День «космонавтики». Семен Новопрудский о потаенной войне россиян и силовиков
18:54, 06.08.2019
Столкновения с полицейскими. Фото AFP/Scanpix/Leta
Невинные выборы в ничего не решающую Мосгордуму спровоцировали самый острый политический кризис в России с момента «болотных» протестов осени 2011−2012 годов. Теперь в русском языке слово «космонавт» означает не только человека в скафандре, «бороздящего просторы вселенной», но и человека в причудливой форме, шлеме, маске и балаклаве, от души мутузящего по голове дубинкой до крови женщин и подростков в центре Москвы.
Если убежденных оппозиционеров и людей, готовых участвовать в мирных уличных акциях протеста, в России ничтожно мало (их не бывает много нигде и никогда — любые революции делает даже не 1% населения, остальные смотрят, чем оно там кончится), то бытовая ненависть или, как минимум, боязнь силовиков исторически носит достаточно массовый характер. Поэтому одним из самых неприятных и опасных для будущего России последствий московских побоищ последних двух суббот может стать нарастание латентного противостояния рядовых граждан и силовиков.
Полицейские и росгвардейцы рискуют стать жертвами не только тихой потаенной ненависти миллионов россиян, но и попыток сознательных атак на них тех людей, которые не готовы к мирным протестам. И такие атаки запросто будут встречать одобрение в обществе — даже у тех, кто свято уверен, что Навальный — «агент Госдепа» и кто слыхом не слыхивал про Любовь Соболь. Если добавить к этому традиционную взаимную ненависть российских силовых структур друг к другу, к которой примешивается борьба за тающие финансовые ресурсы государства и передел бизнесов, мы можем получить причудливую гибридную гражданскую войну.
Для МВД та же Росгвардия — прямой враг, отнявший у полицейского ведомства часть важнейших полномочий. ФСБ и МВД традиционно не доверяют друг другу, к тому же часто пересекаются на высоких уровнях по части крышевания одних и тех же бизнесов. Внутри ФСБ тоже традиционно нет единства — там действуют разные группировки с разными влиятельными фигурами вне чекистской корпорации и разными интересами.
В ситуации, когда, судя по жестокости разгона мирных московских акций, получившие карт-бланш на насилие силовики могут вести войну как с протестующими гражданами, так и друг с другом, выясняя силой, кто главный и фактически размывая монополию государства на насилие.
Пока же мы видим рекордно жесткие публичные проявления ненависти граждан и силовиков друг к другу за все 20 лет с момента прихода к власти в России Путина и чекистской корпорации в широком смысле слова.
Пресненский суд Москвы до 3 октября арестовал блогера Владислава Синицу, которого обвиняют в распространении в соцсетях призывов к насилию над детьми сотрудников Росгвардии. По версии следствия, сообщение с таким содержанием 30-летний житель Люберец опубликовал в твиттере под псевдонимом Макс Стеклов. Теперь его обвиняют по статье «Возбуждение ненависти либо вражды с применением насилия или с угрозой его применения». Причем, по словам представителя Следственного управления по Центральному административному округу столичного главка Следственного комитета, Синица «признает факт размещения высказываний, побуждающих ненависть к сотрудникам Росгвардии и их детям и родственникам, однако вину не признает». То есть, считает, что его призывы к насилию над силовиками и их детьми — правильные.
3 августа пришла и «ответка» силовиков. В Telegram-канале и Instagram-аккаунте «Оперативная линия» появились посты-обращения сотрудников правоохранительных органов к организаторам беспорядков в Москве. Подлинность документа, называющегося «Обращение к организаторам местных беспорядков в Москве» (оцените дивное выражение «местные беспорядки» — при том, что их организаторами, по сути, стали сами росгвардейцы, избивавшие и задерживавшие мирно гулявших по городу граждан, что задокументировано многочисленными видеотрансляциями событий), может вызывать сомнения. Но не вызывает сомнения подлинность и серьезность посыла, который транслирует это обращение. Силовики, по всей видимости, действительно готовы карать оппозиционеров и их детей даже за границей и действительно считают их «выродками», как написано в этом обращении. При том, что за границей учатся дети российской политической элиты, а недвижимость на «ненавистном Западе» есть в том числе и у главных пропагандистов путинского режима.
Быть может, самой блестящей по форме иллюстрацией этой новой фазы противостояния мирных граждан с полицией стал «перформанс», который устроил подвыпивший актер Михаил Ефремов во время акции 3 августа. Он взял мегафон у полицейского (полиция вообще вела себя в ходе московских событий намного корректнее, чем Росгвардия) и призвал самих «ментов» расходиться и не нарушать общественный порядок. Показательно, что видео этого зрелища в YоuTube собрало почти 300 тысяч просмотров, 11 тысяч лайков и только меньше 500 дизлайков.
Как жестокость Росгвардии, пуcть даже инспирированная верховной властью, может в одночасье менять сознание абсолютно лояльных режиму граждан, показывает история члена курганского отделения «Единой России», депутата Юргамышской районной думы Натальи Тельминовой. Ее мужа задержали, когда после прогулки по центру Москвы супруги хотели спуститься в метро. «Я написала в партию заявление об отказе, я хочу уйти из нее. Мне стыдно людям в глаза смотреть после всего, что я видела», — рассказала Тельминова. Более того, она не исключает, что теперь пойдет на акцию протеста.
По данным опроса ВЦИОМ, в ноябре 2018 года полиции доверяло 57% россиян против 67% годом ранее. Причем это исследование проводилось на волне оптимизма, который охватил россиян по отношению к полицейским после чемпионата мира-2018 по футболу. Во время мирового первенства космонавтов с дубинками на центральных улицах Москвы не было. Тогда гулявших по центру жителей и гостей столицы никто не дубасил и не тащил силой в автозаки. А Москва, как и все города, принимавшие мундиаль, на месяц почувствовала себя частью нормального мира. Как шутили когда-то в КВН, «Россия очень гостеприимная страна в мирное время». Вот только мирное время, похоже, кончилось.
В мае 2018 года ВЦИОМ составлял рейтинг доверия граждан всем силовым структурам. Логика там была такая: у людей спрашивали, куда они готовы обратиться в случае нарушения гражданских прав. МВД в этом рейтинге доверял 21% граждан, ФСБ — 11%, Следственному комитету — 9%, Росгвардии — 5%. При этом 15% россиян вообще не слышали на тот момент о существовании Росгвардии. Теперь, наверно, услышали. И, главное, увидели — в интернете, потому что по телевизору им такое не показывают.
В переводе с вциомовского, которому, строго говоря, доверять нужно с большой осторожностью, на нормальный русский язык этот рейтинг означает, что подавляющее большинство россиян не считают, что силовые органы защищают личные права и свободы граждан. Более того, росгвардейцы, средний возраст которых едва ли не меньше, чем у протестовавших в Москве, да еще и завезенные из провинции, своими действиями усугубляют и без того достаточно сильный раскол между «бедной провинцией» и «жирующей» столицей. Теперь этот раскол переносится еще и на молодежь и подростков.
Собственно, именно Росгвардия и полиция дубинками оживили политическое болото, которым казалась Россия после того, как крымская эфйфория прошла, а Путин в 2018 году в четвертый раз стал президентом России, фактически убедив население в своей пожизненности и незаменимости. Росгвардия, подчиняющаяся лично президенту, не имеющая никаких юридических обязательств ни перед Россией, ни перед народом, ни перед другими силовыми структурами, вообще может стать самостоятельным политическим игроком. Причем, в отличие от оппозиции, у этого игрока есть оружие и свыше 300 тысяч бойцов.
