На прошлой неделе по многим СМИ прокатилась информация, что в 2022 и 2023 годах в Москве проходили совещания, где якобы обсуждались способы «подрыва доллара» как мировой резервной валюты. Причем написало об этом американское издание The Washington Post со ссылкой на данные европейской разведки.
Такая новость, да еще со ссылкой на данные разведки, вызывает резонный вопрос: а можно ли в принципе подорвать доверие к доллару настолько, чтобы на его место пришла какая-то другая валюта? Вот об этом мы и поговорим.
История глобальных валют насчитывает много лет, и на протяжении столетий одни валюты уступали место другим.
Глобальные резервные валюты с 1450 года
Точно так же, как и одни страны уступали место другим в результате внутренних кризисов или после неудачной войны. Но факт остается фактом: пока еще ни одна валюта не смогла удержаться на пьедестале дольше 110 лет. Если применять эти цифры к нынешнему доллару, то окажется, что к 2030 году он как раз, по идее, должен уступить первенство другой валюте.
Здесь мы вступаем на очень шаткую почву предположений. Сразу же возникает вопрос: а кто, собственно, может сменить доллар в качестве мировой резервной валюты? У нас нет надежных статистических данных раньше XIX века, поэтому более или менее хорошо известны только две последние смены мировых валют. Франция уступила место Великобритании в результате двух событий: военного проигрыша Наполеона, который своими войнами, вдобавок, сильно разорил Францию и сократил ее мужское население, а также Английской промышленной революции, сделавшей Британию крупнейшей мировой державой. Причем к 1820 году британская экономика существенно обгоняла по размеру французскую.
Потеря Великобританией первенства в споре валют произошла вскоре после Первой Мировой Войны, однако это было уже следствие потери экономического первенства. Соединенные Штаты стали крупнейшей мировой экономикой еще в конце XIX века.
Почему сейчас так важно, чтобы страна-эмитент мировой валюты была бы крупнейшей экономикой мира? Потому что на протяжении последних десятилетий мир становился все более открытым и объединенным общей торговлей.
Динамика доли мировой торговли в мировом ВВП
Международная валюта должна обслуживать эти возросшие потоки, поэтому ни одна из стран с небольшой экономикой с этим не справится. Выпущенных ей денег просто не хватит для потребностей мировой торговли. Для понимания масштабов скажем, что в 2022 году объем мировой торговли составил около 32 трлн долларов. Для сравнения — американский ВВП за тот же год составил 25 трлн долларов.
Конечно, если судить по всем предыдущим сменам валют, страна, обогнавшая по своим объемам американскую экономику, получит шанс сделать свою валюту мировой. Правда, как мы видим, для этого надо не просто обогнать, но и сохранить это лидерство на протяжении минимум десяти лет, а то и дольше.
Еще недавно экономисты предполагали, что такой шанс имеется у Китая. В 2022 году его ВВП составлял примерно 17,9 трлн долларов, а при расчете по паритету покупательной способности (то есть с учетом разницы цен в странах) Китай, можно сказать, уже догнал США. Однако в последние несколько лет его рост стал существенно замедляться, и возможность закрепить за собой первое место он, похоже, потерял. Есть даже прогнозы, что второй экономикой мира может вскоре стать Индия, где, в отличие от Китая, население продолжает расти.
Впрочем, юань даже в условиях роста китайской экономики имел мало шансов стать мировой валютой. Во-первых, его курс не является свободным рыночным, а во-вторых, китайский экономический успех пока не имеет столь долгой истории, как у ведущих западных стран. Поэтому юань пока даже не смог стать второй валютой в мире — сейчас это место занимает евро. Конечно, и у евро много своих проблем, да и экономика еврозоны существенно меньше американской и китайской. В 2022 году она составила всего 16,6 трлн долларов. Так что в ближайшие несколько лет доллару точно мало что угрожает. Но лет через шесть, когда период его гегемонии составит 110 лет, можно будет вернуться к этому разговору и посмотреть, каким будет мир к тому времени. Ждать осталось не слишком долго.