«Наши деды нас берегут». Как финны искали и нашли себя на войне в Украине - исследование "Спектра" Спектр
Понедельник, 11 ноября 2024
Сайт «Спектра» доступен в России через VPN

«Наши деды нас берегут». Как финны искали и нашли себя на войне в Украине — исследование «Спектра»

Даниэль "Финн" Грекин. Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress Даниэль «Финн» Грекин. Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

Иностранцы в ВСУ на особом положении — они могут в любой момент разорвать контракт, но не могут, несмотря на любой военный опыт и прошлые звания, занимать офицерские позиции. Еще они могут, прослужив 1,5 года, претендовать на украинский паспорт, воевать где угодно — как в Интернациональном легионе Территориальной обороны Украины (именно так называется украинский Легион для иностранцев, созданный по инициативе Владимира Зеленского), так и в любой другой части, с командованием которой удается договориться. Берут иностранцев на контракт солдата через территориальные центры комплектации и социальной поддержки, но по очень необычной процедуре — с крайне придирчивой медицинской комиссией, психологом, проверкой СБУ и прочими незнакомыми обычным украинцам строгостями.

Из-за непонимания этих процедур и нежелания связываться с иностранцами не во всех территориальных центрах комплектации их еще и оформляют. Обо всех этих сложностях «Спектру» первый раз почти полгода назад рассказали финны. Их группа в 24 бойца (23 финна и один литовец) очень хотела в одно подразделение, вроде как в морскую пехоту. Но к моменту нашей встречи через сито медицинских комиссий и проверок прошло всего девять человек. «У меня двух снайперов не хватает — до сих пор еще не оформлены!» — сразу же пожаловался корреспонденту «Спектра» лидер группы Даниэль «Финн» при первой встрече.

Ветеран французского иностранного легиона, спутник Даниэля «Финна» в Краматорске, ноябрь 2022 года.  Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

Финских солдат украинской армии корреспондент «Спектра» встретил случайно, в Краматорске, в ноябре 2022 года. В единственном тогда работающем кафе столицы подконтрольной Украине части Донецкой области вдруг раздалась совершенно непривычная речь — показалось, что эстонская.

Но два бойца, уходившие в темноту к своей машине, оказались финнами. И один из них к тому же говорил по-русски — Даниэль с непритязательным позывным «Финн» согласился задержаться и поговорить с журналистом.

Спутник Даниэля, молчаливый парень с опытом французского Иностранного легиона, старался в этом разговоре принимать минимальное участие. На тот момент финские солдаты не хотели светить своих лиц, не называли своих фамилий и не говорили, с какого участка фронта они приехали купить необходимое им оборудование в Краматорске. Но понятно было, что воевали финны где-то севернее, за Славянском.

Мы встречались затем с Даниэлем еще дважды и проследили дрейф финнов по разным подразделениям украинской Территориальной обороны и Интернационального легиона. Мы узнали, как его зовут, какой боевой и иной опыт он получил в Африке и что делал на передовых позициях в лесах по направлению к Кременной Луганской области.

Как выяснилось, свободный русский язык Даниэль получил от русского отца, финский — от мамы. Жила семья и вовсе в Эстонии, но в начале 90-х переехала на родину мамы, в Финляндию.

Еще при первой встрече бойцы очень позабавили журналиста своими горячими претензиями к министерству обороны Финляндии, которое «не хотело помогать Украине». Возмущение Даниэля было связано с отказом официально предоставить его группе комплекты зимней финской военной формы — «лучшей в мире и очень дорогой». Забавно было представить на передовой под Кременной подразделение в финской военной форме, с финскими флагами на плече и говорящее на финском — и реакцию на такое вторжение «почти НАТО» российского телевизора.

В тот момент финны воевали в бригаде «Шторм» — очень своеобразном подразделении Территориальной обороны Киева, созданном ветеранами украинской морской пехоты. У них шевроны морской пехоты и такое устоявшееся самоощущение морпехов, что финны при оформлении искренне были уверены, что идут в классическую морскую пехоту ВМС Украины, просто немного пожилую.

Ветеран французского иностранного легиона, спутник Даниэля «Финна» в Краматорске, 2 декабря 2022 года. Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

Гоняют как чертей!

«Прямо в эти дни мы проходим переподготовку, к нам приставлен человек от „Шторма“, инструктор высшего пилотажа от „Шторма“, мы его просто на руках носим, — рассказывал в ноябре Даниэль. — Он нас гоняет как чертей, мы только радуемся на самом деле, пацаны умирают на тренировках, я сам умираю тоже — все-таки возраст уже сказывается — но то, что он нам дает, я в Африке не видел. Все что нужно под местные условия, такого опыта, что он нам тут дает, нигде больше не получишь».

- Ваш друг сравнивает здешнюю подготовку с французским Иностранным легионом?

-Да. Он делится опытом и тоже вносит свои коррективы. Идет обмен взаимным опытом.

-Много он провел времени? Не страшно к нам ехать было?

- Пять с половиной лет. Не было страха, было желание помочь, и очень важно было принимать участие самому во всем, что здесь происходит.

- Финны помнят Зимнюю войну?

- Однозначно! Я скажу вам больше — наши деды нас защищают, мы это чувствуем — из тех людей, что пошли в ваш Легион даже при бомбежках фосфорных нет ни одного попадания даже фосфора. Нас в общей сложности — финнов, которые сюда приехали и куда-то двигаются — в этой войне около 50 человек. На всех пока — одно ранение! Шрапнель попала в икру, наш товарищ с позывным «Боно» сейчас в Финляндии — не из-за того, что его лечат, нет, у него отпуск подошел в Легионе, он три недели в госпитале провел, легкое ранение получилось и сейчас все хорошо.

- Почему вы ушли в свою бригаду, в Легионе не понравилось?

- Скажем так — я по жизни не согласный, есть такая позиция среди людей — «несогласные». Я не был согласен с тем, как все начиналось там. Понимаете, 80 процентов людей, что тогда в самом начале приезжали в Легион, не собирались драться, для них главное было туда прийти, сделать селфи, что он здесь, и отправить куда-то домой. Зачем — я не знаю: кто-то для имиджа, кто-то денег собрать, кто-то попонтоваться. Знаете вы или нет, но в Новояворивське — не помню на 17 или 18-й день войны — прилетело в штаб, казарму. Пострадало около 30 человек из-за того, что все там ходили с телефонами и выставляли многочисленные фото с геолокацией. У меня тогда, наверное, сработал простой инстинкт самосохранения, я понимал, что там небезопасно находится и нужно искать что-то другое.

- Вы видите противника, кто это?

- Такие же люди как мы, из крови и плоти — они тоже умирают, больше и чаще чем мы. Против нас в основном «вагнера» двух видов воюют — «зеки» на первой линии, за ними, на третьей линии, настоящие профессионалы, подпирают «зеков» сзади подразделения чеченцев. То, как обращаются с «зеками» русские, это ужасно — не важно, что они сидели, они же люди, а их просто на убийство гонят.

- У вас всегда финские флаги на плече?

- Да, это ж наша родина, как бы она нас не отталкивала.

- Ну, история с формой она понятная — никто в НАТО или вне его не хочет выходить на прямое столкновение с РФ, а вы, что б там ни было, часть украинской, а не финской армии…

- Нам прямо сказано о том, что «мы не можем влазить в этот конфликт, потому что на нас нет прямого нападения».

- У вас есть другие иностранцы рядом?

- Да, есть у нас в подразделении литовец, на подходе — снайпер голландец, и на оформлении — эстонец. К нам просится много народу, но я не могу им ответить, потому что на мне вопросы оформления, а я не могу ничего гарантировать — все очень медленно.

- Почему, понимаете?

- Каждый боится ответственности, любой ответственности. Вопросов много — что делать с иностранцами, откуда они взялись? Хотя нас проверяют столько раз! Когда мы приходим на комиссию…. Это, наверное, не для интервью, но я могу писять теперь в баночку, наверное, с трех метров, с меня взяли столько крови для анализов, что лучше ее было уже кому-то влить — хватило бы.

- У вас есть семья?

- Четверо детей, жена и трое собак. Детям 14 и 14, 13 и 20.

-Как жена отпустила на войну?

- Были сложности…

Конфликт: почему иностранцев боятся брать в подразделения?

Удивительные истории финнов «Спектр» верифицировал по двум источникам. Мы поговорили с солдатом, который сидел с финнами за новогодним столом в подразделении «Шторм» и запомнил Даниэля. Тот был единственным из собравшихся финнов, кто мог поддерживать общение за всех товарищей.

Мы также поговорили с источником из числа высокопоставленных офицеров ТРО, который был близок к «Шторму», общался с командиром подразделения. И тот очень одобрительно отзывался о финнах как о бойцах, хорошо себя показавших на линии фронта, но удивлялся их обиде, которая принесла подразделению много проблем.

Вторая наша встреча с Даниэлем «Финном» состоялась в Киеве по его просьбе — финны разорвали контракты и подали жалобы в три ведущие правовые инстанции Украины. Хорошие жалобы, качественные, на украинском языке и явно с помощью адвоката. В распоряжении «Спектра» есть жалоба в ДБР (Государственное бюро расследований — укр. аббревиатура местного аналога американского ФБР — прим. «Спектра»), подписанная восьмеркой финских солдат. И ответ Генеральной прокуратуры Украины на имя солдата Даниэля Грекина о том, что изложенные в коллективной жалобе вопросы относятся к компетенции Специализированной прокуратуры в военной и оборонной сфере Центрального округа, руководству которой и направлено заявления для рассмотрения по существу.

Ответ Генеральной прокуратуры Украины на имя солдата Даниэля Грекина. Предоставлено

Ответ Генеральной прокуратуры Украины на имя солдата Даниэля Грекина. Предоставлено «Спектру» Даниэлем Грекиным

Что случилось? Воевали финны в составе батальона, расположившегося на тот момент на позициях в сосновых лесах под Кременной. Боевую группу, в которую входили финские бойцы, отправляли на боевые выходы на позицию, расположенную в лесу впереди всех, как говорят в Украине — «на ноль». Это был декабрь, то мокрый, то морозный, условия в окопах были не сахарные, отправляли группу на боевое дежурство в пять утра на сутки, возвращались они в село, где располагался батальон (здесь и далее мы уходим от ненужных подробностей, потому что не уверены, что позиции сильно изменились с того времени, бои под Кременной продолжаются) через сутки примерно к 11:00 утра.

Из-за погодных условий многие болели, это уменьшало боевую силу подразделения и соответственно учащало выходы оставшихся в строю. Финны утверждают, что БР  (боевые распоряжения) батальон получал на полный состав в 300 бойцов, в то время, когда в строю фактически оставалось 30 человек. Болели люди и у финской группы, но ситуация сложилась таким образом, что группу ставили на боевые выходы трое суток через сутки, без возможности толком высушить   одежду.  Второй выход бойцы провели в мокром при температуре ночью в -15. Люди крайне устали, простыли и… получили приказ на 4-й выход подряд. Даниэль «Финн» собрал рапорта о болезни со всех, заверил их у ротного и поехал в штаб батальона говорить с командиром с позывным «Грудень» (декабрь — укр.). Разговор с командованием закончился плохо — командир, согласно жалобе, предложил «свернуть все бумаги в трубочку и засунуть» себе куда-нибудь.

Вся история с бесконечными боями под мокрым снегом и грубыми словами командира низового звена без профильного образования (на ТРО кадровых офицеров с боевым опытом недостает, как правило) послужила спусковым крючком конфликта — финны провели собрание и единогласно приняли решение разорвать контракты и жаловаться. Иностранцам это можно! Мало того, восемь подписей солдат под заявлениями означают, что девятого бойца группы не было на месте — он заболел и уехал домой. Людей с финским паспортом, равно как с польским или румынским, через границы Украины выпускают легко, никакие контракты с армией не пробивают и не проверяют. То есть батальон «Шторм» еще и дополнительно оказался в жуткой бюрократической катастрофе — его иностранный солдат пропал, а контракт его продолжает действовать!

Вместо обид руководству подразделения пришлось вести очень вежливые переговоры с финскими бойцами, чтобы как-то разрулить ситуацию. К марту боец выздоровел, вернулся и разорвал контракт ко всеобщему облегчению по всей форме.

В своем заявлении на пяти страницах легионеры вспомнили все, вплоть до подаренных подразделению — взамен т.н. выписки «отношений» на бойцов  —  планшетов, телефонов и компьютеров  (відношення — это такой документ, которым часть сообщает территориальным центрам комплектации, что конкретных бойцов она берет себе; т.е. бойцы ищут себе подходящие части и командиров, те, в свою очередь, ищут редких специалистов и выписывают на них відношення для военкомов — прим. «Спектра»). Богатые финны дарили подразделению и автомобили — это не считая того, что ездили на фронт на своем транспорте, заправленном личным бензином…

Мы теперь — крымские татары!

Третья встреча с Даниэлем Грекиным состоялась в конце февраля, он формировал новый взвод и должен был выезжать на боевое слаживание на базу в 200 км от Киева. На встречу Даниэль приехал на «Вольво» с именным номером армейского образца «Финн», и поделился новостью — часть его группы решила присоединиться к крымско-татарскому батальону. «Спектр» встречался с командиром тогда еще роты крымских татар, известным крымским бизнесменом, владельцем телеканала АТR Ленуром Ислямовым в декабре 2022 года. В его подразделении уже тогда были иностранцы, а группа занимала позиции на границе с Белоруссией. И вот теперь там еще и финны.

С героями публикаций лучше жить рядом долго, тогда они раскрываются по полной — Даниэль Грекин к последней встрече уже не скрывал лицо и фамилию, искренне рассказал о своем прошлом в Африке и поделился мечтой об украинском гражданстве…

Даниэль «Финн» Грекин, 2 декабря 2022 года, Краматорск. Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

«Все оформление по новой — медицинская комиссия, миграционная служба, полиция, пограничники и СБУ, — вздыхая рассказывал „Спектру“ Даниэль „Финн“. —  В батальоне нам дали тридцать мест, из наших к Ленуру Ислямову со мной пошли двое, остальные ушли в Легион — посмотрим, что у них там получится. Но у нас все же Тероборона, не совсем армия, не знаю, как это скажется потом на льготах».

Даниэль «Финн» Грекин. Киев, 21 февраля 2022 года. Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

По словам Даниэля, сейчас для него и его товарищей вид на жительство в стране — это военный билет с контрактом: «Но через полтора года службы можно получить вид на жительство в Украине без особых проблем. Еще через полтора, говорят, будут свободно давать желающим гражданство».

- Эту квоту в тридцать человек кем будете заполнять?

- Разными людьми, у нас сейчас датчанин оформляется — с очень разными специальностями.

-А ваша главная специальность какая?

- Я переговорщик. Как у вас есть фрилансеры, так и у нас — куда позовут туда и идешь.

- Долго вы в Африке крутились?

- 18 лет.

- А где именно?

- Много где: от Буркино Фасо до Мали, Сомали, Руанды, Южной Африки. Очень много где был, начиная с 1999 года. Поехал туда как все обычные люди, которые туда едут — копать золото и алмазы. Осел тогда в Камеруне и через определенное время так получилось, что местный шеф полиции попросил помочь — переехать через границу и поговорить, у них девочек украли со школы. Это происходит очень часто — девочек воруют со школ, церквей, откуда угодно. Так получилось, что в тех краях я был один иностранец, который мог относительно безопасно перемещаться. Получилось как-то договориться, и с той поры пошло: занимался довольно много этим, не бросая свое основное ремесло, добычу золота — кормиться как-то надо!

-А где и как добывают золото и алмазы в Африке?

- Ну все слышали про Южную Африку, но там все поставлено монопольно большими корпорациями, там просто мыть или копать золото частникам не разрешено. А так называемые «артисаны» (L’Artisan в переводе с французского предприниматель, кустарь- прим. «Спектра»), те кто может купить лицензию, палатку и пойти копать — это в основном в Средней Африке: ЦАР, Камерун, Либерия та во многих странах в центре континента…

-А как это? Ставишь палатку где-то на речке?

- Первое время было именно так — с парой друзей покупаешь лицензию артисана, приезжаешь в деревню, где ты знаешь, что там есть, договариваешься с вождем, что они разрешают тебе за определенную долю там копать, показывают тебе места, где это можно. Ты их еще за небольшие деньги можешь нанять там что-то помочь: носить, возить, построить что-то более глобальное чем палатка. Могут помогать чуть с добычей…

Даниэль «Финн» Грекин. Киев, 21 февраля 2022 года.  Фото Дмитрий Дурнев/SpektrPress

- Это сезонная работа?

- А там какие сезоны? Ну есть там сезон дождей, но в золотодобыче ты все время в воде, так что в сезон дождей даже легче — ты в большем потоке воды. Если алмазы добываешь в реке, то они прячутся на порогах, их закручивает за камни, за еще что-то — надо нырять, искать, добывать. Это интересно — грязно, правда, но интересно.

- Насколько это надежно, прибыльно? Это все же лотерея или нет?

- Артисаны — это всегда лотерея, если ты не двигаешься дальше. У меня в Камеруне уже был свой прииск — тут приходит место простому математическому расчету. Ты знаешь, сколько у тебя в тонне, в Камеруне это обычно колеблется между 7 и 12 граммами золота в кубе или одной тонне породы. Там все мелкодисперсное и, если ты добываешь 3−3,5 грамма — это уже хорошо. Бонус, если ты можешь купить определенные химикаты, нужно породу отстаивать — это целый процесс, в результате которого ты можешь поднять выход вплоть до 7 грамм. Но у тебя повышаются затраты, нужны лишние площади, лишние объемы… Самое простое — перемыл породу, которая есть, снял оттуда вершки, наиболее крупные элементы, которые матрас может ловить — и все, ушел оттуда.

- Это вы в Африке научились пользоваться оружием?

- Думаю, что еще в школе. В Эстонии в российской школе- мы только в 1991 году переехали к родственникам мамы в Финляндию. Папа вроде русский, но фамилия его оканчивается на «о». Мне все говорят, что у меня наверняка украинские корни. Они считают, что моего деда-прадеда взяли и отправили в ссылку за Урал, как оно было раньше. А папа мне говорил, что его родители из Сибири, а по маминой кроме финнов есть реальный предок из Украины, какой-то казачий атаман. Так что может и правда на родину предков приехал воевать.

- А школу вы полностью в Эстонии закончили?

- Да. 11-я школа города Таллина — сейчас ее вроде снесли.

- А другие откуда берутся добровольцы?

- Тупо сарафанное радио. Датчанин тот же пришел не к нам, а просто в батальон, он вышел на Ленура Ислямова. У Ленура уже есть хорватка и была американка, но она перевелась в другую часть. Из нас в итоге делают отдельный взвод с большой долей иностранцев с английским языком — украинско-немецко-датско-эстонско-финским составом. Немец у нас, правда, говорит на украинском — родился он в Германии, но в украинской семье иммигрантов. А вот датчанин обычный, без украинских предков.

Даниэль «Финн» Грекин. Из личного архива Грекина/SpektrPress

- Вы понимаете иностранцев, которые приходят защищать Украину, их мотивацию?

- 90 процентов хотят доказать себе, что они это могут сделать. Больше людей, которые сами себе что-то хотят доказать. Те, которые постарше, те, кто уже побывал в опасных местах — у нас есть мотивация: мы боремся за справедливость! Тут не важно Украина это или Кения, там, где есть несправедливость, ты хочешь пойти и восстановить эту справедливость. У молодежи еще нет этих мыслей в голове, они чаще приходят на войну по личным причинам. Во всяком случае я это могу сказать по нашим финнам и эстонцам, они часто преодолевают какой-то внутренний надлом, пробуют себя реализовать в справедливом деле. Если они поведут себя правильно и пройдут все эти круги не ада, но становления личности, а война — это огромный стимул для становления личности, и останутся после этого еще людьми, то по концовке это будут великие граждане. С молодого возраста получить такой пинок -много стоит, жаль, что у меня в юности такого не было.

-Но что-то вас в Африку понесло…

- Мне было в 1999-м 28 лет, я поехал в Африку. Школу в Таллине я закончил в 1989-м.

- Вы сейчас все же в ТРО, в крымско-татарском батальоне. Почему такой выбор?

- Мы начали оформляться в новом для себя Деснянском территориальном центре комплектации и социальной поддержки, который сейчас негласно определили как основной для обслуживания иностранцев. И там я долго разговаривал с офицерами, объяснил ситуацию, которая с нами сложилась в прошлом 252-м батальоне, рассказал про варианты, которые у нас есть, но мне сказали: «Слушай, иди к Ленуру, там вы найдете себя!». Я с ним встретился пару раз, а до этого я много куда ходил, но по концовке я выбрал Ленура, потому что, когда придет время, они первые в Крым пойдут. Ленур, допустим, не говорит про Крым много, но судя по тому, как у них сейчас расположены люди, я понимаю, что они готовятся зайти в бой на запорожском направлении, освобождать Мариуполь и идти в Крым, однозначно.

 То, что сейчас наши находятся в Бахмуте, это понятно — самое горячее направление.

Боевые группы крымско-татарского 251-го батальона ТРО ВСУ сейчас под Бахмутом, в сети вы легко можете найти сборы на машины для этой особой части, выделяющейся даже в россыпи необычных частей и боевых групп украинской армии. Вместе с крымскими татарами там где-то будут и финны, эстонцы, немцы, датчане, люди, зараженные общей на всех идеей освобождения Крыма. С Даниэлем «Финном» мы смогли выйти на связь 5 апреля. «Добрый вечер! В Бахмуте. Все отлично. Мы на учебу так и не попали. Учимся на войне» — написал «Спектру» солдат ВСУ Даниэль Грекин и прислал свое видео окрестностей кинотеатра «Победа» в Бахмуте.

Даниэль всерьез думает о украинском гражданстве — всю сознательную жизнь его мотало по миру, и в Финляндию он семью перевез только после начала пандемии Covid-19 — ему нравился прохладный скандинавский подход к борьбе с вирусами. Правда, вместе с адекватностью врачей в его жизнь тут же пришли и прохладные финские налоговики — интересоваться, где его носило столько лет и почему это не сопровождалось уплатой налогов в Финляндии? Горячая неупорядоченная Украина, сражающаяся против агрессивного и общего с Финляндией большого соседа за свою независимость и одновременно отстраивающая и реформирующая свои институты, планирующая уже сейчас большую отстройку после неизбежной победы ему как-то ближе к сердцу.


Эта статья была создана при поддержке Journalismfund Europe.