После того, как Путин пришел к власти в 2000 году, его деятельность одобряли 84% россиян. Президент быстро привык к высокому уровню поддержки, и когда рейтинги начали колебаться, он стал воспринимать это как нечто ненормальное и недоработку своих сотрудников. После этого в Кремле придумали, как заставлять социологов обеспечивать такие результаты исследований, которые бы понравились президенту. Об этом говорится в расследовании «Проекта» (власти РФ внесли эту организацию в реестр иностранных СМИ, выполняющих функции иностранного агента).

Одним из первых эпизодов, когда в администрации президента появились вопросы к социологам, стали думские выборы в 2003 году. Кремлевским чиновникам не понравилось, что государственный Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) публиковал данные, из которых следовало, что «Единая Россия» может проиграть КПРФ. На совещании, где обсуждалась эта ситуация, один из чиновников заявил, что с ВЦИОМ «надо разобраться», рассказал социолог Сергей Белановский, присутствовавший на встрече. После этого директора ВЦИОМ Юрия Леваду уволили.

Парадоксальные совпадения и медийная тема. Российский и украинский эксперты прокомментировали «Спектру» последние опросы общественного мнения о войне

В 2010 году, когда рейтинги занимавшего тогда пост президента Дмитрия Медведева и Владимира Путина, работавшего премьером, почти сравнялись, об этом сообщил только «Левада-центр» (власти РФ внесли эту организацию в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), который создал уволенный из ВЦИОМ его бывший директор.

Провластные социологи эти данные просто скрыли. Фонд «Общественное мнение» (ФОМ) тогда получил точно такие же цифры, но Кремль запретил их публиковать, сообщил в беседе с «Проектом» политолог Глеб Павловский, который в нулевых сотрудничал с администрацией президента. ВЦИОМ же вообще не задавал такой вопрос — в списках вариантов ответа присутствовали либо Путин, либо Медведев. «Чтобы не сталкивать лбами», — пояснил бывший сотрудник ВЦИОМ Игорь Эйдман.

Путинские чиновники с ревностью относились к рейтингу не только Медведева, но и губернаторов. «Некоторым регионам предъявляли: „Почему у вас рейтинг губернатора растет, а рейтинг Путина нет?“» — рассказал «Проекту» политтехнолог, работавший на региональных избирательных кампаниях.

Одной из форм влияния на социологию стал запрет Кремля на публикацию новых опросов в сравнении со старыми результатами. Это было сделано, чтобы не привлекать внимания к тому, как президентский рейтинг обвалился в 2018 году из-за пенсионной реформы. Сейчас на сайтах ФОМ и ВЦИОМ самые старые данные, касающиеся рейтинга Путина, датированы 2019 и 2020 годом соответственно.

Кто на свете всех милее. Что думают жители стран Восточной Европы о Зеленском, Путине, войне, европейских институтах и НАТО

Другой способ — это ограничение неподконтрольной Кремлю социологической информации. По словам директора независимого «Левада-центра» Дениса Волкова, два года назад власти запретили подконтрольным СМИ, а это почти все медиа, оставшиеся в России, публиковать новости по данным их опросов. «Проект» проверил публикации СМИ и выяснил, что последние новости по исследованиям «Левада-центра» появились на сайтах «Коммерсанта», «Ведомостей», РБК, «Газеты.ру» и Russia Today в январе-августе 2020 года.

Иногда данные опросов, которые проводят провластные социологические службы, поступают только в Кремль, а в публичный доступ их не выводят. Всего не публикуется минимум треть результатов, сказал «Проекту» бывший сотрудник ВЦИОМ Дмитрий Руденкин. Бывший сотрудник ФОМ оценил эту долю в 50–70%.

Весной 2022 года в руководстве страны обсуждалось, блокировать ли YouTube. Чтобы понять, как на эту блокировку отреагируют граждане, был проведен опрос о том, часто ли граждане пользуются сервисом, считают ли, что через него ведется информационная война, как они относятся к блокировке канала Госдумы. Результаты, по данным источников «Проекта» в АП, получились «очень комплиментарными для YouTube», и их публиковать не стали. Но итоги исследования отправили руководству страны: как сказали два собеседника издания, вопрос о блокировке хостинга «сейчас не стоит».

«Левада-центр»: Навальный занял второе место в рейтинге «Человек года»

Со временем социологи стали формулировать вопросы, подсказывающие ответы, которые понравятся властям. Проект приводит в пример опрос ВЦИОМ в 2019 году перед выборами в Мосгордуму, к участию в которых не допустили оппозиционных кандидатов.

Прямо в тексте вопроса социологи сообщали, что избирком обнаружил недействительные подписи у Геннадия и Дмитрия Гудковых, Ильи Яшина и Любови Соболь (внесен (а) властями РФ в реестр иностранных СМИ, выполняющих функции иностранного агента). А потом спрашивали, должна ли избирательная комиссия действовать в соответствии с законом и отказать в регистрации этим кандидатам или ей стоит зарегистрировать всех, несмотря на нарушения.

Неудивительно, что, дав людям подсказку о том, что соответствует закону, а что нет, социологи получили требуемые Кремлем результаты: больше половины респондентов согласились, что регистрировать оппозиционеров не нужно, пишет «Проект».

Добиваться нужных результатов опросов провластные социологические службы стали и с помощью «правильных» вариантов ответов. Например, в опросе ФОМ о войне в Украине, проведенном в марте 2022 года, вопрос о том, какие цели преследует Россия, имел пять вариантов ответа:

• Обеспечить безопасность России, добиться разоружения Украины и не допустить размещения на ее территории баз НАТО
• Защитить жителей ДНР

• Изменить политический курс Украины, отстранить националистов от власти

• Ликвидировать государственность Украины, присоединить ее территорию к России

• Затрудняюсь ответить

Как видно из примера, большинство вариантов ответов здесь — для сторонников войны.

Свято место. Рейтинг Владимира Путина упал до минимума с 2014 года — «Левада»

«Правильные» ответы респонденты часто дают из страха, боясь последствий за честное мнение. Об этом свидетельствует возросшая доля отказов от общения. «Если раньше из стандартного маршрутного листа интервьюера — 18 человек — соглашался говорить примерно каждый третий, то после начала „спецоперации“ — лишь каждый шестой. Прямо говорят: „Я не хочу сесть“», — рассказал «Проекту» сотрудник регионального подрядчика ФОМ.

О высоком показателе отказов общаться с социологами сообщала и исследовательская группа Russian Field, которая весной 2022 года вместе с руководителем фонда «Городские проекты» Максимом Кацем проводила телефонный опрос россиян об их отношении к войне. По данным группы, «на каждый успешный звонок приходилось 16,7 отказов и прерываний связи».

СЛЕДИТЕ ЗА РАЗВИТИЕМ СОБЫТИЙ В ТЕКСТОВОЙ ХРОНИКЕ В НАШЕМ ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛЕ

Один из сотрудников «ВЦИОМ» рассказал изданию, что в апреле и мае социологическая служба проводила опросы в городах и селах Донецкой области, только что захваченных Россией. Людей спрашивали, как они относятся к «спецоперации», Владимиру Путину и Владимиру Зеленскому, хотят ли они, чтобы их город вошел в состав России или ДНР, остался в составе Украины или стал независимым. Результаты до сих пор нигде не публиковались, но, по словам организатора опроса, большинство людей говорили, что хотят в Россию.

В Волновахе, Мангуше, Володарском и Безыменном опрашивающие работали в пунктах временного размещения беженцев, а в Мариуполе первый опрос был проведен в месте выдачи гуманитарной помощи от «Единой России». В таких обстоятельствах «запуганные граждане будут выдавать „безопасные“ ответы», сказала изданию социолог Елена Конева.