Во вторник Владимир Путин помиловал жительницу Сочи Оксану Севастиди. В 2008 году во время «трехдневной войны» Севастиди послала смс знакомому в Грузию, в котром ообщила, что в сторону Абхазии идет российская военная техника. В 2016 году ее признали виновной в госизмене и осудили на семь лет лишения свободы. В декабре 2016 года корреспондент Russia Today Илья Петренко в ходе ежегодной пресс-конференции президента РФ Владимира Путина обратил внимание президента на это странное дело. Президент изобразил удивление (или действительно удивился) чрезмерной жестокости приговора. И вот теперь Севастиди помилована и, как говорят ее адвокаты, уже в начале следующей недели выйдет на свободу.

В понедельник суд отменил приговор Евгении Чудновец. Воспитательница из города Катайск опубликовала на своей странице в социальной сети репост короткого видео, зафиксировавшего, как вожатые издеваются над обнаженным мальчишкой в детском лагере. Движимая искренним чувством возмущения, а также незнанием российских законов, посвященных борьбе с выдуманными мыслепреступлениями, женщина села за распространение детской порнографии. Ее приговорили сначала к шести месяцам колонии, потом срок сократили до пяти, и свои пять месяцев она уже почти отсидела, но все равно — освободилась чуть раньше.

Если в этот ряд поставить недавнее освобождение Ильдара Дадина, отбывавшего срок по антиконституционной по своей сути (но признанной все же соответствующей основному закону Конституционным судом РФ) статье УК, фактически отменяющей гарантированную гражданам свободу собраний, можно уже говорить о тренде. Власть либеральничает, затянутые сверх меры гайки ослабляются, слово «оттепель» звучит все чаще.

Видео: Ильдар Дадин выходит на свободу.

Каждый конкретный случай — повод для радости. Это хорошо, когда невиновные получают свободу. Но вот наметившаяся вера в оттепель (так все здорово и мило, что того и гляди, замироточат в сувенирных лавках бюсты президента) — это повод поговорить, скорее не о курсе на либерализацию, а об одном, не таком уж новом тренде начавшейся по факту избирательной кампании. Ну, и о критической степени наивности той части публики, которая эту самую «оттепель» за тремя счастливыми историями осужденных без вины сумела разглядеть.

С этого и начнем — тут все просто, поэтому можно коротко. Мы  (все мы, кто в принципе хоть как-то интересуется происходящем в российской стране) просто устали от мракобесных плясок последних трех, а то и четырех лет. Невозможно, сохраняя хладнокровие, из года в год следить за выходками властей ради юродивых, за действиями далеких от юродства силовиков, за бесконечным карнавалом вранья, прикрывающего то глупость, а то и банальное казнакрадство. Мы — живые и слабые люди, нам хочется, чтобы это просто хоть как-то кончилось. Откуда и жажда эта — после бесконечной русской зимы с окровавленным снегом увидеть оттепель.

Уместнее, однако, вспомнить, что мы — внутри большого электорального цикла. Не то, чтобы в Кремле сомневались, кто победит на предстоящих выборах президента. Да и не только в Кремле. Однако посредством разнообразных утечек обозначена уже и планка — 70% поддержавших Путина от 70% пришедших. То есть — около половины населения страны. Есть не особенно скрываемая даже задача: превратить «выборы Путина» в акт демонстрации всенародной поддержки. Понятно, что под рукой находятся традиционные средства — почти стопроцентное голосование «за» в национальных республиках, волшебным образом появляющиеся изменения в протоколах и так далее. Но эти средства в ход идут на финише и от безысходности.

Акция протеста против обвинительного приговора Евгении Чудновец. Фото TASS/Scanpix

А пока вокруг лишенных интриги выборов пытаются всеми доступными, иногда довольно странными способами, создать хоть какую-то интригу. Вброшена новость о том, будто Путин идет на выборы в последний раз (таким образом, противникам говорят — «потерпите, недолго осталось», а сторонникам — «поддержите царя-батюшку, пусть видит, как он нам нужен, потому что куда ж мы без него»). Бродят слухи о новых кандидатах от КПРФ и СР. Сенаторы вносят, а Дума заранее, до голосования, превращая его в пустую формальность, одобряет изменения в избирательное законодательство — перенос даты выборов, отмену открепительных талонов (чтобы ленивые люди все же до участков дошли) и т.п. Формально, кстати, это делается «для повышения конкурентности выборов». И говорят об этом авторы законопроекта без тени иронии. Оказывается, для повышения конкурентности надо не пустить на выборы кандидатов, которые могут создать хоть тень интриги, а дать столичным жителям без прописки возможность проголосовать, не возвращаясь на малую родину за открепительным.

В этом же ряду и те случайные события, которые кажутся романтикам верными признаками оттепели. Все это проводится в рамках решения задачи по обеспечению нужной явки и лояльного отношения сомневающихся к неизбежному победителю.

Севастиди выпустили по личному распоряжению доброго царя как на волю пташку — обычай милой старины. На самом деле, это не первая капель либерализации режима, а очередной пример реализации старой схемы, обязательная составляющая всех «прямых линий с президентом» и его же ежегодных пресс-конференций. Президенту рассказывают о бедах подданных, и он их от бед избавляет: одарить героя квартирой или возвести детскую площадку во дворе президент может, не покидая прямого эфира, но на освобождение невиновного требуется чуть больше времени. Кстати, о деле Чудновец Путину рассказала журналистка издания Znak.com Екатерина Винокурова в ходе все той же ежегодной пресс-конференции в декабре 2016-го.

Фото со страницы Зои Световой в Facebook.

Севастиди выпустили, а Екатерина Харебава, тем же судьей осужденная за госизмену посредством смс, сидит (всего, утверждают правозащитники, в Краснодарском крае осудили 10 таких «изменников»). Ждет под домашним арестом суда Руслан Соколовский, печально знаменитый «ловец покемонов», прогулявшийся с телефоном по одному из храмов Екатеринбурга. Обвиняют его, между прочим, не только в оскорблении чувств верующих, но еще и в экстремизме. Точно так же под домашним арестом ждет суда «болотник» Дмитрий Бученков, которого, как доказала защита, в день Марша миллионов 6 мая 2012 года не было не то, что на Болотной площади, а даже в Москве. У правозащитницы Зои Световой проводят многочасовой обыск, цель которого — обыкновенное издевательство (в декабре такие же обыски проходили у коллег Световой по «Открытой России»). Сидит Олег Навальный просто потому, что он брат Алексея. И это, увы, не полный список политзаключенных и невиновных, угодивших под репрессии. Это даже не сотая его часть.

Реальная оттепель — это даже не вопрос освобождения всех политзаключенных и невиновных. Это системная работа по отказу государства от законодательных инструментов политического террора. И хотя бы один намек на возвращение судам настоящей независимости. Но вот этого-то намека как раз и не слышно за разговорами о курсе на либерализацию. Нет его, и легко прогнозировать без надежды ошибиться в прогнозе, что в ближайшее время и не будет.

А то, что хоть кто-то из осужденных без вины теперь на свободе, конечно, праздник.