и войны, суть заключается в том, что у них нет единого объяснения произошедшего или они не решаются его высказать. Что, в общем, понятно.
На мой взгляд, веские основания есть только для одной версии событий. Путин привёл в исполнение тот приговор, который вынес, вероятно, уже 26 июня, сразу после того как колонны «Вагнера» откатились от Москвы. Его мстительность давно известна — это важнейшая часть сущности российского диктатора. Пригожин, конечно, провинился перед ним: в день мятежа диктатор, без сомнений, испытал потрясение. Да, грозил Пригожин не Путину, не главнокомандующему, а министру обороны и начальнику генштаба, но для Путина это был самый опасный день за всю его карьеру. А если бы части «Вагнера», взломав оборону под Рязанью, несмотря на потери, впёрлись бы в Москву?
Конечно, он ещё раньше решил, что повар взял на себя слишком много. Да и фразу Пригожина насчёт «дедушки», который может оказаться «конченым му…ком», конечно, не забыл. Но окончательный приговор диктатор, думается, вынес, когда «Вагнер» оказался уже в «лагерях по месту постоянной дислокации».
Да, потом была встреча в Кремле — с командирами наёмников во главе с самим Пригожиным. Их успокаивали и увещевали. Их нужно было обезопасить. Всю эту опасную группировку нужно было накормить обещаниями, расформировать и рассредоточить. Прежде чем обезглавить
Делать что-то подобное Путину уже приходилось. В 2010 году фанаты-националисты бунтовали на Манежной площади в Москве, дрались с полицией. Путин принял их вожаков в Кремле. Почтил вставанием память убитого фаната. Увещевал. Потом, правда, тех, кто дрался с полицией, посадили. Но главное — Путин стремился играть в карты с националистами. Кого-то сажал, кого-то, как Рогозина, произвёл в министры.
Но в случае с Пригожиным — без вариантов. Хотя мне, как и многим, представлялось, что Путин прикажет убить его позже, ближе к Новому году и где-то в Африке. Там могла быть какая-нибудь случайная пуля. Но, судя по всему, Путин ждать уже не хотел. Выбор формы казни — взрыв на борту бизнес-джета Embraer 600 — имел вполне очевидный смысл: убрать не только Пригожина, но и Дмитрия Уткина. Нужно, чтобы они были вместе. И заодно ещё кого-то из командиров «Вагнера», например Валерия Чекалова, занимавшегося в основном логистикой и финансами для ЧВК. Срезать верхушку группировки. То, как была осуществлена казнь, показывает, что делом занимались профессионалы, хорошо осведомлённые о планах Пригожина, о его транспортных средствах, обычных мерах безопасности и о том, каков состав пассажиров на борту.
При этом погибли два ни в чем не повинных пилота и стюардесса. Их гибель планировалась, никакой случайности тут нет. Путинские спецслужбы уже привыкли убивать. Травить, взрывать. Стюардесса — молодая и симпатичная — перед вылетом успела отослать близким несколько sms-посланий, объясняя обстоятельства своей командировки.
О других версиях можно порассуждать исключительно с точки зрения уяснения смысла основной версии. Предположения об инсценировке обсуждать даже не интересно. Просто потому, что главу ЧВК, без всяких сомнений, хотели убить. Больше внимания в ближайшее время будет, я полагаю, уделено «украинской версии». Это должна быть самая естественная и ожидаемая позиция Кремля (хоть и не самая для него выгодная): основателя «Вагнера» и его ближайшего соратника устранили украинские спецслужбы. Впрочем, допускаю, что российской публике будет предложена и версия «бизнес-разборки» на борту. Версия атаки на основателя ЧВК со стороны неведомых конкурентов. Российский обыватель, внимающий по вечерам государственным телеканалам, вполне может поверить в предположение о гибели из-за двух лишних миллиардов.
Фрагмент «Страшного суда» Микеланджело. Sistine Chapel, Vatican
Пока что следствие по делу гибели Пригожина и его команды возглавил следователь, который вёл резонансные дела, связанные с падением самолётов, — в частности, дело о крушении во «Внуково» лайнера главы французской нефтяной компании Total. Нюанс в том, что этот следователь (Иван Сибул) расследовал катастрофы, связанные с реальными несчастными случаями. Теперь же будет иметь дело с очевидным терактом, в сокрытии обстоятельств которого явно заинтересовано государство. Следствие окажется (или уже оказалось) в жёстких рамках интересов правящей группировки. Впрочем, следователь — человек служивый. Напишет что прикажут. Думаю, ему позволят установить факт взрыва на борту, место заложения взрывчатки. И, скорее всего, на этом всё: далее будут мелькать «неустановленные лица».
Сейчас об Украине и её роли в этом контексте упоминают лишь немногие провластные комментаторы, вроде Маркова и Коротченко. Причём не вполне очевидно, что они искренни.
Отметим: эти люди растерянны и вынужденно сдержанны при высказывании догадок. Вот Сергей Миронов, обладатель почетной кувалды, хмурит брови: «Евгений Пригожин мешал слишком многим… Смерть наметили конкретные мрази…» Философ Дугин предпочитает не высказываться резко ни о ком — мало ли что: «Это очень серьезное событие. Принципиальное. И в любом случае трагическое. Как бы всё ни окончилось…» Но уже из соболезнований Кадырова можно догадаться, что всю суть прекрасно понимают и они: «Евгений Викторович был очень активен для своих лет, был важной персоной государственного масштаба. Но в последнее время он либо не видел, либо не хотел видеть полную картину происходящего в стране. Я просил его оставить личные амбиции в угоду делам первостепенной государственной важности. Всё остальное можно было решить потом».
Ну да, просил «оставить личные амбиции». А тот не оставил…
Замершие в молчании пропагандисты всё еще ожидают детальных инструкций. Но тон высказываний, кажется, уже задал Путин: да, хорошо знал покойного, да, он сыграл выдающуюся роль, добивался результатов нужных для общего дела, был талантливый человек, работал не только у нас в стране, но и в Африке, посмотрим, что скажут следователи…
Посмотрим. Немного напоминает голоса немецкой пропаганды после смерти немецкого генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля в октябре 1944 г.
Но отметим и вот что. Кремль пока ничего специально не сделал, чтобы хоть как-то отвести от себя подозрения. Как все помнят, после смерти главаря ДНР или уничтожения малазийского «Боинга» пропагандисты немедленно делали выпад в сторону киевского режима. А сейчас — молчание. Пауза. Российские подконтрольные СМИ молчат. И российские политические элиты в полной мере могут ощутить угрозу неотвратимой расправы. И понервничать. В этом, безусловно, тоже есть некий смысл.
Суть же в том, что на наших глазах состоялась бессудная казнь десяти граждан России. Формально это вряд ли можно назвать терактом, поскольку те, кто готовил взрыв, не стремились воздействовать на принятие решений органами власти (такой признак предусмотрен ст. 205 УК РФ) — они просто выполняли чьё-то решение. Перед нами жестокое убийство двух и более лиц, совершённое общеопасным способом организованной группой. Целый набор квалифицирующих признаков, предусмотренных ст. 105 УК. Думаете, точная юридическая квалификация данного очередного преступления не имеет значения и никогда не пригодится? Думаю, пригодится.
Важно также вспомнить, что вина Пригожина перед Путиным и его режимом была и в том, что он сгоряча признал главные запретные истины, связанные с этой дикой войной. Просмотрите, прочитайте его высказывания в тот самый день 24 июня и раньше. Основатель ЧВК успел публично заявить о коррупции в ДНР и ЛНР, о том, что надо было договариваться с Зеленским, а не воевать с Украиной. О том, что НАТО и Украина не собирались нападать на Россию, о том, что не было целенаправленных обстрелов Донбасса восемь лет, — «они били по нам, мы били по ним». «Война нужна была для того, чтобы кучка тварей просто поторжествовала и попиарилась … а Шойгу получил маршала», — говорит Пригожин в видеоролике. По его словам, практически первое, что сделали люди из России на оккупированных территориях, — это разворовали местные предприятия и заводы. «Наша священная война превратилась просто в рэкет, а вернее, в крысятничество, возведённое в ранг национальной идеологии».
Хлёстко сказано, да?
Вот что он успел публично произнести. Достаточно, чтобы оформить себе смертный приговор.
Да, Пригожин был бандит и убийца. Человек, делавший деньги на смерти. Но он был неглупым человеком, и ему, судя по всему, осточертела эта война.
Какие политические последствия может вызвать его гибель в перспективе? Вероятно, никаких. Соратники всё в общем поняли, притихли и ждут указаний. Шойгу и Герасимов вполне довольны, хотя не думаю, что особенно счастливы. Кое-кто из «Вагнера», кто знал Пригожина давно, наверное, озлобился. Но не более того. Этим людям предложат новую работу и зарплату. Они не народные мстители, они наёмники. Что касается авторитета Путина как главаря мафии и диктатора — он, вероятно, остался непоколебим.
И всё же только к этому дело не сводится. Возможен и другой ракурс. В условиях ожесточённой войны начальник убивает за дурное поведение одного из наиболее успешных и популярных командиров. Что об этом думают другие командиры российской армии, сидящие сейчас в окопах? Сомневаюсь, что они так же рады, как их начальство в Генштабе. А от них сейчас зависит всё или почти всё.
Фрагмент изображения ада Джотто ди Бондоне. Cappella degli Scrovegni (Arena Chapel), Padua