Добровольческие организации в странах Балтии берут начало с момента объявления или восстановления независимости государств Литвы, Латвии и Эстонии после Первой мировой войны. В Эстонии — это «Кайтсейлит», в Латвии — Земессардзе, в Литве — Союз стрелков. Некоторые считают эти ополчения националистическими организациями, но так ли это в действительности сейчас — «Спектр» и .Coda пообщались с бойцами ополчений всех трех балтийских стран, среди которых оказались парни и девушки, говорящие не только на латышском, эстонском и литовском, но и по-русски.

Стражи земли

В настоящее время латвийское ополчение Земессардзе составляют четыре бригады (Рижская, Видземская, Латгальская и Курземская), каждая из которых состоит из пяти батальонов во главе с краевыми штабами. Управление основано на принципе единоначалия: во главе стоит командующий, который в свою очередь подчиняется командующему Национальных вооруженных сил (НВС). А цель Земессардзе — вовлечение граждан Латвии в защиту территории и общества страны, а также участие в планировании и выполнении задач национальной обороны.

После вступления Латвии в НАТО одной из главных задач Земессардзе является военная подготовка, а их подразделения приравниваются к пехотным батальонам, однако помимо этого в их задачи также входит оказание помощи национальным и местным структурам по обеспечению общественного порядка, предотвращению несчастных случаев и стихийных бедствий, а также ликвидации их последствий. Они активно сотрудничают с Государственной пожарно-спасательной службой, а для предотвращения незаконного использования природных ресурсов земессарги проводят рейды совместно с представителями местных природоохранных структур. 

Земессардзе, буквально «земельная стража», с латышского можно перевести как национальное ополчение или национальная гвардия, но в Латвии обычно и по-русски употребляют латышское название. Соответственно, члены Земессардзе — земессарги, — прим. «Спектра».

Земессардзе установило тесное сотрудничество с аналогичными организациями других стран — сходными формированиями в соседних Литве и Эстонии, а также Национальной гвардией штата Мичиган (США). В целях отработки взаимодействия с воинскими подразделениями стран-участниц НАТО земесарги участвуют в международных военных учениях, они принимали участие в международных миротворческих миссиях в Косово, Ираке, Боснии и Афганистане.

В настоящее время ряды Земессардзе Латвийской Республики насчитывают порядка 8 400 человек. Из них 17% составляют женщины. В организацию принимают только добровольцев от 18 до 55 лет, физически крепких и здоровых, знание государственного языка — обязательно.

Учения земессаргов в даугавпильском районе в 2017 году. Фото Normunds Meþiòð (Jaunsardzes un informâcijas centrs)

Как в армии, только круче

Старшему земессаргсу, рижанину Руслану Таларову 35 лет, из которых пять отданы службе в Земессардзе. Он работает на предприятии, занимающемся распространением ветеринарных препаратов. Женат, двое детей. 

Судьба Руслана и его семьи испытала немало крутых поворотов, что для Латвии скорее норма, чем исключение. Родной отец — чеченец, мать — украинка.  Сам он появился на свет в Краснодарском крае Российской Федерации. В Латвию семья переехала в конце 1980-х, как раз когда Руслану пришла пора идти в школу. В школе он учился на русском, но, когда мама во второй раз вышла замуж за латыша, пришлось осваивать латышский язык и культуру. 

«Службу в Земессардзе  сложно назвать семейной традицией. Хотя прадед по отцовской линии в Первую мировую был в латышских стрелках, а потом служил в Латвийской армии. Отец двадцать пять лет проработал в МВД, поэтому я с детства приучен к дисциплине, но до определенного момента не наблюдал у себя особой склонности к военному делу.  Пока один,  вполне определенный момент не заставил об этом задуматься», — рассказывает Руслан.   

Вполне определенным моментом «возвращение Крыма в Россию» весной 2014 года, когда Руслан осознал необходимость защиты своей страны.  

«Среди родственников и друзей, конечно, были земессарги, но именно тогда, весной 2014-го, я  понял, что пора! Не могу сказать, что каждый день прямо так ощущаю угрозу для Латвии, но вполне допускаю возможность обострения — еще один обученный солдат моей стране явно не помешает, — говорит он и сразу добавляет, что без поддержки семьи это было бы невозможно. — Перед вступлением в Земессардзе мы все обсудили с женой, это было общее решение. Сегодня семья мною гордится. В среде наших друзей и знакомых быть латвийским военным, будь то действительная служба или Земессардзе, — это бренд. К тому же в этом году будем отмечать столетие латвийской армии. Почетно и приятно ощущать себя частью этой традиции».

За время разговора старший земессарг Таларов ни разу не пожаловался на тяготы службы. Разве что на укоренившиеся в части общества стереотипы, что Земессардзе — это для не слишком образованных и исключительно для латышей.

«По моему опыту, наша структура в целом отражает состав латвийского общества. В Земессардзе, как и в моей семье, не делят людей по этническому или какому-то другому признаку. Вообще у нас в Латвии очень сложно провести четкую границу. Как-то на учениях я познакомился с Янисом Берзиньшем родом из Даугавпилса, который, вероятно, отталкиваясь от первого языка и ментальности, называет себя „настоящим русским“. Много латышей, проживших большую часть жизни в США, Австралии или Канаде. У каждого своя история. Мы все общаемся по-латышски и считаем себя патриотами Латвии. Хотя кроме идейной составляющей, это еще и отличная компания. Такую дружбу и доверие, как в военной обстановке, не всегда можно встретить на гражданке. В Земессардзе вроде бы все, как в армии, только при этом у каждого еще и профессиональные знания и навыки гражданской профессии. Когда при решении боевых задач объединяются мозги и практический опыт менеджеров, университетских преподавателей и банковских аналитиков, то зачастую получается круче, чем у профессиональных военных», — убежден Руслан.

С Эвереста — в земессарги

Предприниматель, альпинист, кавалер ордена Трех звезд, Юрис Улманис в Латвии человек известный. В свое время он на лыжах пересек Гренландию и покорил шесть из семи высочайших вершин на каждом из континентов. Сейчас, когда уже за пятьдесят, он делится богатым опытом в сфере бизнеса и управления со студентами Рижского Технического университета и других вузов. Женат, взрослая дочь. Как и Руслана, в Земессардзе его привела гроза 2014-го года. 

«В свое время моя семья покинула Латвию, спасаясь от большевиков. Сам я долгое время прожил в разных местах Соединенных Штатов, побывал во многих странах мира. Можно сказать, что быть солдатом всегда было у меня в крови, а думать о безопасности Латвии для меня так же естественно, как дышать. Решение вступить в Земессардзе возникло после того, как Россия оккупировала Крым и восток Украины, а до этого была Грузия… У меня все как-то сразу вместе сложилось — в тот момент по зову души и сердца многие записались, — рассказывает Юрис Улманис.

Учения земессаргов в даугавпильском районе в 2017 году. Фото Normunds Meþiòð (Jaunsardzes un informâcijas centrs)

„Родные и друзья меня всячески поддерживают и рассказывают остальным. Агитируют по моему примеру вступать в Земессардзе. Как преподавателю мне приходится много времени проводить со студентами, от которых я не скрываю мою службу. Говорю, если я в мои годы на это способен, то вы тем более… В общем, пытаюсь делать все, что в моих силах. Не так, что столько-то часов работа, столько-то семья, столько-то военные дела,  у меня это нераздельно и органично получается“, — поясняет он. 

В ходе разговора Юрис признается, что не последним стимулом стала любовь и привычка к испытаниям и преодолению трудностей: „Как говорит мой приятель, организатор латвийской экспедиции на Эверест, тоже земессарг, Имант Заулс: ‚чем дерьмовей, тем лучше‘. Жить в палатке, валяться в грязи, карабкаться по леднику, быть с мужиками — при всем уважении к дамам, такое братство есть разве что у альпинистов и земессаргов!“..

Затрагиваем отмеченные Русланом Таларовым этнический и другие стереотипы по отношению к Земессардзе.

„Не стоит забывать, что все это добровольно — вполне успешные и занятые мужчины и женщины занимаются всем этим в свое свободное время. Мы слишком привыкли к разговорам о расколотом латвийском обществе, а глядя на Земессардзе, берусь утверждать, что латвийское общество становится сплоченнее. Люди все больше осознают, что безопасность страны — это наша общая ответственность. Судя по фамилиям, в Земессардзе состоят самые разные люди, разного возраста, без этнических и других различий. Здесь все мы — патриоты Латвии!“ — убежден он. 

А вот как Юрис Улманис отреагировал на вопрос о разности сил по сторонам границы с восточным соседом: „При всем понимании несоразмерности сил небольшой Латвии и возможной угрозы, стоит помнить мудрость великого Сунь-Цзы, что победа достигается еще до начала сражения, и о множестве исторических примеров, когда меньшинство побеждает большинство, убеждения и умения — грубую силу. В военном деле, как и в альпинизме, нужны три вещи: снаряжение, навыки и мотивация. Так вот у земессаргов наблюдается колоссальная мотивация, куда большая, чем у возможного противника. Ведь стремление защищать всегда выше и глубже, чем завоевывать по приказу сверху. Каждый замессарг дал клятву защищать Латвию — и мы все действительно к этому готовы. 

В эстонском ‚Кайтселийте‘ нет такого: ты русский — с тобой не буду общаться

До сих пор еще жив когда-то расхожий миф — русским не место среди вооруженных добровольцев эстонского ополчения ‚Кайтселийт‘, их туда не берут, там одни только националисты-эстонцы. ‚Кайтселийт‘ и его женский вариант ‚Найскодукайтсе‘ это часть Сил обороны Эстонии. Профессиональное ополчение численностью до 25 тысяч человек. Среди задач, прописанных в их уставах, не только защита независимости, конституционного строя и жителей страны, но и воспитание патриотизма. Подразделения активно сотрудничают с органами местного самоуправления, полицией, службой погранохраны, спасателями и пожарными, проходят военные учения и сборы, помогают при ликвидации пожаров и загрязнений, участвуют в поисковых и спасательных операциях.

Действительно, несколько лет назад в русскоязычной среде Эстонии к ‚Кайтселийту‘ относились, как к организации националистов, куда русскоязычному путь заказан. История дружины народного ополчения ‚Кайтселийт‘ неразрывно связана с историей Эстонии. Кайтселийт — добровольческая военизированая организация, преемница того ‚Кайтселийта‘, который был создан еще в 1918 году во времена Первой Эстонской республики. 

Такое мнение не изжито окончательно и сейчас, особенно среди русскоязычных, некоторые из которых до сих полагают, что в народном ополчении немало людей с националистическим складом мышления, тех, кто считает, что русским в Эстонии не место.

Совместные с полицией учения бойцов ‚Кайтселийта‘ в Таллинне, фото EESTI MEEDIA/Scanpix/Leta

‚Ну, конкретно мне в лицо особенно ничего не говорят, но, да, ‚Кайтселийт‘ у некоторых людей ассоциируется чуть ли не с СС и нас иногда приводят в пример как карательный орган государства. Но это все только от недостатка информации, я думаю, — говорит Рустам Бабаев, который состоит в дружине народного ополчения уже около семи лет. — А если серьезно, то я в этом вопросе не специалист. На национальной почве с эстонцами у меня никогда конфликтов не было, с русскими — бывало, но не сильно. А идеального общества я и не вижу — в тех же Штатах регулярно то тот, то этот национальный слой начинает крушить города именно по национальным вопросам. Если же говорить об интеграционно-ассимилятивном движении эстонцев и русских, то разделяя общество по языку и культуре, единства не достичь“.

Однако теперь ребята вроде Рустама Бабаев перестали быть редкостью в „Кайтселийте“, в ряды которого вступают все больше и больше русскоговорящих. Но сколько именно — сказать невозможно. Официальной статистики, сколько здесь русских и сколько эстонцев, нет и быть не может, говорят в штабе „Кайтселийта“: все они — граждане Эстонии, и делить их по национальному признаку неуместно.

По другому никак

Как говорят сами ополченцы: „Мы все здесь собрались ради одной цели — любить и защищать нашу землю, нашу страну. У нас внутри организации просто не может быть разногласий на национальной почве“.

Вот и Кристину Захарову пригласили вступить в „женский Кайтселийт“ — „Найскодукайтсе“. Сначала чтобы выступать на спортивных соревнованиях за их команду, а потом и в качестве полноправного члена. 

Кристине нравится заниматься стрельбой, а ее сослуживец Сильвер Ильменски просто хотел быть как папа — военным. Поводы самые обычные, без высоких слов про патриотизм и родину. И Кристина, и Сильвер служат в добровольческой дружине Алутагузе в самом русском регионе Эстонии Ида-Вирумаа. Оба — нарвитяне. Кристина — русская. Сильвер — эстонец. 

Официальный язык „Кайтселийта“ и „Найскодукайтсе“ — эстонский, но в Алутагузе говорят и по-русски. По другому в Нарве никак. 

„По мне, так все легко и просто. Люди есть люди, и понимающие все есть. То есть нет такого: вот ты русский — с тобой не буду общаться. Вот ты эстонец — с тобой не буду общаться. Нет, такого нету, все между собой общаются“, — уверяет Сильвер.  

„По-русски всегда можно, хоть эстонский и рабочий язык. Все друг с другом дружат, для меня это как вторая моя семья, и сложностей никаких нет, все друг другу помогают. Даже если кто-то что-то не понимает, другие переводят, также у нас проходят курсы эстонского. Сидим, беседуем, пытаемся на эстонском, чтобы выучить“, — рассказывает Кристина.

Сильвер говорит, лучше всего язык учится на практике. Каждый год „Кайтселийт“ как часть Сил Обороны привлекается к участию в учениях. В полевых условиях эстонский русскоязычные кайтселийтчики осваивают на лету. 

„На учениях на эстонском все приказы, но эстонцы помогают переводить конечно же. Русские запоминают, и так и учат тоже. Мы были в группе охраны правопорядка, патрулировали, но нужно было и выходить сражаться. Мы не нападаем, мы защищаемся и помогаем“, — вспоминает Сильвер.

Учения бойцов „Кайтселийта“. Фото POSTIMEES/Scanpix/Leta

А вот девушек в „Найскодукайтсе“ обучают медицине, оказанию первой помощи, стрельбе, приготовлению пищи в полевых условиях, готовят и к трудностям походной жизни. „Я последний год стала ходить в походы, до этого я не особо увлекалась этим. Это как проверка себя. Непривычно, когда ты идешь очень много километров, но всегда подбадривали напарницы, которые шли со мной. Глядя на них я думала: ‚Блин, они могут, а я не могу, ну как так!‘ И я шла дальше. Благодаря этому и преодолели все“, — вспоминает Кристина. 

Кристина в „Найскодукайтсе“ уже больше 10 лет, здесь друзья, знакомые, половина жизни, а вот Сильвер — чуть больше года, но это только официально, он с детства сопровождал отца — офицера „Кайтселийта“ на учениях. 

„У меня еще 12 класс, я его заканчиваю, потом пойду в университет, а дальше в армию. А в ‚Кайтселийте‘ я останусь, если будут учения, то я буду ходить, мне это интересно. В армии я думаю стать водителем или пойти на офицера пехоты, честно, еще не решил“, — признается Сильвер. 

Литовские стрелки — „Кто, если не мы?“

Литовские стрелки —  это добровольная и негосударственная организация, начало которой было положено 27 июня 1919 года. Как говорится на сайте союза, на тот момент времени его целью было „утверждение независимости страны в борьбе с большевиками, прогерманской Западной добровольческой армией белогвардейцев и поляками“. Сейчас ориентиры иные и список противников четко не указывается. Это общественная организация, поддерживаемая государством. Каждый гражданин при желании также может выделить 2% от своих налогов на ее финансовую поддержку. 

Действует союз по принятому литовским Сеймом закону и статуту, утвержденному Министерством обороны Литвы. „Организация свободных людей, которые уделяют свое время защите Родины и ее укреплению“, — говорится на их сайте, а ее цель обозначена как „воспитание уверенных в себе, творческих, мотивированных и дисциплинированных граждан, готовых к обороне страны и готовых прийти на помощь другим в случае трудной ситуации или несчастья“.

В ходе учений и сборов стрелков готовят как к вооруженному, так и ненасильственному гражданскому сопротивлению в случае агрессии для защиты независимости и территориальной целостности Литовской республики, прививают навыки обеспечения общественного порядка. В случае агрессии извне, военнизированные подразделения стрелков будут поддерживать вооруженные силы, а другие единицы союза — порядок, охранять инфраструктурные объекты, а в случае оккупации они должны стать силами сопротивления. В рядах членов союза вы найдёте рядовых граждан, политиков, бизнесменов. Словом, стрелком может стать любой, условие — наличие желания, совпадающего с целями организации.

Добровольцы помогают пожарным, полиции, пограничникам. В ходе недавнего визита Папы римского в Литву, например, стрелки помогали с охраной понтифика, обеспечивали порядок в ходе связанных с этим визитом мероприятий, работали с туристами. Они имеют право держать дома оружие, но не все из них этим правом пользуются.

Стрелком может стать каждый гражданин, сейчас их в союзе насчитывается почти 11 000, нижний возрастной порог — 11 лет.

Членам Союза стрелков в Литве разрешено держать оружие дома, но каждый решает сам, иметь ли дома сейф с оружием или нет. Дело это добровольное.

Заразительный пример мэра 

„О Союзе стрелков я знал и за его деятельностью наблюдал давно, поскольку лично мне близко такое понимание жизни, когда человек должен сам заботиться о наиболее важных для него вещах, включая безопасность своей семьи, окружения и Родины. А право на самозащиту, на мой взгляд, это очень важное естественное право человека. Но вступил я в организацию лишь после агрессии России на Украине, когда стало ясно: хватит думать, надо делать и действовать. И я очень рад, что привел в организацию и других людей, которые сейчас являются активными стрелками. Мне кажется, что это лучшая концепция вовлечения граждан в оборону страны во всех смыслах“, — так нам рассказал о причинах своего решения стать членом Союза стрелков мэр Вильнюса Ремигиюс Шимашюс.

Мэр Вильнюса Ремигиюс Шимашюс. Фото Sipa/Scanpix/Leta

Он согласен, что его действия, как политика, привлекли к организации дополнительное внимание. При этом, глава столицы понимает, что быть политиком (или занимающим высокую должность чиновником) и стрелком одновременно в глазах некоторых людей может быть достаточно неоднозначным поступком. Найдутся, говорит мэр, и такие, кто будет говорить о политической саморекламе. 

„С другой стороны, когда, занимая высокую должность или как политик, ты появляешься на учениях или курсах, практических занятиях стрелков, твой пример показателен. В таком случае другие могут подумать, что если уж он находит время и ползает по сырости на учениях, может быть, и я могу“, — говорит мэр.

„Политическая деятельность съедает много вечеров и, к счастью, большинство занятий в союзе проходят по выходным. А на выходных занятия стрелков чаще всего конкурируют с семьей, которая нередко побеждает. Но время я все равно нахожу“, — признался он.

Шимашюс сознательно ставит перед собой цель быть рядовым членом организации — иметь подготовку и „постигнуть снизу“ все, чем занимаются стрелки. Поэтому он не стремится к участию в управлении или формировании политики организации.

„Это важно и для личного роста. Я в зрелом возрасте — 40 лет, для меня это неожиданный опыт. Найти столько новых друзей, на которых можно опереться без условий и доверять…  Участие в учениях сказывается на собственной физической подготовке,  узнаешь, на что способен. Это очень хорошая самодисциплина“, — говорит Шимашюс.  

В рядах стрелков, продолжает градоначальник, неважно, какой ты национальности, и среди его коллег по союзу, а конкретно в его отряде, много представителей нелитовской национальности — поляков, русских и др. При этом, говорит политик, нужно признать, что лет десять назад у стрелков был имидж национально ориентированных людей.

„Но после российской агрессии на Украине ситуация изменилась, пришло новое поколение, для которых гражданственность — это основание, на котором они приходят в союз. У меня, как я говорил, в отряде много стрелков других национальностей, и для меня это естественно. Если вернуться к концепции гражданства Литвы, то она уходит корнями во времена Великого княжества Литовского: литовец — это тот, кому дорога свобода, и кто придерживается Статута. Это актуально и сегодня, только вместо Статута — Конституция, — считает Шимашюс. После агрессии России на Украине появилось понимание, что наша безопасность — это не данность на все времена, и каждый миг нужно быть готовым защитить ее“.

Саморазвитие и самооборона 

Еще один боец Союза стрелков — Дариуш Литвинович. На его телефоне наклеено изображение герба Ягеллонов (средневековая династия великих князей литовских, прим. „Спектра“). У него трое детей, есть свой бизнес. Говоря о своем вступлении в организацию, он выразил „благодарность“ восточному соседу, который „стимулировал занятия саморазвитием и делом защиты семьи и Родины“. Дариуш уточнил, что для него — „это и саморазвитие, и самооборона“.

Дариуш Литвинович с флагом. Фото Константина Амелюшкина

11 марта 2015 Литвинович дал присягу и с того времени принимает активное участие в работе движения литовских стрелков. До событий на Украине, признался Дариуш, таких мыслей у него даже не возникало. Более того, он даже планировал покинуть Литву и обосноваться за рубежом.

„Сейчас, когда ситуация изменилась, я не рассматриваю вопрос отъезда куда-либо. Наоборот, хочется остаться здесь, что-то сделать, изменить“, — сказал он.

Дариуш — командир отделения, в его подчинении 11 человек. Однако подчинение, продолжает он, не совсем точное слово, поскольку его обязанность это, скорее, руководство и совместная работа. Он литовский поляк и в этом смысле свое членство в данной организации собеседник видит в том числе и как одну из возможностей показать, что его национальность не создает никаких препятствий для защиты безопасности своей страны — Литвы. 

Фамилия Litwinowicz по литовским законам должна быть записана по-литовски, однако Дариуш намеренно носит нашивку со своим именем так, как это пишется на польском языке. 

„Это своеобразная политическая декларация: не как быть хорошим литовцем, а как быть поляком среди литовцев. На первоначальном этапе такая декларация звучала довольно сильно и воспринималась в союзе не всеми. Но шаг за шагом, мои действия говорили сами за себя и это, я считаю, хорошая работа“, — говорит он и добавляет, что ему приходилось слышать от сослуживцев „До тебя мы даже не знали, что среди поляков есть нормальные люди“.

Он считает, что литовские поляки живут в своеобразном „гетто“ и общаются с литовцами только при необходимости, а если ее нет, то во многих случах общения между литовцами и поляками просто не происходит. 

„Что это — страх общения или пропаганда — понять в такой ситуации сложно. По мнению некоторых поляков, вступив в ряды стрелков, я вошел в осиное гнездо. При этом я понимаю, что литовцы могут меня воспринимать, как какого-то засланного“, — признает Дариуш. К слову, он стал одним из создателей в союзе группы литовско-польского сотрудничества, которая наладила связи с такими же организациями в Польше.

„Они приезжали к нам поздравить Литву со 100-летием независимости, мы ездили в Польшу, поздравлять их. Вместе ездим на учения, мероприятия в Польше в связи с историческими событиями Ездили на Грюнвальд, в Краков, Варшаву, Ольштын. А на 100-летии независимости Польши мы стояли в первых рядах на площади Йозефа Пилсудского в Варшаве“, — перечисляет он.

В одном строю с неонацистами. В Варшаве прошел 200-тысячный марш в честь 100-летия Польши — фото и видео

Дариуш обращает внимание и на то, что в союз стрелков вступила достаточно большая группа поляков, которые также не с стесняются декларировать свое польское происхождение. При этом он говорит, что в рядах стрелков есть представители и других национальностей. 

„Моя задача и задача нашей группы — ломать среди литовцев стереотипы, вытягивать людей из польских ‚гетто‘, чтобы они становились более открытыми по отношению друг к другу“, — сформулировал он кредо своего отделения стрелков.

До 2014 года, говорит Дариуш, Союз стрелков был организацией несколько иного, чем сейчас, толка. Пожилые поддерживали традицию, молодые же принимали участие в ее работе по большей части в школьные годы. А в 2014 году в Литве, обращает внимание Дариуш, наблюдался взрыв патриотизма, и Союз стрелков пришелся к месту, поскольку армия и Добровольческие силы при Министерстве обороны имеют возрастной ценз, а также обязательства по времени, которое гражданин должен уделять этим структурам. У стрелков этого нет: „Любой человек, в том числе и в коляске, может найти себе занятие, использовать свои знания. Ты можешь себя реализовать в любой форме“.

Литовские стрелки на зимнем марше. Фото Константина Амелюшкина

„Что касается нашей группы, то мы часто организуем курсы ориентирования, выживания. Но самая важная для нас задача заключается не в том, как выиграть войну, а сделать так, чтобы ее не допустить. Сенатор Джон Маккейн очень хорошо выразился по этому поводу: ‚Один из способов защиты — это поднятие цены (усилий, необходимых для захвата вашей территории — прим. ‚Спектра‘) до грани возможностей“. Противник должен учитывать в таком случае свои затраты. Второй момент состоит в том, что Вильнюс вокруг объят кольцом представителей разных национальностей. И когда я вижу, что с ними здесь никто по этой части не занимается, то мне кажется, что в такой ситуации ими может заняться кто-то со стороны. Я же показываю, что огромное число людей из моей среды даже не сомневаются, что они в случае внешнего конфликта встанут на сторону государства. Без сомнений. Только я и мои друзья будут к этому более подготовлены. Опыт Украины показывает, что большинство русских встали на сторону Украины. Вот и я вижу свою задачу  в том, чтобы показать — в Литве, если вести речь о нацменьшинствах, будет так же», — проникновенно говорит Дариуш Литвинович.  

«Кто, если не мы — это раз. Но также, это и правило снежного кома. Если не будет первого, покатившегося сверху комка, то ничего не будет. Наша задача — быть этим первым комом. Я уверен, что все остальные присоединятся. Будет ли это массовым, сказать сложно, но история показывает, что даже малыми силами можно многое сделать и многое доказать».