21 марта силовики пришли с обысками и допросами к сотрудникам правозащитного общества «Мемориал» в Москве. Людей, известных всеми миру как борцов за восстановление памяти жертв тоталитарного режима, Следственный комитет России привлек в качестве свидетелей по делу о реабилитации нацизма (п. «в» ч. 2 ст. 354.1 УК РФ). Обыск так же состоялся непосредственно в помещении «Правозащитного центра ‘Мемориал’» на Малом Каретном переулке в Москве.

Дело возбудили 3 марта 2023 года в отношении «неустановленных сотрудников» объединения. Все «особенности» общения с сотрудниками правоохранительных органов в РФ испытали: Ян Рачинский, Олег Орлов, Александра Поливанова и ее мама, Никита Петров, Галина Иорданская, Алена Козлова, Ирина Островская и Александр Гурьянов. Кроме того, против Олега Орлова возбуждено уголовное дело о повторной дискредитации ВС РФ  (ч. 1 ст. 280.3 УК). 

Адвокат Михаил Бирюков, ранее неоднократно представлявший в судах «Мемориал», на данный момент является защитником Яна Рачинского. По его мнению, власти РФ целенаправленно выдавливают из страны мемориальцев, которые даже после официального закрытия общества не прекратили свою активную деятельность.

Адвокат Михаил Бирюков. Фото Alexander Zemlianichenko/AP Photo/Scanpix/Leta

- Дело, по которому прошли обыски, возбудили 3 марта 2023 года, но еще в конце 2021 года в Следственный комитет поступила жалоба от «Ветеранов России»: в базе «Мемориала» о репрессированных упоминаются фамилии «нацистских пособников». Почему только сейчас правоохранители решили действовать?

- Я прекрасно помню эту историю, поскольку представлял интересы Международного «Мемориала». Тогда в связи с жалобой «Ветеранов России» была проведена проверка. Мы предоставили исчерпывающие, развернутые объяснения по всем фамилиям, которые случайно оказались в списке, и никаких претензий тогда к нам предъявлено не было. По материалам проверки, насколько я понимаю, было вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Мы успокоились, полагая, что этот инцидент исчерпан, а донос списан в архив.

После ликвидации «Мемориала» в России остались наиболее активные его члены, такие как, Ян Рачинский, Олег Орлов и другие. Фактически они продолжали дело «Мемориала», находясь в стране.

Сотрудники силовых структур входят в офис правозащитной группы «Мемориал» в Москве. Фото AP Photo/Scanpix/Leta

- Они действовали уже в качестве частных лиц?

- Да, сейчас они продолжают свою деятельность в качестве частных лиц, в качестве членов ликвидированного «Мемориала». Естественно, это вызывало раздражение властей. Сообщение о возбуждении уголовного дела по абсолютно надуманным основаниям было явным намеком на то, чтобы они прекратили свои публичные выступления и покинули Россию. Однако никто этого не сделал. Тогда, спустя почти три недели после возбуждения уголовного дела, 21 марта в 7 утра были проведены обыски у бывших сотрудников и членов «Мемориала», а также в помещении объединения на Малом Каретном переулке.

«Мемориал» получил Нобелевскую премию мира в Осло

Естественно, никаких доказательств, связанных с предметом возбуждения уголовного дела, не могло быть найдено в ходе этих обысков. Но тем не менее, были изъяты телефоны, флешки, ноутбуки. Из помещения на Малом Каретном вынесено было практически все, что там было. Мы сейчас пытаемся установить, что именно было изъято, и какой размер ущерба нанесен этим обыском.

Московское отделение правозащитного общества «Мемориал» после обыска. Фото Общество Мемориал/Telegram

- Обыски и допросы коснулись девяти человек. Каков сегодня их статус?

- Все участники этой ситуации, кроме Орлова, имеют статус свидетелей. Обыск у них производился как у свидетелей, и допрашивали их 22 марта до часу ночи именно как свидетелей. Поэтому на сегодняшний день статус подозреваемого только у Олега Орлова, но и то не по этому делу, по которому проводились обыски, а по делу о повторной дискредитации российской армии.

Впали в репрессию. В офисе «Мемориала» и в домах его сотрудников прошли обыски, руководители организации стали свидетелями по уголовному делу о «реабилитации нацизма»

- Правильно ли я понимаю, что те имена, которые назывались в жалобе в СК, потом фигурировали на процессе по ликвидации «Мемориала», на которые ссылался Владимир Путин на заседании СПЧ, были год назад из электронной базы «Мемориала» исключены?

- Да, насколько я знаю. Попали они туда из официальных источников, из «Книг памяти» и официальных списков, которые составляются на местах. Никто из членов «Мемориала» самостоятельно не вносит какие-либо данные в базу, где более трех миллионов фамилий. Появляются они там на основании официальных данных, которые получал «Мемориал». Возможности проверить сведения у организации не было. Мемориальцы полагались на то, что эти данные проверяются теми структурами, которые редактируют «Книги памяти». Многие из них составлялись при участии ФСБ, на основе тех архивов, которые раскрывает ФСБ.

Московское отделение правозащитного общества «Мемориал» после обыска. Фото Общество Мемориал/Telegram

- Соответствует ли действительности информация, что люди, из-за которых возбуждено уголовное дело, сперва были незаконно репрессированы, а затем совершили преступления? И этот факт стал основанием для всего, что происходит.

- Так и есть. Факты этих преступлений не могли быть известны «Мемориалу», но стали основанием для жалоб. Естественно, данные были перепроверены. Там, где они подтверждаются, лица выносятся из базы.

Если вспоминать те фамилии, с которых началась эта история, то не могу сейчас сказать точно, удалены ли из списков «Мемориала» данные этнического немца Рудольфа Наймиллера. Он был выслан из Одессой области, как «спецпереселенец» из-за своей национальности. Затем его осудили, как полицая, но у «Мемориала» сведений об этом не было.

Сейчас в ходе допросов звучала еще 21 фамилия граждан, но будут ли они фигурировать  постановлении о возбуждении уголовного дела, мы не знаем.

Московское отделение правозащитного общества «Мемориал» после обыска. Фото Общество Мемориал/Telegram

- Как вы оцениваете, с правовой точки зрения, перспективы этого уголовного дела?

- Мне как адвокату очевидно, что нет никакого состава преступления, нет события преступления, нет оснований для возбуждения уголовного дела. Но критическая реальность такова, что можно ожидать любого поворота событий.

- Как можно прокомментировать заявление сотрудников СК на просьбу Александры Поливановой выдать ей копию протокола допроса: «Хотите стать подозреваемой? Тогда дадим копию».

- Это откровенное хамство и недопустимое поведение. По этому поводу нами будет подана соответствующая жалоба. Человеку в любом случае обязаны выдать копию протокола допроса.

- Как будут дальше развиваться события?

- Следователь нас предупредила, что ближайшие следственные действия будут в начале апреля. Она уведомит нас об этом в специальном порядке за пять дней до их проведения. Имеются в виду допросы, и чтобы мы были готовы к любому повороту событий. То есть я это воспринял как намек или прямое указание на то, что вполне возможно, будет предъявлено обвинение по этому делу.

Председатель совета правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов. Фото: RIA Novosti/Scanpix/Leta

- Что может грозить мемориальцам, если они из свидетелей, не дай бог, станут обвиняемыми?

- Наказание по этой статье — начиная от штрафа до лишения свободы. До трех лет. У суда здесь развязаны руки, равно как и у следствия, которое может просить заключение под стражу до суда, домашний арест или запрет определенных действий.

- Имеют ли право законно покинуть РФ бывшие члены «Мемориала», попавшие в эту историю?

- Естественно. Они могут это сделать в любой момент.

Власти Евросоюза назвали «запугиванием и преследованием» обыски в «Мемориале»