Да, всё так. Мы знаем этого пацана. Абсолютное узнавание приходит с первых же кадров, с первой ноты, когда главный герой — вихрастый, курносый парнишка с ясным взглядом — разучивает Баха. Мы знаем этого пацана на сто, даже на сто сорок шесть процентов. История его жизни и становления только начинает разворачиваться перед нашим взором, однако мы уже знаем каждую её страницу. Чего уж там — мы перечитывали её много раз.

Наш герой растёт без отца, в простой семье. У него есть школа и музыка. Ничто не омрачает его существования, пока стычка со случайным хулиганом не приводит его в одну из уличных банд. Оказывается, бывает и другая жизнь — дерзкая и пьянящая, как глоток морозного воздуха.

Само собой, за этот глоток приходится платить. Чтобы вступить в группировку, герой проходит сложную и опасную проверку. Взамен жизнь дарит ему несколько потрясающих уроков, которые, конечно, могли бы лечь в основу какой-нибудь конституции. Например: «Пацаны не извиняются». Или: «Мать надо беречь». Кроме того, наш герой получает кличку «Пальто».

Именно с этого момента начинается возмужание, которое, как обычно, сопровождается искушениями. Несчастная любовь к женщине-милиционеру. Она любит группу «Кино» и негромко напевает: «Перемен требуют наши сердца». Но тут же выясняется, что это дьявольское наваждение: она его использует, и вообще с ментами дружить — гибельный путь. Ты им правду, а они тебя кирпичом по почкам. В тоске безумных сожалений наш герой идет на «квартирник», но там его встречают какие-то размалёванные недружественные партнеры. Они поют неприятные песни и называют героя гопником и убийцей. Он отрешённо молчит. А потом подходит к пианино и начинает играть — так что все заслушиваются. А потом роняет: «Покеда, чушпаны», — и уходит. А чушпаны остаются.

Начинается борьба за место под северным солнцем. Жизнь не щадит нашего героя. В разборке ему сильно достаётся. Придя в себя на больничной койке, он снова и снова перебирает в памяти свои ошибки. Упомянутая женщина-милиционер предлагает ему бульон и упрашивает заняться музыкой. Но теперь Пальто — настоящий пацан. Он не пьёт бульон и не верит в музыку. Вместо этого он голыми руками до полусмерти избивает пацана из враждебной группировки. Око за око. Некоторые соратники пытаются его упрекнуть, но старший тихо говорит: «Молодец». И это действует сильнее Баха, бульона и любви. Пальто идёт в гору.

Между делом его пытаются отдать в Суворовское училище, где происходит примечательный разговор с генералом: тот учит нашего героя, как надо родину любить. Но у Пальто своя родина: он тихо хамит генералу и навсегда уходит из училища. Его родина — Улица. Тут очень кстати глава группировки декларирует главную мысль: «Не нравится никому, что мы сами по себе сила! Что вес имеем! Что мы — Улица!»

Эта сентенция становится, по сути, принципом жизни нашего героя. Она ложится в основу его мировоззрения и наверняка пригодится ему в будущем. Вокруг творятся совсем уж тёмные дела: рэкет, ограбления, изнасилование, — но всё это меркнет перед ослепляющими, непреложными законами Улицы: своим пацанам не врать. Своих не предавать. А несогласных — то есть тех, кому не нравятся вес и сила Улицы, — отшивать, объявлять чушпанами и коллективно забивать ногами. 

И, конечно, именно Улица (не менты же) помогает нашему герою в критический момент (пропала маленькая сестрёнка): свои же пацаны находят и приводят девочку домой.

Момент истины случается в последней серии. Один из «группировщиков» вступает в комсомол. Наш герой встречает его на берегу матери-Волги. В ответ на упрёки новоявленный комсомолец объясняет: есть закон выше, чем пацанский. А Пальто тихо говорит: «Нет такого закона. Просто ты не пацан больше». Следует долгий былинный поединок двух бывших друзей на берегу великой реки. И, конечно, побеждает наш герой — Пальто, из которого мы все вышли. Напоследок он слегка пинает ногой бывшего друга и уходит. А тот остаётся на дороге, которая ведёт в никуда.

Недавно режиссёр Жора Крыжовников сообщил, что финал последней серии сейчас переснимают: мол, должно быть эмоциональнее и острее. В том варианте финала, что видели мы, всё происходит в соответствии с Уголовным кодексом. Однако мы согласны с режиссёром: переснять надо хотя бы для тех, кто ещё питает в душе какие-то робкие надежды, уповает на закон, милосердие, справедливость, интеллект и другие, так сказать, чушпанские понятия. Надо снять такой финал, который не давал бы даже намёка на такие мысли. Есть только Улица и её пацаны. А больше нет ничего.    

Надо сказать, что сериал получил в основном положительную критику. О нём говорили как о попытке показать российскому обществу его кровавое прошлое,  как об «откровенном, честном и талантливом проекте со свежими лицами» (Елена Зархина), рекомендовали зрителям «обдумать и прочувствовать боль за пацанов» (Мари Григорян), называли «самым крутым сериалом года» (Ксения Собчак) и т. д. Нам же кажется, что из всех критиков наиболее близко к пониманию проблемы подошла Зинаида Пронченко, которая усмотрела в сериале «полное отсутствие какого бы то ни было развития». 

От себя можем добавить: ничего удивительного в этом нет. Более того — это не отрицательный момент, а закономерный вывод, реальность той самой Улицы, на которой мы оказались вместе с нашим пацаном. Никакого развития тут действительно нет и быть не может, как бы нас ни пытались убедить в обратном.

Обычно рецензии принято заканчивать какими-то обобщениями. Но мы, пожалуй, ограничимся лишь лёгкой рефлексией. Главная особенность этой истории, как нам кажется, в том, что на протяжении всех восьми серий (хотя есть ощущение, что их намного больше) мы снова и снова видим перед собой фантастическое, беспросветное и абсолютное говно, которое, по нашему мнению, ни один приличный человек смотреть не должен.  

Иллюстрация Екатерина Трушина/Spektr. Press