54 страницы от руки. Навальный дал первое интервью из колонии — главное
Алексей Навальный на заседании суда 12 февраля. Фото EPA/BABUSHKINSKY DISTRICT COURT PRESS SERVICE/Scanpix/Leta
Американская газета The New York Times выпустила большой материал на основе интервью с оппозиционером Алексеем Навальным, который отбывает наказание в ИК-2 в Покрове. Навальный письменно ответил на все вопросы журналистов — получилось 54 страницы рукописного текста. Только часть ответов вошла в материал, целиком они были опубликованы на сайте оппозиционера.
В тексте The New York Times, в частности, делается акцент на психологическое давление, которому подвергаются политзаключенные в России — Навальный говорит, что в колонии его заставляют смотреть гостелеканалы и пропагандистские фильмы более восьми часов в день. Это, как пишет газета, делается «в рамках так называемой властями программы „повышения осведомленности“, которая заменила каторжные работы для политических заключенных».
«Читать, писать или делать что-либо еще запрещено. Ты должен сидеть в кресле и смотреть телевизор», — заявил Навальный. И если заключенный засыпает, сказал он, охранники кричат: «Не спи, смотри!»
О распорядке дня в колонии
– (внесен (а) властями РФ в реестр иностранных СМИ, выполняющих функции иностранного агента) Сразу надо оговориться, что у меня нетипичный отряд. Большинство заключенных работают в промзонах. У нас же очень небольшое количество людей в бараке, расположенном на отшибе. Все сделано так, чтобы я был под максимальным контролем 24/7. Общался с минимальным количеством зэков, а все, что говорю, сразу становилось известно администрации.
Обычно я просыпаюсь в 5 утра, хотя подъем в 6. Просто этот час с 5 до 6 — единственная возможность спокойно почитать в тишине. Это мой любимый момент дня, и я заранее грущу, что вскоре он исчезнет вместе с сокращением светового дня.
В 6.00 звонок и крик дежурного: «Отряд, подъем!». Мы должны быстро встать, одеться, идеально заправить кровати и выйти на улицу. Там мы слушаем гимн и делаем зарядку. Потом утренняя уборка помещения. После нее дежурный выдает бритвенные принадлежности, мы умываемся и бреемся. Примерно в 7.30 мы строимся в локальной зоне — это огороженный забором узкий участок земли вдоль барака, чтобы строем идти на завтрак.
Едим очень быстро, чтобы к 8 утра вернуться на главное лагерное мероприятие — проверку. Два раза в день мы стоим строем на улице в течение 30 минут, пока идет пересчет заключенных лагеря. Офицер перебирает стопку карточек, выкрикивает твою фамилию. Ты в ответ выкрикиваешь имя-отчество.
Дальше первый раунд «воспитания». До 10 утра мы должны смотреть телевизор. Чаще всего это просто какой-то фильм. С 10 до 12 — свободное время. Хочешь — читай, хочешь — пиши, хочешь — сиди на табуретке. На практике все стремятся занять очередь на кухню, она тут называется «комната приема пищи», чтобы выпить чай или кофе и перекусить. Плюс у тебя всегда есть куча бытовых дел: постирать, подшить, погладить. Я стараюсь обязательно хотя бы 15 минут уделить огромному мешку писем. Отвечать просто нереально, но я все внимательно читаю.
После 12 некоторых заключенных выводят на работу, а остальные снова обязаны либо смотреть лекции по телевизору, либо играть в настольные игры: нарды, шахматы. Читать, писать и делать что-то еще во время лекций запрещено. Ты должен сидеть на стуле и смотреть в телевизор.
В 14 часов обед. Потом снова «воспитательные мероприятия».
С 16.30 до 17 — вечерняя проверка, после которой еще одна уборка помещения. Затем короткий перерыв — можно выпить чая или позаниматься спортом, но только если у тебя есть разрешение и ты член «физкультурного кружка».
В 18 — главная часть программы превращения преступника в нормального гражданина — «патриотическое воспитание». Мы смотрим фильмы о Великой отечественной войне. Или о том, как однажды, лет 40 назад, наши спортсмены разгромили американцев или канадцев. До того, как я попал сюда, и представить не мог, как много фильмов на эту тему снято на деньги госкорпораций. Именно в 18 часов каждого дня мне особенно четко понятна суть идеологии путинского режима: подмена настоящего и будущего прошлым. Реально героическое прошлое, приукрашенное прошлое, полностью вымышленное прошлое. Все виды прошлого должны постоянно находиться в фокусе внимания, чтобы вытеснить мысли о будущем и вопросы к настоящему.
В 19.30 снова строимся и идем на ужин. После него снова обязательный просмотр лекций, среди которых попадаются интересные. Уверен, астрофизик Нил Деграсс Тайсон пришел бы в восторг, увидев, как лысые мужчины в тюремных робах сидят перед телевизором и смотрят серию научного сериала, где он рассказывает о квантовой спутанности фотонов. А когда кто-нибудь из них засыпает, его будят окриками: «Не спать, смотреть лекцию!».
Вроде весь день ничего не делаешь, но к вечеру ты реально без сил и мечтаешь лечь в кровать.
В 22.00 командуют отбой, и все ложатся спать. В 5 утра следующего дня день сурка начинается снова.
О еде в колонии
– Раньше еда была не очень, но я пару раз написал об этом в инстаграме, и она стала существенно лучше. Основной пункт меню — каша. Если получаешь передачи и имеешь возможность покупать продукты в тюремном ларьке — вполне хватает. Если, как здесь говорят, «двигаешься на одной баланде», то, скажем так, это сильно поможет в борьбе с лишним весом. Но с голоду не умрешь, конечно.
О конфликтах с другими заключенными
– В любой «красной зоне» все держится на «активистах» (заключенных, которые сотрудничают с администрацией). В моем отряде их аж треть от общей численности. Конфликты были, особенно в тот период, когда я объявил голодовку. Тюремному руководству это очень не нравилось, и они дали приказ «активистам» давить на меня.
Это было довольно непростое время, и иногда происходящее действительно напоминало дурацкий стереотипный фильм о русской тюрьме. Раньше моя зона славилась страшными избиениями заключенных. Сейчас людей не бьют, по крайней мере, я о таком не слышал, но, как говорится, «сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя». И тем, кому не посчастливилось услышать на этапе: «В Покров», приезжают заметно присмиревшие и напуганные.
Зона специализируется на насилии психологическом. Это куда более изощренно. Тебя не будут бить — наоборот, бесконечными провокациями тебя самого поставят в условия, когда ты вынужден будешь кого-то избить, ударить, угрожать. И тогда дело сделано — везде видеокамеры, и администрация с огромным удовольствием возбудит против тебя новое уголовное дело по факту нападения, добавив к твоему сроку пару лет. Не поддаваться на провокации — это главное, чему ты должен научиться здесь.
О здоровье
– Благодаря огромному количеству замечательных людей по всему миру, организовавших кампанию за оказание медицинской помощи, — я очень-очень благодарен всем им — ко мне допустили гражданских врачей. Жизнь без риска оказаться в инвалидной коляске из-за отказывающих ног гораздо веселее. А уж когда меня перестали будить по ночам через каждый час, проверяя как склонного к побегу, вообще стало хорошо. Меня и сейчас проверяют, но каждые два часа, и теперь честно стараются не будить. Все познается в сравнении. Вы не представляете, как кардинально возрастает качество жизни, когда тебе просто дают поспать. Теперь я отлично понимаю, почему лишение сна — одна из любимых пыток спецслужб. Следов не остается, а терпеть невозможно.
О новой угрозе покушения
– Долгие годы я должен был оправдываться, отвечая на вопросы «почему вас до сих пор не убили?» и «почему вас не посадили?». Теперь, когда у меня в чекбоксах этих пунктов стоят галочки (там, где про убийство, стоит пометка «ну почти»), я должен оценивать вероятность своей смерти в тюрьме.
Ну, очевидно, ответ как в анекдоте: 50%. Или убьют, или не убьют.
Давайте не забывать о том, что мы имеем дело с явно психически нездоровым человеком — Путиным. Патологическим лжецом с маниями величия и преследования. 22 года бесконтрольной власти сделают таким любого, и мы наблюдаем классическую ситуацию полубезумного царя.
Как мы сейчас знаем, убийцы из ФСБ стали ездить со мной по стране буквально со следующего дня после того, как я объявил о том, что иду на выборы президента.
Умный ли это ход? Серьезно, отдать приказ своей спецслужбе убить политического противника химическим оружием? Так себе идейка. Но Путин сделал это потому, что одержим какими-то своими страхами и идеями.
Вы же знаете, что в Кремле официально трудятся астрологи и шаманы. Путин помешан на оккультизме и ходит с красной ниткой на запястье. Тоже ничего удивительного — типичный признак деградации и разложения при абсолютной власти.
Вот мы пытаемся строить какие-то рациональные версии, а на самом деле когда-нибудь выяснится, что президент России принимает решение на основе советов какого-то старца из леса. Или покемона.
О выборах
– Сначала они сняли, объявив экстремистами, всех, кто работал в системе наших штабов. Потом всех, кто поддержал нас любым образом. Потом даже «системных оппозиционеров», которые могут победить при нашей поддержке. А сейчас уже отстраняют даже не самых проходных кандидатов, испугавшись, что наше «Умное голосование» принесет победу над путинскими кандидатами даже им. Поэтому отвечаю твердо и ни капли не сомневаюсь: да. Если бы мы могли участвовать в выборах, то даже без денег и информационных ресурсов разгромили бы путинскую партию «Единая Россия» прямо сейчас. И на федеральных, и на региональных выборах. В крупных городах к этому не надо было бы даже прилагать больших усилий.
О санкциях
–Не надо накладывать санкции на Россию. Санкции, гораздо более жесткие, чем сейчас, должны быть наложены на тех, кто грабит Россию, делает ее народ беднее и лишает его будущего. Это так и должно называться: «Пакет санкций в поддержку российского народа, против коррупции, лжи и тирании».
Давайте четко скажем: пока все санкции такого рода специально были сделаны так, чтобы под них не попал почти никто из значимых участников путинской гангстерской группы. Хотите доказательств? Ну так назовите хоть одного реально пострадавшего злодея. Самолеты, яхты, миллиарды в западных банках. Все на месте.
И то, что до сих пор не введены санкции в отношении олигархов, — страшное разочарование. Режим Путина — это мафиозная группа. Даже по формальным признакам. Обратите внимание, что члены этой мафии переженились, породнились через детей. Это уже набор семейных кланов, где папа — глава ФСБ или бывший глава ФСБ, а сынок — глава государственного банка, «легально» приносящий в семью миллиарды долларов.
И над этим стоит capo di tutti capi — Путин.
Те немногие индивидуальные санкции, которые введены, почти всегда направлены против muscle этой мафии — полковников и генералов. Да, они злодеи и отдают приказы об убийствах. Но все же это ничего не решающие и легко заменяемые люди. У них нет активов на Западе, они не ездят на вечеринки в Лондон и Нью-Йорк. Пусть они остаются в санкционных списках, но главной его частью должны стать те, ради кого оппозицию отстранили от выборов. Это олигархи. Как государственные — главы госкорпораций и госбанков, так и формально частные, но благосостояние которых прямо нуждается в дальнейшем развитии авторитаризма. Олигарх, покупающий СМИ, чтобы провести там зачистку — уволить независимых журналистов и сменить редакционную политику, — вот более важное оружие Путина, чем кого-то арестовывающий генерал.
О хорошем
– За последние месяцы не было ни разу, чтобы я ложился позже 22 и вставал позже 5−6 утра. Просто в восторге от этого. Наконец-то живу в устраивающий меня период суток. Люблю рано ложиться и рано вставать, но политика везде, а особенно в России, сильно смещена к вечеру.
– Еще как ни странно, мне нравится тюремная готовка. Раньше я никогда не готовил и не испытывал к этому ни малейшего интереса. А здесь я был просто заворожен той креативностью, которая нужна зэку, чтобы разнообразить свою еду в условиях, когда под рукой часто нет ничего, кроме хлеба, кипятка, самой дешевой лапши и банки консервов. А уж когда приходит передача, и в отряде есть микроволновка, начинается кулинарный фестиваль.
Когда мы готовим, я всегда вспоминаю классическую сцену из «Goodfellas», где боссы мафии готовят пасту в тюремной камере. К сожалению, у нас нет такой классной кастрюли, и паста тоже запрещена. Но все равно весело.
