Украинские телеканалы сообщили об уничтожении при авиаударе в аэропорту «Антонов» в Гостомеле самого большого грузового самолета в мире — Ан-225 «Мрия». Источники «Новой газеты» в среде авиационных инженеров тут же отозвались: «Мрия» улетела! Это, наверное, «Антей» сгорел, непрофессионалы их могли спутать, он тоже большой». Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба и президент Украины Владимир Зеленский при этом подтвердили: сгорела «Мрия». Времена сейчас такие, что приходится проверять все, и всё все равно будет неточно. «Спектр» при поддержке «Медиасети» публикует материал Дмитрия Дурнева для «Новой газеты» о том, что происходит в городах и селах «ДНР».

***
Ситуация в Киеве проста: враг наступает с севера, бои идут в Буче и Ирпене. В городе до понедельника остановлен весь транспорт, заминированы и закрыты военными мосты через Днепр.

Комендантский час объявили сразу надолго — с 17.00 субботы до утра понедельника. А метро и мосты закрылись еще раньше — с утра субботы. В итоге очень многие не доехали на работу в субботу утром, а те магазины, что открылись, работали до 16.00.

«Ты не можешь туда пойти, на тебе ребенок маленький, брось ты идею с теробороной!» — говорит рядом в очереди взрослая женщина, видимо, своему сыну. А тот лишь кивает и улыбается — похоже, свое решение он уже принял. Очередь вокруг на редкость доброжелательная и немного шальная. Люди передо мной берут весь имеющийся в наличии торт «Медовик» и угощают всех, кто зашел в магазин «Молоко». В ассортименте этого дорогого магазина уже нет ничего мясного, нет овечьего сыра, из фирменных вареников в наличии были только «шоколадные» — нормальный украинец так не рискует.

Путь к магазину был отнюдь не прост: закрытым оказалось все возле моего дома — от мини-маркета без названия до премиальной сетевой кофейни.

Только в супермаркете через трассу виднелась огромная очередь — люди выстаивают право просто зайти и купить любую еду перед уходом на изоляцию в убежища и квартиры до понедельника.

Машин на дорогах было минимум: мосты закрыты, бензина нет, ехать «гулять» бессмысленно. По пустынным улицам не спеша ходили немногие прохожие, пары различного возраста держались за руки, ловили солнечный день, а из-за поворота также не спеша выруливал помпезный «Шевроле Камаро» с открытыми окнами, из которых на максимальной громкости на всю улицу неслась песня «Як тебе не любити, Києве мій…» в исполнении популярного исполнителя Дмитрия Гнатюка.

Это было как-то пугающе красиво — как в последний раз.

А потом в 16.00 закрылись магазины, в 17.00 улицы замерли, а после 23.00 вдруг телеканалы распространили сообщения о скором «обстреле Киева». Мы узнали о нем по грохоту: соседи с ребенком-инвалидом на руках бежали вниз, в подвал.

«Война — это всегда война против детей». Как в Украине спасают детей и помогают друг другу под бомбежками и обстрелами

Донецкие, откуда я родом, в убежище от обстрелов не бегают — тем более с востока пока нет российских войск, а предупреждения киевская гражданская оборона выдает для всего большого города сразу.

«У нас громко, а на площади Шевченко окна почти вылетают от взрывов, это уже не Гостомель, это как-то ближе к нам!» — кричит мне вскоре в телефон подруга, она находится на станции метро «Минская», это «Оболонь».

Краматорск, Донецк и Волноваху роднит отключенная связь

В Краматорске временно не работает связь оператора «Киевстар», там стоят очереди в тероборону и в пункты приема крови. «Мы выстояли очередь утром, в пятницу, но не прошли проверку крови, получили рекомендации и теперь три дня будем на диете, чтобы сдать нормальную кровь в понедельник», — рассказывает мой одноклассник Руслан и добавляет: «Ты знаешь, впереди нас в этой очереди стоял Ефимов». Максим Ефимов — народный депутат Украины, избранный от Краматорска.

Вокруг Славянска и Краматорска странная тишина вторые сутки. Почти как в Донецке.

«Тут город просто вымер, мужчины попрятались от мобилизации, бизнес практически встал: водители, экспедиторы призваны и в резерве сидят без путной еды и воды.
 
В больницы спустили списки на мобилизацию медперсонала, и молодые девчонки-медсестры тоже который день на военных сборах бестолково чего-то ждут, попростужались уже, спят на листах картона. Что происходит — никто не понимает!» — рассказывает «Новой газете» администратор одной из больниц Донецка.

День пятый. Стороны готовятся к переговорам, бои ведутся за Киев, Харьков, Херсон, но под контроль РФ перешел пока только Бердянск

В Донецке, Макеевке и Горловке как по команде отключился украинский мобильный оператор Vodafone — это была единственная нить, которая еще связывала Украину с ее неподконтрольными территориями.

Связь «Водафона» пропала и в самом горячем на сегодня месте этой войны — Волновахе. Город дважды переходил из рук в руки, здание администрации, местный «Белый дом» разбит и горит, повреждена городская больница, скорые из нее не выезжают. Вся администрация город покинула: избранного мэра здесь не было, а глава военно-гражданской администрации не та фигура, которая должна сидеть и ждать оккупантов.

В Волновахе вторую неделю нет воды, вторые сутки нет света, в воскресенье снаряд попал в газовую магистраль в районе АЗС и автомойки, которой владеет отец футболиста московского «Динамо» Ивана Ордеца. Защитник московского клуба из-под Волновахи вроде бы сегодня в Москве, он отказался выйти на поле из-за войны.

Газовую трубу никто не тушит, бой в городе идет постоянно, вокруг одного из символов Волновахи — танка Т-34 на постаменте возле автовокзала — воронки в человеческий рост. В Волновахе у меня родные люди, дедушка и бабушка моих дочек — они в подвале третьи сутки.

Пока был мобильный интернет, высылали видео, сейчас, когда в городе есть только связь «Киевстар», просто экономно сообщают, что живы.

Мирные люди видят мало. Вчера, когда еще можно было выйти на улицу, они прислали фото гусеничных следов возле двора — один раз кто-то мимо проехал. Сейчас они слышат работу «Градов» в сторону города в районе поста ГАИ и АЗС «Параллель» возле кладбища. На этом посту должен еще стоять, если уцелел, памятник погибшим под залпом «Града» в автобусе «Златоустовка — Донецк» зимой 2015 года.

Пацифизм на марше. Во всем мире сотни тысяч людей вышли на акции против вторжения в Украину, и только в России противников войны задерживают тысячами

Мариуполь окружают от Волновахи, Павлополя и Бердянска

Мимо Волновахи, как говорят мне знакомые, пытаются пробиться российские подразделения в сторону Мариуполя. С запада к Мариуполю рвутся какие-то другие части захватчиков. Уникальное на Донбассе место — село Павлополь — захвачено. Его сельский голова Сергей Шапкин в 2014 году смог договориться со всеми командирами о графике доступа в село россиян и украинцев попеременно. Село было в серой зоне, и до обеда в его магазин ходили одни, после обеда — другие, по договору, без «законных мишеней» бронетехники и любого транспорта. Фронт на Донбассе всегда следует за географическим рельефом, тут он был по реке Кальмиус.

Шапкин в 2015 году договорился с командирами ВСУ о переносе Контрольного пункта въезда и выезда (КПВВ) из Гнутово в соседнее с Павлополем село Пищевик. Это позволило Павлополю и Пищевику оказаться в зоне легитимной экономической активности — до того даже продукты в магазин через украинский блокпост было невозможно завезти в «ДНР».

Сейчас все вернулось обратно к рельефу, бои слышны где-то в районе реки и села Талаковка. Сам Сергей Шапкин жил последнее время в греческом селе Сартана, и «Новая газета» смогла до него дозвониться. Он коротко обрисовал новости: село бомбил самолет, по мнению местных, бил прицельно по дому главы Мариупольского района Степана Махсмы. Попали в соседние дома, погибло много гражданских. По поводу гибели 10 этнических греков протест российскому послу высказал МИД Греции и премьер-министр страны Кириакос Мицотакис.

Министр иностранных дел Греции Никос Дендиас был в Сартане буквально накануне войны (2 февраля 2022 года), встречался и со Степаном Махсмой, и с представителями общины, говорил, что пока не видит причин для эвакуации дипломатов или кого-то из 100 тысяч местных греков.

У Сергея Шапкина своя история: к нему обратился британский журналист с просьбой о помощи при эвакуации. «Обещал от имени редакции 2 тысячи евро за доставку автомобилем в Румынию! И еще поддержку в получении статуса беженца для моей семьи, представляешь?» — говорит мне Шапкин. Он нашел водителя для британца в соседней области, а сам не поехал.

«Ты знаешь, мои люди в Павлополе, конечно, бывают вредными, но я их люблю и не брошу. Я привык встречать тут все лицом к лицу и не уеду никуда», — объясняет сельской голова Павлополя.

Шапкин восемь лет держал свое село в уникальном статусе: на украинской территории он умудрялся сохранять поставки российского газа от Новоазовска, электроэнергии — со стороны Мариуполя, а скважину с водой сделал вместе с Красным Крестом.

На начало «специальной военной операции» России в Украине во многом благодаря именно его усилиям в Павлополе от обстрелов не погибло ни одного человека. Теперь жертвы есть.

«Я не считаю, что не было варианта решить это не таким путем». Интервью Ольги Дячук, сестры взятого в плен на Украине старшего сержанта армии РФ Романа Буганцова

«Загроза» — как она есть

На фоне страшной беды и хаоса новостей из проблемных Бердянска, Запорожья и Херсона в Киеве все сосредоточенно ждут штурма и стараются — помогают армии: у нас рядом с домом, в помещении неработающего ресторана, сформировался неформальный штаб помощи жителей отрядам территориальной обороны. Такие же штабы формируются по всему городу.

Источник «Новой газеты» в одном из них утверждает, что в Киеве членам территориальной обороне раздали 37 тысяч стволов.

Киев на особом счету — в Волновахе территориальная оборона оружия получить не успела.

Уже темно. 27 февраля, в 20.04, телеграм-канал Центра стратегических коммуникаций при министерстве культуры Украины очередной раз пишет, а за ним вторят все остальные: «У Києві загроза ракетного удару! Всі в укриття!»

Мои дети идут в «домик Феи» — прятаться с игрушками в ванной комнате.