Граница эмпатии. Из России в Эстонию не пустили врача из Донецка Александра Орла — он ехал в Европу с прахом жены
17:59, 29.01.2023
Александр Орел. Фото Игоря Орла, сына Александра Орла
В ночь на 29 января случилось вполне ординарное по нынешним временам событие — в Нарве из России в Эстонию не впустили очередного украинца из Донецка. Запрет на въезд в ЕС поставили в паспорт моему другу, известному донецкому доктору Александру Евгеньевичу Орлу.
Запрет на въезд в ЕС Александру Орлу
Александр Орел нестандартен для любой границы, его последовательно проверяли на любом блокпосту или пограничном переходе все эти годы. Он высокий, широкоплечий, атлетически сложенный длинноволосый седой мужчина 60 лет. А сейчас он к тому же хромает, с палкой, со слишком прямой спиной, с кучей документов и сосудом с прахом жены…
«Мне сказали, что меня внесли в базу, что меня не пропустят нигде, даже в Финляндии! — рассказывал ночью „Спектру“ Александр. — Мы приехали к Нарве в половине первого, в автобусе из 30 человек было 6 украинцев, без вопросов прошли российскую таможню, нас украинцев как „проблемных“ пропускают первыми, я написал заявление о провозе праха жены — и все. В Нарве украинцы тоже пошли первыми и сразу начались проблемы, я слышал девушку из Крыма, которая горячо говорила: „Попробовали бы вы там пожить!“ — ей это не помогло. А потом началась процедура — смотрят очень нелюбезно, как на врага просто. Сначала ты заполняешь анкету — откуда, куда, сколько денег с собой. А потом, я ж хромаю, у меня сейчас стопа не работает, она болтается вместе с пальцами, я с палочкой хожу. И меня отправили с анкетой в другое ближайшее окошко, к девушке-пограничнице. Я про причину поездки говорю всем одно и тоже — я из крематория, везу прах своей жены, все просто! Меня все время останавливали, на русской границе тоже. Может быть, они на меня волком смотрят, и я на них недоброжелательно? Но за мной сразу прислали полицейских — меленького и злого и двух больших таких балтийских красавцев».
Александр и Мария Орел. Фото Игоря Орла, сына Александра Орла.
«Там стоят отдельные столы, где всех шмонают, но меня провели оттуда в отдельный кабинет, и один из этих „викингов“ тщательно пересмотрел мои вещи, вынимая из сумки каждый предмет и щупая все карманы, — продолжает Александр Орел. — Там были все наши документы, тревожный „донецкий“ пакет — образование, квартиры, все нужное и памятное, чемоданчик на случай попадания снаряда в дом, еще Маша его собирала тщательно. Там, среди документов оказался комсомольский значок, для меня это не символика, а подарок внуку, Арсюшке. Но может это тоже каплей какой-то стало? Диалог был жестким:
- Как вы докажете, что вас кто-то ждет в Вроцлаве?
- Наберите мою дочку
- Нет. Мы никого набирать не будем!
- Как вы докажете, что вы приехали из Донецка?
- А что я вам должен дать, показать?! Давайте позвоним моему другу…
- Не надо никому звонить!
Им нужны были доказательства, что я уезжаю от боевых действий, но я не понимаю их вопросов. Они же видели все мои документы! И требовали доказать, что я ехал из Донецка! А потом принесли бумагу и сказали, что закрывают мне въезд в ЕС, и в Финляндию я даже заехать не смогу!»
Кто такой Александр Орел
Много лет квартира Саши и Марии Орел была неофициальным корпунктом «Спектра» в Донецке. В нашем городе все выглядят адекватными, но нормальных очень мало. Я вот не мог находиться у себя дома, среди фотографий разрушенной жизни на стенах, пустых кроватей детей и базой какого-то «спецназа ДНР» вместо бывшего детского сада под окнами. В квартире Орлов мы вместе встречали взрывную волну от подрыва склада боеприпасов батальона «Восток» на Мотеле, коротали время многих комендантских часов, я останавливался у них, когда они сами были в Киеве, и сейчас у меня тоже на столе ключи от той самой донецкой квартиры.
Мои друзья Александр и Мария Орел с 2020 года в основном жили в небольшом доставшемся по наследству доме на Текстильщике, в Кировском районе города Донецка. Последний год — это гарантированная канонада за окном в режиме 24 часа 7 дней в неделю. Совсем рядом Петровский район, а за ним сразу штурмуемая 11 месяцев, уничтоженная Марьинка.
Семья вернулась в Донецк из Киева — с возрастом доктору стало очень трудно физически вытягивать на себе сложных пациентов, особенно в ситуации, когда ты просто обязан работать каждый день, чтобы просто оплатить аренду жилья и кабинета. В Донецке можно было принимать в квартире, а жить в маленьком доме, отгородившись от окружающей действительности палисадником и маленьким, но своим клочком земли. У Саши Орла нет и не было паспортов ДНР и РФ, он не оформлял пенсию в ДНР, что в нынешнее время о многом говорит. Выезжать семья боялась — сначала началась пандемия Covid-19, перекрывшая все блокпосты, потом повальная мобилизация, верхний возраст которой быстро вышел на планку «до 65 лет». Александр Орел, всю жизнь работавший руками, слишком атлетично выглядел для своих тогда «почти 60», и они все чего-то ждали.
Александр и Мария Орел. Фото Игоря Орла, сына Александра Орла.
В конце концов сердце Марии не выдержало постоянного напряжения, она умерла внезапно, практически за минуту в ноябре — для всех это было шоком, для ее мужа огромной, всепоглощающей трагедией. Несколько месяцев после этого он не брал трубку, отвечал только на письма — не хотел, чтобы люди слышали, как он, такой огромный мужчина, на которого все привыкли опираться, срывается на плач. Тело Марии Орел вывезли в Ростов-на-Дону, там и кремировали. В горе Саша Орел убедил себя, что его последний жизненный долг перед женой отвести и развеять ее прах там, где они мечтали побывать сидя ночами под обстрелами в Донецке — в Венеции, над Средиземным морем. Собрать там разбросанных по континенту детей, понять, как это можно сделать, спланировать встречу и скромную семейную церемонию.
Люди по-разному вытягивают себя из беспросветного горя и депрессии. Саша Орел выбрал такой путь и вместе с друзьями искал выход на мэрию Венеции, выяснял процедуру, вдруг понимал, что свидетельство о смерти с двуглавым орлом и буквами ДНР во всем остальном мире не является документом….
Друзья предоставили ему квартиру в Москве, он там принимал пациентов и пытался прийти в себя. У него прихватывало сердце, раздавило межпозвоночные диски и стала провисать стопа. Наш великий доктор Орел стал ходить с палкой. Наконец все было назначено на февраль, дочь выехала на встречу в Польшу, и Саша через Питер отправился сначала в Эстонию, по стандартному сейчас маршруту из России в Европу. Человек, который прожил внутри своего персонального горя последние три месяца, не отслеживал ситуацию на границе, форумы беженцев и слухи о том, что одиноких мужчин, задержавшихся по ходу транзита из оккупированных территорий в Европу через Россию, на границах в Балтии не жалуют…
Он просто сообщил о своем горе пограничнице и тут же попал в разряд «нестандартных ситуаций», для которых необходимо расследование. А при жестком допросе не вспомнил о квитанциях на оплату коммунальных платежей в Донецке, справки о смерти жены, наконец. Перед ним был разобранный тревожный пакет его Маши, их дипломы из Донецка, документы, донецкая недвижимость, их довоенное счастье и жизнь под канонаду потом… Что еще доказывать?!
Но на границе горюющих людей навидались уже после Мариуполя. Ночью эмпатия притупляется, особенно к слишком гордым и большим, немного агрессивным, непонятным одиноким мужчинам, смеющим чего-то требовать там, где положено просить и отвечать вовремя, правильно, коротко и вежливо. Таких отвергнутых Эстонией украинцев ночью 29 января набралось шесть человек, их потом тщательно и вежливо допрашивали на российской стороне — там собирают данные о тех, кто отлавливает российских агентов на границе.
Все, что случилось с доктором Александром Орлом на границе — неправильно. Я это чувствую как украинец, у которого задели своего. Мы, знаете, привыкли стоять за своих при любых обстоятельствах.
Я, Дмитрий Дурнев, прошу помощи для Александра Орла у всех, кто меня знает в Балтии.
Читайте также
